Ирина Давыдова - Маски любви

– Останешься у меня? – спросил Женя, когда с ужином все же было покончено.

– А что, завтрашнее свидание отменяется? – вопросом на вопрос ответила Белочка, сверкая слегка охмелевшими глазами и отпивая любимое вино из бокала.

– Нет, конечно, все в силе. Просто хочу, чтобы ты была рядом, хочу уснуть, обнимая тебя.

– Нарываешься, – поигрывая бровями, довольно произнесла Катя, а потом, словно проверяя Женю, добавила: – Я люблю голенькой спать.

Только от одного слова «голенькая» Женя почувствовал возбуждение и приятную дрожь в теле, но всеми силами попытался показать свое напускное спокойствие:

– Сегодня поспишь в моей футболке.

– Ладно, уговорил, тогда я в душ. Возьму твой халат?

– Конечно! Беги, а я пока уберу здесь.

– Спасибо, – тихо произнесла Катя и, развернувшись, потопала в сторону ванной.

Теперь, услышав объяснения, девушка чувствовала себя расслабленно и спокойно, отбросила ненужные мысли и, быстро искупавшись, надела мужской махровый халат, насухо вытерла волосы и побежала в спальню искать футболку. К слову, нужная вещь оказалась на расстеленной кровати. Катя, мигом скинув халат, тут же надела футболку, которая доставала ей едва ли не до колен и, улыбнувшись своему отражению в зеркале, прыгнула под одеяло, занимая место ближе к окну. Постельное белье хоть и было свежим, но она могла с уверенностью сказать, что пахло именно Женей, а может ей хотелось, чтобы это было так. Довольно зажмурившись, девушка плотнее укуталась в теплое одеяло и снова вдохнула приятный запах любимых духов. Если ее так будоражил запах постели, что же будет, когда Женя ляжет с ней рядом? Собственно, ответ на этот вопрос она получила уже через пять минут, стоило только парню зайти в спальню.

Он тихонько прикрыл дверь и, стараясь не шуметь, прошел к прикроватной тумбочке, включил ночник и, глянув на Катю, счастливо вздохнул, понимая, что без нее уже и не хочет быть. Девушка стала такой родной и важной, что день без нее казался глупым и бессмысленным, и поэтому в ближайшие дни парень собирался поговорить с ней о переезде.

Подойдя к комоду и достав нижнее белье, еще раз убедился, что девочка уже уснула, а потому, скинув с бедер полотенце, собрался надеть трусы, как вдруг услышал глухое:

– Ого!

Повернув голову, он заметил, как Катя быстро накрыла лицо одеялом, улыбнулся ее поведению и, все же надев трусы, выключил ночник и улегся рядом, привлекая стройное тело к себе.

– А подглядывать нехорошо, – прошептал парень, утыкаясь носом в изгиб между шеей и плечом девушки.

– Я ничего, кроме твоей задницы, там не увидела, – пробубнила Катерина и немного поежилась от жаркого дыхания на своем плече.

– Ты шалунья, – продолжая улыбаться, ответил Женя и рукой сжал упругую ягодицу, а потом, резко подняв голову, посмотрел туда, где примерно должно находиться лицо девушки, – ты что, без трусиков?

– Ну да, я же говорила, что люблю спать голенькой,– как само разумеющееся, ответила Катерина и, ладошкой нащупав его шею, вернула голову в исходное положение. – Спи.

– А мы, вроде, договорились, что сегодня ты спишь одетой, – не унимался парень, снова немного приподняв голову.

– Мы договорились, что я сплю в твоей футболке, о трусиках речи не шло.

– Пфф, Катюша, ты доиграешься.

– Ой, боюсь, боюсь, боюсь. Спи уже, да покрепче обними меня, а то мне холодно, – пожаловалась девушка и всем телом прилипла к Женьке.

– Ты что, издеваешься? – он четко ощущал напряженные соски и буквально зарычал от того, насколько сильно хотел свою Белочку, но держался из последних сил.

Катя фыркнула и, вырвавшись из крепких объятий, повернулась на другой бок, тем самым показывая свою обиду. Но Женя не позволил ей отстраниться надолго, и уже через пару секунд перехватил девушку за талию и как можно крепче прижал ее спину к своей груди. Футболка немного задралась, и он четко ощущал гладкую кожу ягодиц, которые упирались ему в бедро. Решив, что он сильный мужчина, и справится со своим желанием, Вишневский глубоко вздохнул, положил руку на округлую грудь и хриплым голосом произнес:

– Это будет самая длительная ночь в моей жизни, и ты мне за нее ответишь.

– Дедушка, привет, – довольно пропела Катя, заходя в дом с улыбкой на губах.

– О, моя внучка вернулась, – тепло улыбнулся Вениаминыч, выходя из кухни с полотенцем в руках.

– Дедулечка мой, я так соскучилась, – девушка порывисто обняла любимого дедушку, с радостью утопая в его заботливых объятиях.

– А у тебя помада размазана, – наигранно пожурил он, и Катя тут же поспешила вытереть помаду там, где могли быть разводы.

– Ох, дедуля, у меня же губы не накрашены, – засмеялась она, понимая, что дедушка подловил ее на горячем.

– Раскусил тебя.

– Ага. А ты что делаешь?

– Готовлю рагу и еще несколько блюд.

– Дедуль, ты же не любишь рагу? – удивленно поинтересовалась девушка, смотря на деда.

– Верно.

– Серьезно? Тигрята мои приедут? – тут же спохватилась Катя, зная, как сильно Рита любит рагу.

– Да, приедут.

– Все вместе?

– Угу, с ночевкой.

– Ура, дедуля! Так, я быстро переоденусь и прибегу тебе помогать.

– У тебя засос на шее, – крикнул Вениаминыч, когда Катя уже бежала в свою комнату.

Остановившись, она рукой коснулась шеи, а потом обернулась к дедушке и увидела его лукавый взгляд.

– Ай, дедуля, – отмахнулась она и исчезла за дверью.

Константин Вениаминович лишь задорно рассмеялся, радуясь, что его любимая внучка счастлива.

Быстро переодевшись в спортивный костюм, Катя собрала волосы в хвост и рванула к дедушке в кухню. Он как раз подготавливал филе для отбивных, когда она, вымыв руки, взялась нарезать овощи.

– Дедуль, а есть фета?

– Да, я утром за покупками ездил.

– Ты не против, если я греческий салат сделаю? Что-то так захотелось.

– Конечно, милая, в чем вопрос.

Катерина достала стеклянную миску и деревянную лопатку и принялась нарезать овощи. Их редкий диалог разбавлял негромкий звук включенного телевизора.

– Катюша, я так понимаю, с Женей у вас все хорошо, – констатировал Вениаминыч, отбивая мясо.

– Да, дедуль, тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить.

– Ты уверена в нем?

– Я уверена в Вишневских, а значит, и в Жене, – Катя резала помидоры, и то и дело дольки закидывала в рот, с удовольствием поглощая свежий овощ.

– Я счастлив за тебя. Если у Женьки есть к тебе чувства, то он не предаст.

– Знаю, хотя ужасно его ревную.

– Катюш, подай, пожалуйста, перец, – попросил Вениаминыч, показывая на свои руки, которыми он разделывал мясо, – это понятно, что ты ревнуешь, парень то у нас не монах. Спасибо, – поблагодарил, когда девушка подала баночку с приправой.

– Вот-вот. Но я пообещала ему сдерживать свои порывы.