Татьяна Тронина - Наваждение [litres]

– Пойдем, – смиренно произнесла Зина.

Перед ее мысленным взором возникло лицо Олега. Зина отмахнулась от этого виденья, взяла Юрия за руку – уже сама.

«Я все еще слишком влюблена в Олега, и это плохо. Потому что это наваждение. Но и оно пройдет. Олег слишком красив, слишком. Если бы мы с ним сошлись всерьез, надолго, то да, первое время, пока он сам в меня влюблен, он бы держался, игнорировал женщин, вьющихся возле него, но что потом? Я не могу конкурировать с таким количеством соперниц вокруг!»

Зина взглянула на Юрия. Вспомнила условия их соглашения. «Нет, я себя не продавала. Это раньше женщины себя продавали – за еду, тепло, покровительство. То, без чего невозможно выжить. Мы с сыновьями не погибали от голода и холода, без крыши над головой. Я выжила бы без Юрия прекрасно, и мои мальчики тоже… Так что этот мой поступок, когда я от Олега ушла к Юрию – это не про выживание, а про разумный подход к жизни. Про экономию средств и сил. Я не предавала себя, я, наоборот, подумала о себе, своем благе, наконец, и выбрала наилучший вариант!»

Прозвучала трель домофона.

– Прости, кто-то пришел. А я ведь просил консьержку нас не беспокоить… Гуля, ну кто там еще? – закричал Юрий.

Через пару минут он вернулся в столовую, и не один. За ним следовали Петр и Павел.

– Мальчики?.. – растерялась Зина. – Очень хорошо. Я как раз хотела сказать… вернее, мы с вашим папой как раз вам хотели сообщить…

– Мам. Это правда? – спросил Петр мрачно.

– Мам, ты что, пошла на его условия? – Павел указал на Юрия.

– Вы о чем, молодые люди? – холодно обратился Юрий к сыновьям.

– О том, что ты предъявил маме условия. Ты шантажом вынудил ее вернуться к себе!

«Откуда они знают? – растерялась Зина. – Я же никому ничего… Хотя нет, я Олегу все рассказала, вчера, когда пыталась объяснить ему свой уход. Он что же, сразу побежал к моим сыновьям? Это низко…»

– Он сказал вам? – тоже мрачно спросила Зина, имея в виду Олега.

– Да. И он хороший парень.

– Он думает о тебе и своем отце тоже. Не все же родители должны думать о детях, и дети имеют право на свое мнение, мам!

– Вы о Стиве, что ли? – растерялась Зина. – Это Олег попросил его вам все рассказать?

– У Стивы своя голова на плечах есть! – в один голос закричали Петр и Павел.

– Мам, это неправильно… – сказал Павел.

– Мам, зачем ты согласилась… – Петр обратился к отцу: – Пап, это подло.

Юрий к подобному обращению, видимо, не привык.

– Что? Вы о чем, пацаны? Да как вы смеете… – Лицо его исказилось от ярости.

– А вот смеем, если не мы, то кто еще защитит маму? – сказал Петр.

– Погоди, Петь, – прервал его Павел. – Спокойно. Давайте спокойно все обсуждать, мы же не обезьяны, а люди. Пап, ты пойми, ты поставил нас, именно нас, твоих сыновей, в очень хреновые условия. Как нам жить, зная вот это все, а? Мы же мужики, блин, а ты нас буквально размазал. Сделал разменной монетой.

– Да. Как нам жить, зная, что ты мать купил, нами торгуясь, а? – подхватил Петр.

У Зины все внутри похолодело. Кажется, только сейчас она поняла, как эта ситуация смотрится со стороны. А она смотрелась гадко.

– Это я виновата, – сказала Зина. – Я же согласилась на папины условия, правильно? – Она повернулась к Юрию. – С меня тоже спрашивайте, не только с папы.

– С тебя мы не будем никогда спрашивать, – дрогнувшим голосом произнес Павел, а Петр кивнул в подтверждение слов брата.

– Почему это? – ехидно спросил Юрий.

– Потому что она мама, – в один голос произнесли Петр и Павел. Они подошли к Зине и с двух сторон обняли ее. У Зины немедленно защипало глаза. Материнский рефлекс!

– Значит, вашей маме все можно? – В голосе Юрия зазвенела ярость. – А мне, вашему папе, что можно? А что нельзя?

– Не ты нас поднимал, не тебе приказывать, пап.

– Мы тебя уважаем, как отца, и все такое… все эти ритуалы, почтение… это мы готовы…

– Но мы тоже можем отказаться от тебя, как ты когда-то отказался от нас, – отойдя от Зины, спокойно произнес Павел. Петр встал рядом с ним, плечом к плечу. Братья смотрели в глаза отцу, а Юрий, очень бледный, глядел на них, словно не узнавая.

– Что, от наследства готовы отказаться даже? – попытался усмехнуться Юрий.

– Наследство – вещь хорошая. Но не тогда, когда за него продаваться надо. А жить нам с этой хренью вечно в голове, когда все время помнишь, к чему ты маму принудил, а мы вроде как на это согласились… ни к чему, – сказал Петр.

– Ни к чему, да, – кивнув, согласился Павел.

– Зина? – Юрий повернулся к ней.

Зина вдохнула глубоко. Потом выдохнула. Вытерла слезы, постаралась улыбнуться и сказала:

– Мальчики правы. А я дура, что пошла на это.

– Ты не дура, мам!

– Ты просто мама. Ты это сделала, потому что ты – мама.

– Ну ладно, я не дура, но я, честно, мечтала все исправить. Когда семнадцать лет, и двое младенцев на руках, и только мама рядом, и помощи никакой… Да, мечтаешь, чтобы муж вернулся, вспомнил о детях… Я на самом деле все время об этом думала, хотя загнала эти мысли очень глубоко. Я думала об этом всегда . До сих пор. Наверное, потому и согласилась на твое предложение! – Зина подошла к Юрию. – Мы ведь только что с тобой об этом говорили. О том, что ситуация будет повторяться до тех пор, пока не пройдешь правильно весь этот квест… И вот мы снова вместе с тобой. Но теперь я ухожу от тебя.

– Бред какой-то, – пробормотал Юрий. – Зина, мальчики! Это же… неправда! Да, мы с мамой сейчас договорились сойтись, на определенных условиях, но… это же все не так. В кино такое часто бывает, по сюжету – люди на пари сходятся, а потом понимают, что пари – это только предлог, на самом деле они хотели быть вместе, и они счастливы вместе, а пари – это только повод.

– Не наш случай, – безнадежно махнула Зина рукой. – Ладно, разговор окончен.

– Петя, Паша! – закричал Юрий. – Вы серьезно, вам не нужны деньги, что ли?

– Ну, так дай их нам, – пожал плечами Павел. – Только без всяких условий. Просто потому, что мы твои дети. А будешь условия ставить и маму мучить, мы…

– Что «мы», что «мы»?! – закричал Юрий. – Вы мне угрожаете, щенки? Что вы мне сделаете тогда?!!

– Ничего, – ответил Павел. – Мы просто на могилу к тебе не станем приходить. Ты после смерти один останешься.

На Юрия этот ответ произвел ошеломляющее впечатление.

– Вот как. Надо же. На могилку ко мне они не придут. Ха. А может, вы раньше меня умрете!

Настала очередь Зины побледнеть. «Господи, о чем они говорят, зачем… Сегодня все с ума посходили!»

В этот момент опять раздалась трель домофона.

Все это время, что Олег провел рядом с Зиной, он считал самым счастливым в своей жизни. Еще никогда ему не было так спокойно и комфортно, он и забыл, что по утрам можно просыпаться с улыбкой на губах, с радостью, обращенной к новому дню. А все потому, что рядом – чудесная, удивительная женщина, самая лучшая в мире.