Мег Розофф - Джонатан без поводка [litres]

Доктор Клэр лично вышла из кабинета и, мило улыбнувшись, предупредила, что прием идет с опозданием. Когда же Джонатан попытался улыбнуться в ответ, его лицо перекосилось, словно он корчился от боли. Он не успел заметить, была ли она загорелой и счастливой, как обычно выглядят женщины после путешествия в Грецию с новым мужчиной. Руки у него тряслись, так что он решил на них сесть. В офисе было прохладно, но с него тек пот. Он задавался вопросом, существуют ли научные исследования о том, может ли влечение быть полностью односторонним. Возможно ли, что она совершенно ничего не ощущает в его присутствии? Почему нет никаких исследований на этот счет? Разве есть в мире более важная тема? Может ли электрический разряд путешествовать только в одном направлении? Успеет ли он погуглить этот вопрос?

– Джонатан. Вы можете войти.

Он последовал за ней.

– Данте все еще не ест? – пытливо взглянула она на него.

– Нет-нет. Нет-нет. Он ест.

– Кашляет?

Он покачал головой.

– Хромает?

– С ним все хорошо.

Наступила тишина, и, казалось, она длилась довольно долго. Он попытался что-то сказать. Она лишь выжидательно смотрела на него. Довольно долго.

– Хорошо отдохнули?

– Не совсем, – нахмурившись, ответила она. – Я ездила в Лондон. Родителей навестить.

– Я кое-что выяснил, – наконец выговорил он.

– Не понимаю…

– Я выяснил, что вашего бывшего зовут Марк, – сказал он, сделав глубокий вдох.

– Прошу прощения?

– Я выяснил, что моя невеста ушла от меня к вашему бывшему, Марку. Моя бывшая – новая подруга вашего бывшего.

На лице ее отразилось недоумение, а затем шок.

– Мне очень жаль. Мне очень, очень, очень жаль. Я не хотел. Правда, не хотел.

– Джули? Вы жених Джули?

– Бывший.

– Как вы умудрялись ее терпеть? Она же ужасна.

– Вы с ней знакомы?

– Мистер козел нас представил. Можно подумать, нам вместе книжки по вечерам читать.

– Вам он больше не нравится?

Кровь отлила от ее лица.

– Он? Нравится? А вы сами как думаете?

– Просто я о нем только от Джули слышал, и, по ее словам, он нечто среднее между Эйнштейном и Махатмой Ганди. Я думал, вы не захотите от него уходить.

– Вы ошибаетесь.

– Джули сказала, что собаки скучают по Вилме. Я подумал, что в Нью-Йорке не может быть двух собак с таким именем. Или, по крайней мере, это крайне маловероятно.

– Так значит, это ваши собаки привели к расставанию?

– Ну, нет, – он начинал впадать в отчаяние. – Вряд ли можно сказать, что они стали причиной расставания. Они же все-таки только собаки. И, если уж идти этой логикой, Вилма тогда тоже несет ответственность. Они, вероятно, и не представляли себе, что их желание общаться разрушит все наши отношения.

Данте поднял голову с пола, но Джонатан не стал смотреть ему в глаза.

– Вы же почти на ней женились.

– Да, – признал Джонатан. – Не хотел ранить ее чувства.

Она не могла поверить своим ушам.

– Вы поэтому собирались жениться?

– Мне нужны были какие-нибудь перемены в жизни, – он явно шел не туда. – Знаете, это все очень сложно, но…

– Если вам нужны были перемены, можно было под поезд прыгнуть. Эффект был бы точно такой же. И столько ждать бы не пришлось.

– Я не мог размышлять здраво. У меня часто это не получается. Я в этом не силен.

Доктор Клэр отвернулась.

– Послушайте. Если у вас нет никаких жалоб на здоровье, вам лучше идти. Меня ждут пациенты, – расстроенно сказала она.

– А я с работы ушел.

– Зачем вы это мне рассказываете?

Джонатан умоляюще посмотрел на нее.

– Я работал на маркетинговую компанию третьей волны, она называется «Комрейд». Это был ад.

– Я не знаю, что такое маркетинговая компания третьей волны.

– Да я и сам не знаю. Работа была ужасная, но зато у меня было чем платить по счетам. Не знаю, что теперь делать. Подумал, вдруг вы знаете.

Но почему он подумал, что она знает? Потому что ему нужно было, чтобы она все знала. Это поможет ей влюбиться в него. Только ничего похожего не происходило. Скорее, наоборот.

Что же ему делать дальше? Предложить рекомендации? Выдать свою лучшую шутку? Подсунуть резюме? Прислать выписку из налоговой декларации со списком компаний, которым он жертвовал деньги?

Тишина усугублялась. Больше говорить было нечего. Он встал.

– Доктор Клэр?

– Да, – она уже злилась.

– Вы ушли от Марка к кому-то другому? То есть, я хочу сказать, вы сейчас с кем-то встречаетесь?

– Я думаю, вам лучше уйти.

Казалось, она сейчас заплачет. Он ошибался. В его мечтах все было иначе. Она не испытывала к нему теплых чувств. Он был врагом. Сумасшедшим с собаками-ипохондриками. Или невротиком с серьезными психологическими проблемами, которые он проецировал на двух ни в чем не повинных животных. Он был тем болваном, который чуть не женился на той гарпии, которая разрушила их идеальные, счастливые отношения с адвокатом. Чтобы не ранить чувства гарпии. Кто может влюбиться в такое?

Он ушел, до последней секунды надеясь, что она позовет его.

Она не позвала.

Он взял собак, пошел на набережную Ист-ривер и долго-долго там сидел, смотря на суда при свете заходящего солнца. Потом достал телефон и смотрел на него, не отрываясь, раздумывая, не написать ли Максу. Но тот наверняка фантастически хорошо проводит время с очередной красавицей. Возможно, с той самой девушкой, которая заменяет его на работе. Она красивая и трудоустроенная.

Поэтому он вернул телефон в карман и стал думать про доктора Клэр.

Потом – про Джули.

Потом – про свой стремительно уменьшающийся банковский счет.

Потом – про странных личностей, у которых он снимает квартиру, не зная, что и думать об их исчезновении. Может, их уже стерла с лица земли какая-нибудь криминальная банда. А может, они просто ждут, пока сумма его долга возрастет настолько, что у них будет полное право его убить.

Вдруг его охватила тревога. Он не мог сделать вдох, легкие словно наглухо замкнулись, а сердце билось с сумасшедшей частотой. Несмотря на прохладную погоду, по лицу и шее у него тек пот. Сисси посмотрела на него и заскулила.

«У меня сердечный приступ, – подумал Джонатан, – или что-то пострашнее. Я не могу дышать, сейчас просто возьму и задохнусь», – он даже не смог закричать и попросить о помощи. Наклонившись, он уперся головой в землю и стал делать маленькие натужные вдохи.

Через пять ужасных минут симптомы стали смягчаться. Легкие разжались, и прохладный вечерний воздух наполнил грудь. От облегчения ему хотелось кричать. Дела у него шли просто отлично. Сначала истерика, теперь чуть ли не смертельная паническая атака. Что на очереди?

Он позвонил Грили.

– Ну, – сказал Грили, даже не жалуясь, что время – первый час ночи. – Как дела?