Мейси Ейтс - Добейся меня, герой

Лаская Джошуа, Даниэль тоже испытывала несказанное удовольствие. Оно отзывалось в ее теле тем же трепетом, что поднимался в ней, когда ее ласкал Джошуа. Пробовать его на вкус, заставляя дрожать от своих прикосновений, – что может быть сладостнее. А еще прекраснее было сознание, что она нужна ему. Что он ее хочет. Прожив жизнь с ощущением, что ты никому не нужен, она сейчас открывала для себя яркие грани взаимного притяжения.

Ее подружки не раз рассказывали, как делали минет парням. Они тогда смеялись над парнями, говорили, что это хоть и противный, но очень надежный способ контролировать парней. Правда, они не рассказывали, какое это наслаждение – заставлять большого, сильного мужчину дрожать от страсти. Они не говорили, что эта ласка может заставить женщину с особой остротой почувствовать себя желанной и любимой. Не говорили они и о том, что, как оказывается, доставлять удовольствие даже приятнее, чем получать его.

Даниэль засунула член поглубже, и Джошуа, схватив за волосы, оттянул ее голову назад.

– Осторожно, – охрипшим голосом произнес он.

– Почему?

– Если продолжишь, то я кончу, – ответил он.

– И что? Я же кончала, когда ты ласкал меня.

– Да. Но ты женщина. Ты можешь кончать сколько угодно раз. А я сейчас кончать не хочу.

Даниэль хотела было возразить, но Джошуа подтянул ее к себе и крепко поцеловал, лишая ее способности говорить и думать.

Оставив ее на мгновение, он сходил за бумажником и надел презерватив, а затем уложил ее на диван.

– Подожди, – попросила она. – Я хочу… Можно мне сверху?

Джошуа отступил на шаг и изогнул бровь.

– Ну, раз ты так вежливо просишь.

Он лег, а Даниэль уложил на себя. Она встала на колени над ним и влагалищем нашла его член. Закусив губу, она стала медленно опускаться на него, предвкушая, как он сейчас заполнит ее.

– Я не знаю, правильно ли я делаю, – прошептала она.

Джошуа погладил ее по щеке, потом крепко сжал ее бедра и резко усадил на себя.

– Просто делай что нравится, – сказал он.

Даниэль покачалась, затем приподнялась и снова села. Она повторила движение. Снова и снова. Настроив ритм и темп, она услышала, как он охнул, и застонала сама. Поэкспериментировав немного, нашла правильное положение, при котором ее ощущения были самыми острыми.

В ней запульсировало удовольствие, она сразу распознала уже знакомые признаки надвигающегося оргазма. Джошуа обхватил ее голову и, притянув к себе, стал целовать. Глубоко и страстно. Это оказалось последней каплей. Даниэль больше не могла сдерживаться и кончила. Мышцы влагалища крепко сжимали его член, пока ее тело сотрясали судороги.

Даниэль не заметила, как Джошуа перевернул ее и поменялся с ней местами. Он задвигался в бешеном ритме, устремившись к собственному оргазму. То, с каким ожесточением он врывался в нее, дало понять Даниэль, что он находится во власти своей страсти.

Что он полностью распахнут и открыт. И все благодаря ей.

Подложив под нее руки и приподняв ее, Джошуа задвигал бедрами так, что едва не сминал Даниэль. Она восторженно принимала каждый его толчок и вскоре подтвердила слова Джошуа о том, что она могла кончать сколько угодно раз. Трепеща от наслаждения, она действительно снова кончила.

Джошуа кончил вместе с ней и, издав протяжный крик, впился зубами в ее плечо. Отдышавшись немного, он лег рядом и уткнулся лицом ей в шею. Даниэль ласково погладила его по волосам.

Спустя какое-то время Джошуа поднял ее на руки и понес к лестнице.

– Пора спать, – сказал он хриплым голосом.

Даниэль коснулась его лица.

– Хорошо.

Он принес ее к себе в комнату и положил на широкий матрас. Скоро это станет их общей спальней, подумала Даниэль. От этой мысли ее глаза наполнились слезами счастья. После стольких лет, прожитых в одиночестве, перспектива делить комнату и ложе с любимым мужчиной воспринималась ею как неземное блаженство.

Джошуа лег рядом, и Даниэль захотелось исполнить свое желание – оказаться в его объятиях. Насладиться близостью. Однако, так как они оба были голыми, в ней пробудилось другое желание – еще немного поиграть с ним.

Джошуа повернулся на бок и накрыл Даниэль своей рукой. Сначала он просто гладил ее по спине, а потом положил ладонь на округлую попку и стиснул ее. Нечто мощное и острое наполнило грудь Даниэль. Нечто почти болезненное. Счастье, поняла она. То самое, которое ей так и не довелось испытать, пока она не встретила Джошуа, который помог ей распахнуть душу навстречу этому счастью. Раньше, если она чему-то радовалась, то эта радость обязательно сопровождалась тревогой. Ее как бы предупреждали, что счастье в одно мгновение может превратиться в трагедию.

И вот сейчас она безбоязненно принимала ту радость, что поселилась в ее сердце после знакомства с Джошуа. Она позволила себе без опаски смотреть на мир, который теперь казался ей правильным.

Даниэль отбросила прочь все мысли и умозаключения и еще раз поцеловала Джошуа.

Когда Джошуа проснулся, в спальне было темно. Рядом, обнимая его, лежала женщина. Он пока еще не понял, что вырвало его из глубокого сна.

Даниэль спокойно спала. Ее темные волосы, словно паутина, закрывали ее лицо, и он потянулся, чтобы убрать их. Она вздрогнула от его прикосновения, почмокала и обняла его за талию.

Джошуа понимал, что за эту ночь он физически истощил Даниэль, овладев ею три или четыре раза, прежде чем они уснули. Он боялся нарушить ее сон, так как она должна была отдохнуть и набраться сил для нового дня. Чувствуя, что сна у него ни в одном глазу, он любовался ею, и в нем опять начало просыпаться желание. Вслушиваясь в собственные ощущения и вспоминая их неистовое соитие, он непроизвольно задался вопросом: а не обманывал ли он себя, когда заявлял, что делает все ради Даниэль? Что якобы у него есть высшая цель – искупить собственную вину перед Шеннон. Может, никакой цели и нет? Может, он просто стремился удовлетворить свою похоть? Не с кем попало, а именно с Даниэль?

И тут Джошуа понял, что его разбудило.

Он услышал высокий, звонкий крик, который едва просачивался через открытую дверь спальни. Райли. Он посмотрел на Даниэль, которая все еще крепко спала. Она, несомненно, всполошится, когда поймет, что они забыли захватить с собой радионяню. Но в тот момент, когда он укладывал ее в свою постель, ему было не до радионяни – он и имени-то своего не помнил.

Джошуа выбрался из объятий Даниэль, подошел к шкафу, достал джинсы и надел их. Он понятия не имел, что делать с ребенком, но будить Даниэль он не хотел, так как она была крайне вымотана.

Джошуа шел по коридору, и крик становился все громче. Зайдя в комнату, он увидел, что малыш сучил ручками и ножками. Вероятно, ему что-то не нравилось.