Александра Салиева - Чёрная орхидея

К разговору мы больше не возвращаемся. Он отпускает несколько распоряжений для Лиз и Люка (теперь я, наконец, знаю, как зовут второго помощника!), а затем, немного погодя, в кабинет являются его сотрудники.

Юристы, топ-менеджеры, старшие подразделений… Последующие несколько часов Грин посвящает непосредственной работе своего медиахолдинга, с полнейшим равнодушием игнорируя мою персону, пока я предаюсь абсолютному безделью всё в том же кресле во главе его стола. Хорошо, сам владелец окружающего с него поднимается задолго до того, как в помещении появляются посторонние.

Рабочий день Маркуса заканчивается лишь к тому времени, как на улице становится темно. Когда мы, наконец, покидаем здание и оказываемся на парковке, двое охранников оставляют на заднем сидении немецкого спорткара несколько бумажных пакетов, содержимое которых мне неизвестно. Мой сопровождающий сухо благодарит их и забирает ключи от автомобиля. В скором времени мы покидаем сначала стоянку, а после и пределы Лондона. Два внедорожника сопровождения, приставленные ещё с утра, по-прежнему направляются следом.

И ведь до сих пор не увидела ни одного лица из тех, кто находится в машинах…

– Завтра утром тебе необходимо встретиться с организатором субботнего торжества в честь нашего обручения, – в кои то веки вспоминает о моём существовании Маркус. – Её зовут Элеонора Рэнделл.

За окном мелькает загородный пейзаж. И я по большей части сосредотачиваюсь на нём, а не на упомянутом факте грядущего события.

– Хорошо.

Ну а что ещё я могу сказать?

Можно подумать, это что-то изменит…

– Если она хорошо справится, поручу ей проведение свадьбы, – продолжает Грин.

Надеюсь, я не застану этот момент.

– Хорошо.

Очень-очень надеюсь…

– В пятницу вечером мне придётся присутствовать на открытии одной галереи, она находится неподалёку от офиса. Ты пойдёшь со мной.

– Хорошо, – повторяю то, что сказала уже не раз.

Иных вариантов всё равно не предвидится…

– Мой младший брат – Райан, он увлекается фотографией. Там будут выставлены его работы, – дополняет сидящий рядом.

Интересно, если я прямо сейчас пошлю его в далёкую даль, вместо того, чтобы и дальше изображать покорную овечку, он будет сильно злиться?

– Хорошо.

Что-то навязчиво подсказывает – злиться в итоге буду лишь я сама.

И вот как ему только удаётся настолько хорошо просчитывать мою реакцию и обставлять всё так, что в любом случае он будет в выигрыше?

Удивительное качество…

– А после закрытия этой выставки я с превеликим удовольствием разложу тебя прямо там – на грязном гранитном полу и трахну так, что самостоятельно уйти оттуда ты не сможешь.

С другой стороны, Маркус Грин не был бы тем, кто он есть, если бы в нём не присутствовала эта черта…

– Хор… – вовремя затыкаюсь, с лёгким недоумением уставившись на собеседника, вместе с тем пытаясь понять, всё верно ли я расслышала или же это был всего лишь плод моего бурного воображения.

Брюнет между тем продолжает вести машину, глядя строго перед собой с невозмутимым выражением лица. Будто бы и не он сказал последнюю фразу про закрытие выставки и всё сопутствующее.

– Что, уже не настолько хорошо? – интересуется бесцветно.

– Кхм… – давлюсь собственным вдохом.

А как ещё я должна реагировать?

– В любом случае, это была не шутка, – снисходительно сообщает он.

М-да…

Маркус Грин умеет удивлять!

Впрочем, предел оного на сегодня ещё не наступает.

Я только теперь соображаю, что мы движемся совсем не в направлении поместья или того домика, где провели последнюю ночь. Проходит примерно двадцать минут, а Маркус останавливает машину перед воротами детского приюта, находящегося на балансе «AlsoppLine».

И вот что он тут, практически ночью, забыл?

– Что мы здесь делаем? – озвучиваю последнюю мысль вслух.

Англичанин на это ничего не говорит. Выходит из автомобиля, вынимая из кармана пиджака телефон, и созванивается с кем-то. С кем именно он разговаривает – разобрать не успеваю, потому что к тому времени, как я оказываюсь на улице, брюнет отключает вызов. Он облокачивается на капот своего спорткара, сложив руки на груди, и просто ждёт… непонятно чего.

– Маркус, что мы здесь делаем? – вынужденно повторяю свой вопрос.

И на этот раз никто не считает нужным удостоить меня ответа. Зато на садовой дорожке появляется тучная фигура старичка невысокого роста. В свете тускло горящих фонарей более детально разглядеть его не удаётся. Он отпирает замок на воротах.

– Доброй ночи, мисс Риверс, – приветствует нас доброжелательно. – Мистер Грин, – кивает моему спутнику.

Маркус вежливо здоровается в ответ. Как и я. На этом короткий диалог исчерпан. Открывший для нас путь на территорию особняка в викторианском стиле возвращается восвояси, в то время как я едва сдерживаюсь, чтобы остаться на месте и не догнать человека.

Он бы уж точно не стал молчать, начни я его допрашивать…

Наверное.

– Как думаешь, дети уже точно спят? – задумчиво проговаривает между тем Маркус, разглядывая окутанное темнотой главное строение.

Так бы и врезала ему, ей Богу!

И ведь хватает наглости сначала игнорировать меня, а потом делать вид, будто бы ничего такого и в помине не было!

С другой стороны, а почему меня это задевает?

Не должно…

Вот и буду делать вид, что так и есть!

– Нет, конечно, – отзываюсь деланно равнодушно. – Они нас ждут. К ним же медиамагнат со своей типа-невестой не каждый вечер заглядывает. Как пропустить такое событие? – заканчиваю в откровенной насмешке.

Ну, да, не получается у меня сдержаться…

– Надеюсь, ты не права, – на удивление спокойно отзывается Грин.

Словно я и не сказала ничего такого только что…

Мужчина забирает с заднего сиденья картонные пакеты, а затем преспокойно направляется вдоль садовой дорожки. Ни разу не оглядывается даже, чтобы удостовериться в том, иду ли я следом. А я… иду.

Куда ж я денусь?!

На заднем дворе горит большее количество фонарей. Прибранная детьми территория ярко освещена. И первое, что попадается взгляду, – упавшие стебли полевых цветов, которые примерно двенадцать часов назад я и маленькая воспитанница местного заведения закопали у края садовой дорожки. Именно там останавливается Маркус, поставив на гравий оба картонных пакета.

Он же…

Серьёзно?!

– Ты меня пугаешь, – признаюсь честно.

Происходящее плохо укладывается в сознании, вызывая настоящую бурю из противоречий. Неужели медиамагнат и правда явился сюда, чтобы…? Садовый инвентарь, который мужчина вынимает из пакета, как нельзя лучше доказывает вспыхнувшую в голове безумную теорию.

– Если ты мне поможешь, то мы поужинаем всё же сегодня, – снисходительно проговаривает Маркус, проигнорировав мои слова.