Луиза Бей - Герцог Манхэттена

— Я могу сказать, что это невозможно. Я не настолько хорошая жена, — ответила я.

— Ты самая лучшая жена на свете. — Голос Райдера стал намного мягче, и мне так захотелось прижаться к его груди. И очень захотелось, чтобы бы он крепко меня обнял своими руками.

— Для тебя я была фальшивой женой, ты забыл? Я не очень хороша для таких отношений. — Однажды Райдер это поймет, и я бы предпочла на своем месте, чтобы наши отношения к тому моменту не продолжались. Я знала, если мы еще дольше останемся вместе, я не смогу пережить его уход. Поэтому лучше уйти мне сейчас. Я изо всех сил пыталась сглотнуть комок, вставший в горле.

Он откинулся на спинку стула.

— Это полная ерунда. Я никогда не открывался настолько никому, кроме своей семьи, как тебе. Ты знаешь меня, как никто другой. Мы можем поговорить об этом? О…

Я взглянула на него, на лбу пролегли морщины, как будто он пытался подобрать правильные слова.

— О чем, Райдер? Я не вижу в этом смысла. Так будет даже лучше. Без меня тебе будет намного лучше. И мне лучше оставаться одной. — Мне просто необходимо было вернуться к своей жизни до Райдера.

— Я хочу поговорить о нас, Скарлетт, — произнес он, понизив голос. — Я хочу поговорить о наших отношениях, нашем браке и о том, что впервые в жизни я влюбился в женщину. В свою жену, если быть точным.

Влюбился?

Я этого не ожидала.

Я прикрыла глаза, пытаясь отгородиться от его слов. Мне необходимо было сохранить мое сердце, хотя бы то, что осталось от него.

— Ты не можешь влюбиться в меня.

— Как ты можешь так говорить?! Мы делились своими тайнами, нашими телами, нашим всем все эти месяцы — я люблю тебя. И я думаю, что ты чувствуешь то же самое ко мне.

— Послушай, я готова согласиться, что документы о разводе были отправлены мне не с твоего согласия. Но это ничего не меняет.

— Конечно, это все меняет.

Мне так хотелось, чтобы это было именно так, но я ненавидела ту боль, которая разливалась у меня в груди. Никто, даже мой бывший муж, не заставлял меня чувствовать себя использованной и выброшенной. И несмотря на то, что это было недоразумением, все равно это стало доказательством того, что Райдер мог причинить мне ужасную боль. Я не хотела рисковать, чтобы эта боль окончательно поселилась в моем сердце, разорвав его, когда все в конце концов закончится.

— Это ничего не меняет. Мы знали заранее, что наше время ограничено. Процесс запущен, и нам как-то нужно жить дальше.

— Я не хочу жить без тебя. — Он нахмурился и провел руками по волосам. Я никогда не видела его таким расстроенным и неуправляемым.

— Я уверена, что у тебя все будет хорошо. Держу пари, к концу месяца ты даже не вспомнишь как меня зовут.

— Как ты можешь так говорить? Я только что сказал, что люблю тебя. Для тебя это ничего не значит?

Для меня раньше должно быть это значить все, но я уже была научена, что мужчина, влюбленный в меня, совершенно не означал, что он не способен разбить мое сердце.

— Этого недостаточно. Это не означает вечность.

Я не могла больше сражаться с ним. Я не хотела слушать, как он любил меня, все это для меня было слишком, слишком больно. И я решила уйти от него, чтобы вернуться к жизни, которую никто не мог разрушить. Я не могла позволить еще одному мужчине разрушить свою жизнь. Я не позволю такому случиться.

Поэтому я поднялась с кресла, сняла пиджак, висящий на кресле и надела.

— У меня назначена встреча. — Я бросила на него взгляд, шагнув с сторону двери. Его лицо стало маской, но по-прежнему было невероятно красивым. Его руки безнадежно висели вдоль туловища, а плечи сгорбились. Я покачала головой. — Увидимся, Райдер, — сказала я и выскользнула за дверь, оставив его в своем кабинете.

Для меня это было самым лучшим вариантом, по крайней мере, мое сердце было в безопасности.

28.

Райдер

— Ты в полном дерьме, приятель, — произнес Джон, оглядывая мои апартаменты. Я не появлялся в офисе всю неделю. И в какой-то момент появился Джон у меня в апартаментах, в гостиной под предлогом, что мне необходимо посмотреть, хотя мы оба знали, что он мог спокойно отправить мне эти документы по электронной почте.

— Завтра придет горничная.

— Я имею в виду не только твою квартиру. Посмотри на себя. На тебе спортивные штаны, которые кричат, что их не мешало бы заменить.

Я опустил взгляд. Я спал в них. Дважды. Хотя не был уверен, что дважды.

— Я как раз собирался пойти в спортзал.

— Ты сраный чертовый лгун. Похоже, ты спал в этих штанах. — Он прошел мимо меня. — И с каких пор ты стал есть пиццу и пить пиво? Мне казалось, что твое тело — это храм.

— Ты что моя мамочка? Давай те документы, ради которых ты пришел, и отвали от меня.

Он полностью проигнорировал мое замечание, плюхнувшись на диван.

— А где же Скарлетт? — нагло спросил он.

Я застонал.

— Понятия не имею. На работе, наверное.

— Наверное?! Разве вы не разлей вода с ней?

— У меня дедушка умер. Она получила свои погашенные кредиты. Я получил свою компанию. Конец истории.

— Ах, вот с чем мы имеем дело. — Джон положил руку на спинку большого дивана, устраиваясь на нем поудобней. Я метнул взгляд на часы. Мне хотелось, чтобы он ушел. Молодой и неугомонный он собирался продвигаться дальше в своей личной жизни, а мне хотелось узнать, удалось ли блондинке похитить его от женщины, которая его очаровала.

— У меня нет на это времени. Зачем ты здесь обосновался?

Он усмехнулся, но проигнорировал мои слова.

— Теперь все становится ясным, мой друг. Коробки из-под пиццы. Брюки, которые явно стоит сменить. И твое явное отвращение к душу.

Я почти был уверен, что прошло всего несколько дней с тех пор, как я принимал душ, но кто считал?

— Ты не можешь не появляться в офисе из-за того, что вы расстались со Скарлетт, — произнес он. — Займись спортом, купи «Бугатти», трахни другую телку, черт возьми, получи секс втроем. Но возьми себя в руки. Нам необходимо заняться бизнесом.

— Я заболел. Должно быть, подцепил что-то в самолете…, — мысль подцепить другую телку, как он выразился, вызвала у меня тошноту в животе.

— Ты летаешь на частном самолете, придурок. Люди, которые летают на частном самолете, не подхватывают микробов.

— Хорошо, я не доктор. Я не знаю точно, где словил этот вирус. — Я потер затылок... — Я полностью взвинчен, как штопор, и у меня жутко болит голова.

— Больше похоже на тяжелый случай безответной любви.

— Не будь смешным.

— Ты, конечно, можешь этого не признавать, кто может обвинить тебя в этом? Единственный орган, который все эти годы ты использовал в общении с женщинами — это твой крошечный член…

— Эй, ты зашел слишком далеко. Мой член достаточно большой, так что спасибо. Ты просто завидуешь мне.