Вера Окишева - Нежданная встреча [СИ]

— В этот миг вершится истинное чудо! Уверуйте! Вот он прямой пример истинной веры! Двое влюблённых решились на отчаянный шаг — идти по жизни вместе. Их любовь истинная! Это свет божий снизошёл до их сердец и наполнил их, рождая самое прекрасное чувство в этом мире!

— Аминь!

— Истинно веруйте!

— Аминь!

— Это надолго? — тихо шепнула я Ральфу.

— Не думаю. Отец больше пятнадцати минут не выдержит.

— Возрадуемся! — с новой силой вскричал святой отец, пританцовывая под ставшую ритмичной музыку. — Он услышал наши молитвы. Он дарует счастье! И эти двое будут благословенны. Ибо Бог любит нас! Всех своих детей! Аминь!

— Аминь!

— Он любит нас!

— Он любит! — подпевал на балконе женский хор.

— Любит! — заверещал святой отец.

Я в жизни не слышала подобной проповеди и не представляла, что подобным образом можно проводить венчание.

— Клянитесь, дети, в любви своей, ибо вы будете услышаны! Скрепите свой союз клятвами в вечной преданности и любви!

— Клянёмся! — почему-то подпели монашки.

Я переглянулась с Ральфом, тот пожал плечами и громко выкрикнул:

— Клянусь!

Святой отец даже вздрогнул и испуганно отпрянул, но заметив укоризненный взгляд настоятельницы, быстро взял себя в руки.

— Клянитесь, что будете любить друг друга в горе и в радости! И в богатстве, и в бедности! И в болезни, и во здравии! Клянитесь!

— Клянитесь! — вторили ему монашки.

— Клянусь! — опять рявкнул Ральф, тихо посмеиваясь над нервничающим святым отцом. Я даже развеселилась, понимая, что он это делал специально.

— А ты? — вдруг святой отец указал на меня: — Клянешься в верности?!

Вот тут вышла заминка, но под взглядами настоятельницы и святого отца, покосившись на Иисуса Христа, распятого на увесистом золотом кресте, который лежал возле библии и весил, наверно, килограмм пять, не меньше, я вспомнила предостережение Ральфа, сглотнула и тихо пискнула:

— Клянусь.

— Вы слышали? — обратился святой отец к моим родителям. — Они любят друг друга. Слышали? — это он уже у отца Ральфа спрашивал, тот в ответ кивнул. — Истинная любовь как есть благословение отца нашего небесного.

Я всё же представляла лучшего святого отца духовенства несколько иначе, да и музыка всё больше походила на танцевальную, а хор постоянно подвывал: «Аллилуйя, он любит нас». Не свадьба, а фарс какой-то.

— Берешь ли ты, Ада Наполло, в мужья свои этого раба божьего, Ральфа Тартано?

На миг все умолкли, только музыка продолжала ритмично раздаваться эхом под сводами храма. Я оглянулась на родителей, которые, выпучив глаза, обнимались и пребывали от происходящего в ужасе. Было крайне стыдно перед ними, но вдруг вспомнилось, как Ральф рассказывал о своей матери, с какой любовью упоминал бабушку, и опять же наша первая встреча, его желание спасти меня, посиделки на моём диване каждый вечер и обещание не исчезать из моей жизни. Если подумать, то с ним я испытала очень много романтических моментов за какую-то тройку недель.

Ральф толкнул меня локтем, я скосила глаза на золотой крест. Наверное, тяжёлый и будет больно. Сомнения во мне роились, как рассерженные пчёлы в улье. Я обернулась к жениху и стала рассматривать его, отмечая, как он нервничает, но с суровой решительностью ждёт моего ответа. Он не умолял, не хмурил брови, просто стоял и ждал.

— Да, — тихо шепнула и вздрогнула от взвывшего в экстазе святого отца.

— О да! Она сказала «Да»! Вы слышали?! Я слышал! О великое чудо! Благословенный день!

Бабуля расплылась в улыбке и стала пританцовывать, фривольно виляя бёдрами.

— Вы слышали? — взывал к моим родителям святой отец, я же смутилась от того, с какой нежностью взглянул на меня Ральф, сжимая мои пальцы в своей ладони.

— Да! — отозвался женский хор, и бабушка кивнула.

— Я слышал это! — воодушевлённо кричал отец Адам. — Но берёт ли Ральф Тартано в жены Аду Наполло?

Ральф расплылся в радостной улыбке и торжественно произнёс короткое:

— Да, беру.

Святой отец вновь пустился в пляс, вереща рядом с пританцовывающей бабулей.

— Он возьмёт её, возьмёт! Он хочет её…

Я покраснела от стыда, а Ральф обнял меня и прижал к своей груди.

— Да этому извращенцу даже не представить, как сильно я хочу тебя, цыпа.

— Он хочет взять её в жёны! Возрадуемся! Благословенный день! Отец наш услышал клятвы! Помолимся за счастье благословлённых Господом Богом! Аллилуйя!

— Аллилуйя! — подвывала бабуля, радостно нам улыбаясь.

— Аллилуйя! — пел хор.

— Аллилуйя! — тихо выдохнул Ральф.

— Оденьте обручальные кольца! — приказал святой отец, и бабуля поспешила к нам. Ральф осторожно взял то, что поменьше, и надел его на мой безымянный палец, я также взяла кольцо с подноса трясущимися пальцами, боясь уронить, но всё обошлось и нам позволили скрепить союз первым супружеским поцелуем.

Ральф осторожно поднял вуаль с моего лица и склонился к моим губам.

— Стойте! — рявкнул мой отец, вскакивая со скамьи. — Это что за представление? Почему моя дочь выходит замуж за этого типа? Ада, объяснись!

— Доченька, ты беременна?

Я замотала головой, попыталась оправдаться:

— Нет, мама, нет, что ты!

Позор какой! Что она обо мне подумала!

— Если только не от моего сына! — загоготал мистер Тартано. — Она же не дала ему ни разу.

— Закрой свой мерзкий рот! — взвилась бабушка, подскочила к веселящемуся мафиози и огрела его подносом по плечу. — Сколько раз говорила тебе: «В доме божьем не выражаются!»

— Доченька, тогда почему? — взмолилась мама и бросилась ко мне, но Ральф притянул меня к себе, не давая нам с мамулей обняться.

— Мы любим друг друга! — громогласно заявил он.

— Они любят друг друга! — пришёл на помощь отец Адам, опять поймав свою волну, и музыка, как всегда, вовремя заиграла, а на балконе завыли подпевалы:

— Любят! Они любят друг друга! Аллилуйя!

— Дочь! — строго крикнул отец, требуя ответа.

— Папа, прости, но это мой выбор.

— Это её выбор! — подхватил мои слова отец Адам, запрокидывая руки.

— Её выбор! — вторили ему монахини на балконе.

— Возрадуемся! Господь благословляет их союз и любовь!

— Аминь! — тонко пропели монахини.

— Слава тебе, Господи! — вскрикнула бабуля, бросаясь нас обнимать. — Мой внучек обрёл свое счастье! Он не достанется Сатане. Его душа попадёт в кущи райские.

— Бабуля, ты меня так задушишь, и я там окажусь раньше тебя, — пропыхтел Ральф, которого бабуля крепко сжала за шею, а меня он предусмотрительно притиснул к себе, явно опасаясь, что моя мама выполнит задуманное и отберёт у него меня.

— Так, хватит мокроту разводить, все на банкет, — строго приказал отец Ральфа, поднимаясь со скамьи.

Банкет проходил в уже знакомом зале и, кажется, гости со дня рождения Ральфа ещё не расходились. Фред и Билл, как обычно, заняли места за спиной своего босса, который усадил нас с Ральфом во главе стола. Мои родители разместились по правую руку от меня. Они с опаской оглядывали разодетых представителей преступного мира и тихо шептали, что если что, то я обязана приехать домой, уж там-то отец спрячет меня и мать в надёжное укромное место. Помнится, как-то давно наш дедушка боялся нападения русских и что-то копал в гараже. Я тогда мала была и не понимала, что такое бомбёжка и уже тем более не представляла, зачем нам бомбоубежище, но сейчас отец так загадочно мне подмигнул, что сразу вспомнился дедуля с лопатой, в каске, на которой светил фонарь.