Мейси Ейтс - Цена любви и мести

Он мог принять или отвергнуть это. Ему хотелось только отношений, основанных на честности, на соглашении. Вот почему он хотел на ней жениться. Ему хотелось иметь гарантии.

Чувствам он не доверял. Он видел, как нелегко живется его матери в союзе с мужчиной, который утверждал, что любит ее. Тем более что человек, который относился к нему так, словно был ему родным отцом, оказался самым ужасным обманщиком. Как мог он после всего этого хотя бы немного верить в чувства?

Но Эль определенно была существом гораздо более чувствительным, чем Аполло. Если бы только можно было придумать способ разгадать ее! Если бы ему только удалось установить с ней связь! Он пробовал разговорить ее, демонстрировал свои добрые намерения. Она сама захотела заняться с ним сексом. Ни один из способов, которыми он пытался подобраться ближе к ее сути, не подошел.

Аполло бродил по дорогому пентхаусу, привыкая к расположению комнат в своем новом доме. Несмотря на свое утверждение, что будет проводить с ней и с ребенком лишь ограниченное время, он планировал, что с данного момента постарается выполнять большую часть своей работы в Штатах. Аполло не позволит своему ребенку жить с подобной ношей. Деньги могут решить лишь некоторые проблемы. Он знал это наверняка. Его возвышение из бедности к большому богатству показало ему, что в мире существуют вещи, которые нельзя купить.

Из раздумий его вывела вибрация телефона в кармане. Он нажал кнопку приема вызова, не посмотрев даже, кто ему звонит.

– Савас слушает.

– Что ты там вытворяешь с моей дочерью? – Он узнал голос своего злейшего врага.

– Зависит от того, что вы слышали.

– Я видел заголовки утренних газет. Вчера вечером в ресторане ты сделал ей предложение. Судя по всему, она тебе отказала.

– В таком случае не понимаю, зачем вы мне звоните. Совершенно очевидно, что Эль способна действовать самостоятельно.

– Я звоню, потому что имею право точно знать, с чего ты вообразил, что моя дочь согласится выйти за тебя замуж! Только не говори мне, Аполло, что ты нарочно подверг себя публичному унижению. Я все равно тебе не поверю.

– Вы неплохо меня знаете, но, видимо, все-таки недостаточно хорошо, – ровным тоном произнес он. – Я думал, что она согласится.

– После всего, что я для тебя сделал…

– Да, после того, как из-за вас мой отец покончил с собой, после того, как вы шантажировали мою мать, чтобы она стала вашей женой… Как я посмел быть таким неблагодарным?!

– Ты прекрасно знаешь, Аполло, что твоего отца убил не я. Твой отец принял роковое решение самостоятельно. Конечно, я безжалостно обошелся с ним, когда выдавил его из компании, но то, что произошло потом, стало его собственным выбором, не моим.

– И все-таки процесс запустили вы. Ничто в мире не убедит меня в обратном.

– И ты теперь используешь Эль, чтобы мне отомстить?

Аполло чуть было не брякнул, что именно этим он и занимается. Чтобы дать старику понять, что соблазнил его единственную дочь. Что она беременна от него. Что теперь вся власть у него в руках. Все принадлежит ему. Но тут Эль вошла в комнату. На ней были мягкие, мешковатые штаны и широкая, свободная кофта. В таком наряде она выглядела нежной и беззащитной. И Аполло понял, что не может произнести такие слова. Он не имеет права ее так использовать. Она попросила его видеть в ней женщину, и он так и поступил. Именно он предложил оставить вражду позади, начать все сначала. И он намерен был сдержать слово. Вот почему он сдержался. Он поступил так ради нее. Ради них.

– Верите вы мне или нет, но мои отношения с вашей дочерью не имеют к вам никакого отношения.

Эль быстро повернула к нему голову и посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

– Я тебе не верю, – ответил Дэвид.

– А мне все равно. Правда. Я намерен ее завоевать, так или иначе. Я добьюсь ее руки.

– Почему это так важно для тебя?

– Потому что я хочу ее.

– И ты ее любишь?

Вопрос угодил прямо в цель. Аполло думал о любви, о том, что она для него значит. Его мать точно любила его, по-своему. Она была хрупкой женщиной, что удивительно, учитывая, сколько всего ей довелось пережить. И иногда ему казалось, что ей пришлось просто заморозить свои чувства, чтобы защититься от новой боли. После того, как она потеряла мужа, после того, как ее шантажом принудили выйти за человека, которого она не любила.

Его отец, его биологический отец был настолько поглощен добыванием материальных ценностей, своим положением в обществе, что предпочел смерть поддержке жены и сына. В этом смысле Аполло не мог не согласиться с Дэвидом. Самоубийство было выбором его отца, а не кого-нибудь другого.

Аполло не мог отказаться от своего мальчишеского взгляда на все произошедшее во многих отношениях. Он чувствовал себя брошенным. Он злился. Заслуживал его отец больше сочувствия с его стороны или нет, было не важно. Аполло мог чувствовать только то, что он чувствует.

И еще был Дэвид Сент-Джеймс. Он на самом деле его принял. Действительно отнесся как к родному сыну.

Он стал ему отцом. В большей степени, чем когда-либо был его родной отец. Он вырастил его, показал ему ценность тяжелого труда, оплатил его образование, научил его ничего не принимать на веру. Хоть он был и тяжелым человеком, иногда слишком сдержанным, все-таки он был сильной, постоянной фигурой в жизни Аполло. На него он хотел бы равняться в жизни. Но когда он узнал, как низко тот пал, чтобы добиться матери Аполло, – как будто она была вещью, которую можно было приобрести, а не человеком, как будто сам Аполло и его отец были лишь несущественными деталями, – он понял, насколько далеко может зайти ложь.

То, что его любовь к приемному отцу не исчезла бесследно сразу после того, как он все узнал, доказывало, насколько непостоянным и несправедливым чувством может быть любовь.

Он не имеет права подвергать Эль такому испытанию. И не будет этого делать.

– Нет, – ответил он. – Нет.

– Значит, ты ее не заслуживаешь.

С этими словами отец Эль бросил трубку. Его слова эхом отдавались у Аполло в голове, когда он обернулся, чтобы встретиться взглядом с Эль, которая смотрела на него смущенно.

– Кто звонил? Мой отец?

– Да. Он мною недоволен.

– Он прочитал обо всем в газете? Все попало в газеты?

– Да, – ответил он. – По-видимому, новость о твоем отказе попала на первые полосы.

– Что ж, я бы извинилась перед тобой, но на самом деле это ведь ты все устроил.

– Да, правда.

– О чем он тебя спросил?

– Он спросил, не использую ли я тебя как орудие мести, – признался Аполло. – Я сказал ему, что не использую.

– Да, я так и предполагала. Но о чем он спросил тебя в самом конце разговора?

Он почувствовал, словно его желудок напрягся и провалился куда-то в низ живота.