Александра Салиева - Чёрная орхидея

После того, как я осталась без родителей, самые худшие времена мне довелось провести как раз в подобном месте. Разве что выглядели эти многочисленные «пристанища для сироток» не столь презентабельно. Но, учитывая менталитет разных стран, то и неудивительно. В итоге – место, где ты никому особо и не нужен, всё равно остаётся таким, независимо от антуража обстановки.

– Мисс Риверс! – вырывает из пелены размышлений громкий голос пожилой англичанки, спешащей в мою сторону вдоль усыпанной гравием дорожки.

Пропускаю её появление, пока снова и снова разглядываю очертания золотой краски на куске чёрного гранита, обозначающих назначение местных владений.

– Доброго дня, – здороваюсь вежливо, как только она подходит ближе.

Идеально забранные в высокий пучок седые волосы, консервативное чёрное платье длиной ниже колена с высоким воротом, закрывающее руки, – женщина выглядит во истину строго… И более чем убедительно для должности директрисы подобного места. Правда, весь налёт воспринятой мною серьёзности слетает в одно мгновение, как только она лучезарно улыбается и отпирает ворота, позволяя мне и Закери пройти внутрь.

Какого чёрта мы здесь делаем – я до сих пор не понимаю, но всё же следую за негласным приглашением незнакомки… Впрочем, таковой она остаётся ненадолго.

– Айрис Хилл, – представляется женщина, протягивая руку для рукопожатия.

Жест я, конечно же, принимаю. Можно было бы и представиться, но, судя по всему, она и так в курсе, кто я такая… Отчасти.

– Закери Райт, – озвучивает своё имя и фамилию в свою очередь мой спутник, как и я, пожимая женскую ладонь.

– Приятно познакомиться, мистер Райт, – кивает наша новая знакомая.

Англичанка запирает ворота и разворачивается в том направлении, откуда пришла, довольно спешным шагом преодолевая расстояние до особняка. Мне же ничего не остаётся, как последовать её примеру, попутно вернувшись к осмотру территории.

Вокруг полно извилистых садовых дорожек, а массивное крыльцо дома украшено обилием крокусов и мальвы позднего цветения. Но рассмотреть пёструю растительность ближе мне не удаётся. Женщина сворачивает вправо и обходит строение, ведя нас на другую сторону двора.

Ещё издалека слышатся многочисленные звонкие голоса, поэтому наличие малышни самых разных возрастов не становится для меня сюрпризом. Там полным ходом идёт уборка довольно внушительного по объёму огорода.

Те, кто постарше, в возрасте примерно до четырнадцати, – заняты обработкой земли после сбора урожая на грядах. Те, кому с виду около семи-десяти, орудуют пластиковыми граблями и мётлами, убирая пожелтевшую листву и скошенную траву. Некоторые из младших возятся с ведёрками и совочками, относительно предоставленные самим себе, другие же просто банально носятся туда-сюда, играя в догонялки.

Рядом с детьми находится ещё одна англичанка в том же наряде, что и на Айрис. Женщина ещё старше, нежели первая. Она то и дело указывает, что делать, командным тоном, невольно напомнив тем самым настоящего генерала. Нет, не самой манерой раздачи команд. Уж слишком много гордости светится в её пристальном оценивающем взоре, пока она со своеобразным величием наблюдает за развернувшейся деятельностью.

Последнее, честно говоря, сбивает с толку. Я даже останавливаюсь, невольно засмотревшись на неё. К тому же сердце противно щемит от непонятной боли.

– На данный момент из воспитателей осталась только Джослин, – комментирует Айрис, заметив моё внимание, направленное на «местного генерала в юбке». – Ещё есть миссис Коллинз – наша кухарка. Но мы справляемся! – заверила поспешно, уловив хмурый взгляд Закери.

Мужчина, как и я, с интересом оглядывался вокруг и не спешил заводить беседу. Впрочем, чем он там занят, меня не особо интересует. Взгляд сам собой цепляется за девчушку с растрёпанными косичками, в паре десятков шагов от нас с завидным упорством раскапывающую гравий у края искусственной насыпи. Рядом с ней – пластмассовая лейка, за которой виднеется кучка сорванных полевых цветов. Очевидно, именно их она и собирается «посадить».

– Викки, – охает директриса и разводит руками, поджав губы в негодовании, как и я, заметив данное событие.

Но светловолосое чудо в ярко-оранжевом комбинезоне будто бы и не замечает оклика старшей. Наоборот, энтузиазм к раскапыванию ямки, горящий в серых глазах малышки, заметно увеличивается.

– Бесполезно… – качает на это головой «генерал в юбке».

Судя по понимающе-сочувствующему взгляду, направленному на девочку, становится очевидно, что оспаривать бесполезность занятия – совершенно невозможно.

Невольно улыбаюсь, глядя на неё. И подхожу ближе.

– Помочь? – интересуюсь, присаживаясь на корточки.

Викки замирает, нехотя переведя на мою персону прищуренный недоверчивый взгляд. Несколько секунд она придирчиво изучает меня, а после всё же кивает, возвращаясь к прежнему занятию. Поскольку другого совка рядом нет, то приходится испачкать руки. Впрочем, они «чистыми» и без того бывают редко, поэтому это никакая не проблема.

– Плативный Лодзел Маллоу их собилался выкинуть! – сообщает спустя некоторое время моя молчаливая собеседница, как только ямка для посадки цветов оказывается достаточно глубокой. – И зачем лвал вапсе? – звучит всё также шепеляво, но зато с искренним возмущением. – Они же погибнут… – продолжает грустно, однако через короткую паузу былое воодушевление вновь возвращается: – Но ничего, главное, их поливать чаще, тогда они вновь будут ласти и цвести, как плезде!

Как бы сильно моё подсознание ни стремилось поведать этой малютке с виду лет четырёх, что она жестоко заблуждается, на самом деле я лишь понятливо киваю ей в ответ и помогаю придерживать растительность в вертикальном положении, пока Викки ссыпает обратно в ямку гравий, смешанный с землей.

В конце концов, я сама последний год только и делаю, что лелею всем сердцем жалкую надежду на то, будто бы ещё в силах что-либо исправить… И вряд ли чем-то так уж и сильно отличаюсь от неё, учитывая окружающие меня обстоятельства.

– Ну, вот и всё! – торжественно проговаривает девочка, как только посадка полевых цветов завершена. – Тепель надо только поливать почаще!

Она радостно улыбается и хватается за лейку. Но эмоция быстренько соскальзывает с бледного личика. Воспитанница детского дома хмурится, глядя мне за спину.

– А тебе чего? – интересуется воинственно.

Вынужденно оборачиваюсь, сталкиваясь с насмешкой, светящейся в слегка обескураженном ультрамариновом взоре.

Оказывается, не все девочки без исключения в восторге от Маркуса Грина!

– Я пришёл за ней, – напоказ серьёзно кивает в мою сторону англичанин.