Силвиу Абреу - Новая жертва

— Смотри не проболтайся Диего, — вновь предупредила фотографа Изабелла.

— Я тебе уже сто раз говорил, что не проболтаюсь, — досадливо отмахнулся Клаудиу. – Бедный Диего, он даже не представляет, с кем связался!

— Зато ты представляешь и прекрасно понимаешь, что со мной лучше не связываться! – грозно сказала Изабелла.

— Ну еще бы! Жизнь меня многому научила. Если мужик так втюрится в бабу, как Диего в тебя, всем остальным лучше держаться подальше. Стоит мне только пикнуть, ты его так накрутишь, что мы с ним станем лютыми врагами.

— Вот именно, — согласилась Изабелла и прищурилась. – А знаешь, с первого взгляда ты кажешься куда глупее!

— Мерси за комплимент, — дурашливо раскланялся Клаудиу.

И тут как раз вошел Диего.

— Ты уже здесь, Изабелла?

— Что ты так долго? Я заждалась тебя, родной! Если бы не Клаудиу, который меня развлекал…

Клаудиу не стал мешать влюбленным.

— Простите, что не составлю вам компанию, но у меня в городе дела.

Ни Изабелла, ни Диего не стали его удерживать.

Как распространяются новости по кварталу, никто не знает. Может, ветер нашептывает их на ушко прохожим? Может, любопытные кумушки выведывают их у шелестящих деревьев? Может, фрукты на рынке говорящие? Не прошло и двух дней, как все уже знали, что Марселу бросает Ану, и все Ане сочувствовали, она ведь такая добрая, щедрая, открытая, работящая. И все осуждали Марселу, который, даже когда ему представилась возможность, не женится на матери своих детей.

Жука страдал больше всех. Он страдал не потому, что от Аны уходит Марселу. Он страдал потому, что Ана мучается из-за ничтожества, недостойного ее мизинца.

В ушах Жуки все время звучал голос Марселу: «Поезжай! Я дарю тебе Ану!». Но имел ли он право рассказать об этом Ане? И будет ли для нее утешением, что человек, которому она отдала всю свою душу и всю свою жизнь, оказался подлецом?

Нет, Жука не смел вмешиваться в чужую жизнь. Ана должна была сама пережить свое горе. Марселу уйдет от нее, но она сохранит о нем добрую память. И память о нем будет согревать ее…

— Какая глупость! – тут же возражал себе возмущенный Жука. – Какая добрая память о человеке, который тебя предал!

В доме Жуки все уже спали, когда он наконец решился: да, нужно все рассказать Ане. Они настоящие друзья, и Ана должна знать правду!

Постучавшись, Жука довольно долго ждал у двери. Ана очень удивилась, увидев Жуку.

— Что случилось? Прости, если заставила тебя ждать. Я не спала еще, но уже легла.

— Прости и меня, Ана, за поздний визит. Но мне нужно срочно поговорить с тобой. Сейчас или никогда!

Недоумевающая Ана пропустила Жуку и закрыла дверь.

Следователь Лопес навестил и Элену Рибейру. Он выяснил у нее, что адвокат очень боялся летать на самолетах, что перед вылетом непременно пил виски довольно редкого сорта – «Шедоу».

— Впрочем, все это мой муж рассказал в недавнем интервью, — прибавила Элена. – Я тогда еще удивилась, зачем столько подробностей?..

Элена рассказала следователю и о том, что их сын лечится в больнице от наркомании. Что Лукас тяжело переживает смерть отца, потому что между ними были проблемы и сын жил надеждой на улучшение их отношений. Что она боится рецидива.

— А дочь – она учится на юридическом факультете – мечтает всеми силами помочь следствию, — прибавила Элена, вспомнив клятву Ирены.

— Пусть лучше учится, — с мягкой иронией сказал Лопес. – Поверьте, мы сделаем все, что в наших силах!

— В ваших силах! – сердито подхватила вошедшая Жулия, правая рука у нее была забинтована. – Позавчера на меня напали хулиганы-подростки, схватили мою сумочку – и бежать. Я попыталась их догнать, споткнулась, упала… и вот результат! – Она показала свою забинтованную руку.

— Но ведь в полицию не заявили? – усмехнулся Лопес. – Так как же мы можем вас охранять? К нам же не поступает никаких сигналов о нападении бандитов! Честно скажу, что еще больше меня удивляет другое: ни ваша семья, ни Феррету не подали иска. А ведь речь идет о насильственной смерти! – тут следователь пристально посмотрел на Элену.

— Я целиком и полностью полагаюсь на вашу профессиональную добросовестность, — поспешно ответила та. – Боюсь, что мне слишком тяжело будет узнать все подробности…

Марселу совсем не понравился скандал, который Изабелла устроила Ане. Двадцать прожитых лет никуда не денешь. Он хотел оставить Ану, но не хотел унижать. Еще больше ему не понравилось, что сразу после скандала Изабелла уехала вместе с Диего к нему в имение. Непоследовательность сумасбродки бесила его. Он вызвал Изабеллу по телефону, договорился о встрече и помчался в имение.

После долгой верховой прогулки Диего, привалившись к диванной подушке, блаженно заснул. Изабелла взглянула на него и выскользнула за дверь. Она назначила встречу Марселу позади конного завода, в амбаре, где хранился овес для лошадей. В амбаре было полутемно и сладковато пахло зерном.

— Ты не имела права ходить к Ане, — быстро заговорил Марселу, выступив из полутьмы навстречу входившей Изабелле.

— Неужели ты приехал меня упрекать? Ты что, ревнуешь меня? – томно спросила она, опускаясь на мешки в самой соблазнительной позе и протягивая руки к Марселу. – Тогда уходи, — шепотом сказала она. – Иди к ней! Ты же ее защищаешь! Ты же ее любишь!.. – А глаза ее призывно смотрели на Марселу.

— Она много натерпелась, — отвечал, подходя к Изабелле, Марселу, — но ее я не люблю, я люблю тебя.

— Любишь, да? Любишь? – страстно шептала Изабелла, притягивая его к себе. – Говори мне, что любишь, что хочешь… Хочешь меня прямо сейчас?

— Хочу! Хочу сейчас! – эхом откликался Марселу.

— Я твоя! Ни одна женщина не даст тебе того, что дам я! Хочешь, я сделаю то, чего она никогда не делала? Скажи, что хочешь. Скажи, что любишь!

— Люблю! Люблю только тебя, — твердил, лаская ее, Марселу…

Вечером Изабелла с Диего сидели у камина, и огненные блики вновь играли на волосах Изабеллы. Глаза ее были совсем темными, и темными казались припухшие губы.

— Какая же ты красивая, — нежно говорил Диего, — прекраснее всех на свете. Расскажи, где ты была, моя принцесса, волшебница, чародейка!

— У меня разболелась голова, мой милый, а ты спал, и я пошла пройтись. Сейчас я прекрасно себя чувствую.

— Ты должна была меня разбудить, моя радость, я же приехал сюда не спать, а быть с тобой.

— Мне было жаль, ты так сладко спал! В следующий раз непременно разбужу, любимый, — улыбнувшись, отвечала Изабелла.

Изабелла уехала в поместье, и Кармела искренне радовалась за нее. Ей так хотелось, чтобы дочь устроила свою судьбу, жила в благополучии и достатке с любящим, внимательным мужем. Однако Кармелу заботила и ее собственная судьба. Поэтому она сочла отъезд Изабеллы самым подходящим временем для того, чтобы нанести визит вдове адвоката Рибейру. Слова Марселу о том, что Филомена могла быть заинтересована в смерти Франчески, не давали ей покоя.