Меган Куин - Игрок

двоих. Каким-то образом нам удается покончить с закусками без лишней драмы, болтая о

всяких пустяках и держась подальше от темы еды. Но тут подают основное блюдо.

Запахло жареным.

– Прошу прощения. – Пейдж останавливает мимо проходящего официанта с доброй

улыбкой. – Извините, не хочу быть обузой, но...

– Это маловероятно, – фыркает Грэхем.

Она бросает на него неприязненный взгляд, а затем снова добродушно смотрит на

официанта.

– Как я уже говорила, не хочу быть обузой, но моя говядина «Веллингтон»

приготовлена неправильно.

– Полная хрень! – Грэхем вскакивает со стула и обегает стол. – Я готов согласиться с

солью в закусках, но вот сейчас ты нагло врешь ты... Ты... Лгунья!

Боже, я ничего не могу поделать, поэтому тупо хихикаю в кулак. Слегка подвыпивший

Грэхем такой забавный! Я смотрю на Гевина, когда он сжимает мое бедро под столом, и

вижу в его глазах веселье.

– Я не лгу! Смотри! – Пейдж отрезает еще кусок говядины «Веллингтон». – Мясо

передержали. Оно должно быть розовым посередине, а тут серое. А тесто сырое, даже не

слоится. Таким оно быть не должно. И тут тоже, – она взмахивает рукой в воздухе, – не

хватает соли!

Грэхем хватает вилку и подносит к глазам нарезанную говядину «Веллингтон». Его

плечи опускаются, когда он понимает, о чем говорила Пейдж, но, будучи упрямцем, он

отказывается признавать поражение.

– По-моему, все в порядке, – заявляет он, но по его лицу можно точно понять, что он

врет.

– Попробуй, – сквозь стиснутые зубы требует Пейдж.

Сглотнув, Грэхем закидывает говядину в рот, медленно жует, пока мы все с

восхищением наблюдаем за этим процессом.

– Слоеное тесто должно расслаиваться во рту, а говядина должна быть нежной и

сочной. Но это же не так, верно?

Грэхем проглатывает мясо и бросает на Пейдж убийственный взгляд.

– Думаешь, у тебя получится лучше? – саркастически спрашивает он.

– Я не думаю, я знаю. Может у твоего повара есть звезда «Мишлен» и может он

готовит хоть для гребанного президента, мне все равно! Но еда в ресторане не вкусная, и

ты это знаешь. Если ты хочешь стоять здесь и делать вид, что я несу чепуху, то вперед, но

когда твой ресторан пойдет ко дну из-за твоего упрямства и нежелания прислушиваться, я

буду неподалеку, чтобы потом сказать тебе: «А я говорила!»

Положив вилку обратно на стол, Грэхем поправляет лацканы пиджака, прежде чем

забрать у Пейдж тарелку.

– Прошу меня простить, я на минутку, – обращается он к столу. – Я... э-э-э... пойду

перекинусь парой слов с шеф-поваром.

Он разворачивается и практически бежит на кухню, а бедный взволнованный

официант топает за ним.

– Ну, – уже открыто хихикаю я. – Было весело.

– Ты что, издеваешься? – хохочет Скотт. – Да это было потрясающе! Пейдж, я думаю, ты мой новый герой. Никогда не видел, чтобы кто-то ставил Грэхема на место.

– Солидарен, – подтверждает Гевин, поднимая бокал. – Это было легендарно. Давно

пора было сбить спесь с этого подонка. Мы у тебя в вечном долгу, Пейдж.

– Еб*ть-колотить! – раздается грубый мужской голос позади нас. – Да это же Гевин, мать его, Сент!

Насмешливое настроение за столом внезапно приобретает ледяной характер, и только

когда я поворачиваюсь лицом к тому мудаку с грязным ртом, я понимаю, в чем дело. На

шее мужчины блестят безвкусные золотые цепи, а на руке висит женщина, которую явно

подобрали на трассе. Сразу ясно, что Гевин до смешного его выше, но по тому, как все тело

Гевина окостенело, понятно, что они знают друг друга. И хорошо.

Интуиция подсказывает мне, что из этой встречи ничего хорошего не выйдет.

Глава 27.

Гевин

Мое тело напрягается, переходя в состояние повышенной готовности в ту минуту, когда я слышу прокуренный голос Харли Сент-Джеймса. Я понял, что это он по резкому

запаху его типо итальянского (по его словам) одеколона.

Вытерев рот салфеткой, я оглядываюсь через плечо и вижу толстяка, который изучает

меня со злым блеском в глазах. Судя по всему, беседа не обещает быть светской.

– Харли, что привело тебя сюда?

Он щелкает суставами пальцев, пытаясь принять устрашающий вид, но я вижу лишь

придурка первой категории.

– Я вернулся в Штаты, теперь ищу достойных противников.

Пенелопа сжимает мое бедро, и я спокойно киваю. Напряжение между Харли и мной

очевидно, не нужно знать о нашем прошлом, чтобы ощущать исходящие враждебные

флюиды.

– В отеле «Парагон» есть великолепный зал для хайроллеров, уверен, здесь ты

найдешь достойных соперников в покер. Я обязательно сообщу Грэхему, что ты желаешь

включения список.

Коротко кивнув, я отворачиваюсь в надежде, что он оставит нас в покое. Я не хочу, чтобы что-то испортило этот день для Пенелопы.

Я сжимаю ее руку, все еще покоящуюся на моей ноге, и стараюсь не показывать

ощутимого напряжения от пристального взгляда в мой затылок. Даже от нахождения Харли

за моей спиной волоски на загривке встают дыбом. Это не тот человек, кому можно

доверять. Я это отлично усвоил.

В былые времена я часто играл с ним в покер, не сбавляя обороты и обыгрывая всех

и вся. Я видел, как он превращался из скромного игрока в того, за которым нужно было

следить. Но лишь в Монте-Карло он стал для меня конкурентом. Так было до тех пор, пока

его коронная схема не отправила его в противоположном направлении. Я не поверил в его

блеф и рискнул, заработав этим самую крышесносную победу в моей карьере и став лучшим

игроком в покер в мире. С тех пор я перестал кайфовать от игры, потому что достиг потолка.

Сейчас я играю здесь и там просто ради удовольствия. Не из-за того, что мне нужны

деньги, а чтобы убить время. Еще пацаном я вытащил голову из зада, поэтому инвестировал

бабки. За годы мой доход вырос настолько, что я могу не ударять палец о палец всю

оставшуюся жизнь.

Но по глазам Харли я вижу, что он жаждет реванша. К несчастью для него, у меня нет

никакого желания сесть с ним за один стол.

– Я не хочу возвращаться в список, мне нужен ты, – заявляет Харли мне в спину, явно

не желая меня слышать.

Я поднимаю наши соединенные с Пенелопой руки, чтобы показать их Харли.

– Извини, Харли. Я занят, – с чересчур заумной улыбкой отвечаю я.

Он с ревом толкает мое плечо, отчего Скотт, Ник и я мгновенно поднимаемся со своих

мест, а женщины съеживаются от беспокойства.

– Ты понимаешь о чем я, – цедит он сквозь стиснутые зубы.

Отряхивая место на плече, к которому только что прикасалась его скользкая рука, отвечаю:

– Предлагаю тебе свалить по-хорошему, пока ты не влип в неприятности.

Заведенный Харли оказывается перед моим носом. Краем глаза я вижу Скотта, который в любой момент готов вмешаться.