Франсин Риверс - Дитя примирения

— Ты опять переедешь?

Джо посмотрел на нее и понял, что это ее беспокоит.

— Нет, я останусь на побережье. — Дина ничего не ответила; она сидела, задумчиво глядя в окно. Джо свернул с Девятнадцатой на шоссе сто один. — Ты уже посещаешь школу для беременных?

— Начну с понедельника. Мама уже водила меня туда.

— Как долго бабушка будет с вами?

— Она обычно приезжает всего на пару дней.

Джо свернул к гавани.

— Твоя мать выглядит усталой.

— Прошлой ночью она спала на софе. — Дина взглянула на него. — По-моему, они с папой решили развестись.

— В семенной жизни бывают трудные времена, Дина. Но еще не все потеряно.

— Мать так сердита. Гнев вокруг нее просто клубится. — Дина закрыла глаза. — Джо, я не знаю, можно ли тебе это говорить? — Ей не хотелось, чтобы он плохо думал о ее родителях.

— Что бы ты ни сказала, это останется между нами и никак не изменит моего отношения к тебе и твоим родителям.

Дину тронули его слова — как и то, что он не стал ничего выспрашивать.

Джо припарковался на площади Джирарделли.

— Будущей маме полезно ходить пешком. — Он взял ее за руку и помог выйти из машины. — Да и вечер сегодня чудесный. Они пошли вниз по холму, миновали Морской музей и свернули на дорожку, вдоль которой расположились магазинчики, торгующие ювелирными украшениями и всякими безделушками. Целая толпа туристов сгрудилась в ожидании трамвая, который возил экскурсии по холмам Сан-Франциско. Джо и Дине пришлось обойти их, чтобы направиться к пирсу.

Джо прижимал Дину к себе, чтобы ее не затолкали в толпе. Столько туристов! Он уже пожалел, что привез девушку сюда. Надо было выбрать более тихое и спокойное место, подальше от летней сутолоки Рыбацкой Пристани. Вокруг говорили на доброй дюжине разных языков, большая часть людей — с камерами и фотоаппаратами. Может, в другом месте Дина была бы разговорчивей?

Они остановились у перил, глядя на небольшое судно, пришвартованное у восьмого причала. Дина коснулась руки Джо.

— Спасибо, что привел меня сюда! Я всегда любила Пристань! Когда была маленькой, мне все здесь было так интересно. Эти запахи, звуки, люди с разных концов света… Я бы так и сидела на скамейке, наблюдая за ними, но папа не любит толпы. — Она рассмеялась. — Обычно он прокладывал нам дорогу к одному из ресторанов. А там просил столик у окна, чтобы мне все было видно. Находиться среди этого народа папа не любил.

Улыбка на ее лице померкла, Дина опустила глаза на перила и стала колупать ногтем облупившуюся белую краску.

— Я не знаю, как им помочь, Джо! В том, что семья разваливается, виновата я.

— Да ни в чем ты не виновата!

— Моя вина тут есть. Эта беременность каким-то образом всколыхнула все старые обиды. А потом я сбежала, и это только осложнило ситуацию. — Она подняла голову и уныло посмотрела на Джо. Дина знала, что может ему доверять, к тому же советы Джо всегда отличались мудростью. Может, он и сейчас посоветует что-нибудь дельное? — До того, как встретить папу, мама сделала аборт. Я понятия не имею, знают ли они о том, что мне это известно. Мама, наверное, и не собиралась мне об этом рассказывать, но они громко спорили как-то вечером, и я все слышала.

— Это было до или после того, как она повела тебя в клинику?

Дина сжала губы.

— До того, — тихо ответила она.

«О Иисус! Неудивительно, что Дина чувствовала, что ее предали. Что сказать ей, Господь? Как же мы сами запутываем свою жизнь!»

— Мне так тяжело было слушать, когда она меня уговаривала — особенно после всего, что мама говорила по поводу абортов, — продолжала Дина, — но я думаю, она пошла на это, чтобы отцу было легче. Он был убежден, что это единственный выход из ситуации. Да и я действовала не лучшим образом. Но я просто не могла разобраться в своих чувствах, не понимала, что мне делать! Я согласилась пойти с ней, но потом сбежала из клиники.

— Слава Богу!

— Да, слава Богу, — тихо согласилась Дина, кладя руку на живот. Она долго стояла молча, с закрытыми глазами. — Скажи, что мне делать, Джо? Скажи, как им помочь?

— Люби их!

— Я люблю их, но надо и действия какие-то предпринимать!

— Если ты вмешаешься, ты можешь оказаться на пути у Бога.

— А если они решат развестись?

— А может, и нет.

— А если да?!

— Они всегда могут передумать, — он вытер слезу с ее щеки. — Ты придумываешь проблемы, Дина. Беспокоишься о том, что только может произойти. Заботься о сегодняшнем дне!

— Но ведь так тяжело видеть, как они мучают друг друга!

— Эмоции — страшная сила, но они переменчивы, как ветер. Вот почему Господь призывает нас обновлять свой разум. Нельзя принимать решения, основываясь на чувствах. Твои родители знают Господа. Судя по тому, что ты о них рассказывала, они уже много лет в слове Божьем. Они, наконец, вспомнят об этом. Если сами не вспомнят, то Бог об этом позаботится!

— Я бы хотела избавить их от лишней боли!

— Боль бывает полезной — иногда она спасает от огня! — Он взял Дину за руку. — Пошли, давай немного прогуляемся!

За углом начиналась крытая галерея: в ряд выстроились лотки, заваленные дарами моря. На горках колотого льда пристроились красные вареные крабы. В витринах-холодильниках красовались красно-белые картонные тарелки с креветками. Упакованные в полиэтилен французские булки выстроились стройными рядами на полках.

На Дину с размаху налетел какой-то мужчина, в руках он держал круглый хлеб без сердцевины, наполненный густым супом из моллюсков. Он извинился и побежал дальше. Джо пошел впереди девушки, чтобы оградить ее от таких столкновений.

— Как вкусно пахнет!

— Я веду тебя в шикарный ресторан, а тебе захотелось кусок хлеба с супом в нем!

— Нам придется целый час ждать, пока освободится столик, и еще полчаса — пока подадут ужин, Джо!

Джо оглянулся, на лице — широкая улыбка.

— Хочешь сказать, что проголодалась?

Дина улыбнулась в ответ.

— Просто умираю от голода!

Джо купил им обоим по круглой булке, полной густого супа из моллюсков. Он ворчливо пожелал Дине приятного аппетита, но с удовольствием наблюдал, как она смакует каждый кусочек.

Солнце зашло, бриз стал прохладным. К тому времени, когда они вернулись на площадь Джирарделли, на небе появились звезды. Джо не торопился везти Дину домой, да и она, кажется, не спешила возвращаться. Они болтали обо всем на свете — кроме ребенка и планов Дины.

В маленьком дворике играл струнный оркестр. Они сели за круглый столик возле кирпичной стены. Джо заказал эспрессо, а Дина — кофе без кофеина и кусок немецкого шоколадного торта. Джо облокотился об стол и наблюдал за девушкой. Казалось, у Дины была своя теория о том, как надо есть десерт, — она ела торт маленькими кусочками, смакуя каждый из них. При таких темпах они засидятся здесь надолго… Джо ухмыльнулся.