Морган Мэтсон - Мороженое со вкусом лета

– Это дом моей издательницы, – пояснил он, обведя рукой все вокруг. – Они с мужем разводятся, и дом все равно стоял бы пустым все лето, так что она предложила мне пожить здесь. Ну и наверняка хотела, чтобы кто-то присмотрел за псом. Если бы она только предположила, что может случиться такое… – лицо Кларка исказилось, и он уткнулся взглядом в пол.

– Ну да, – поддержала его я, пытаясь лучше сориентироваться в обстановке. Похоже, этим объяснялось то, что Кларк не знал, как обращаться с собакой еще в день нашего знакомства. – Хм…

Мы услышали слабое поскуливание, и Кларк пошел на звук. Я последовала за ним в комнату, смежную с кухней, которую раньше не замечала. На полу этой небольшой комнаты лежал ковер, вдоль одной из стен располагались дверцы, вероятно, за ними были стиральная машинка и сушилка для белья. В центре комнаты стояла огромная круглая собачья лежанка с рисунком лапы и вышитым сбоку именем «Берти», а вокруг были разбросаны игрушки. В углу, свернувшись клубочком, лежал Берти и жалобно скулил.

– Господи, – сказала я, бросаясь к нему. То, что он забился в угол, вместо того чтобы лечь на мягкую подстилку, насторожило меня еще больше. – Дружище, все будет хорошо, – успокаивала я пса, проводя рукой по спине. Шерсть была влажной, а пушистый мех сбился в плотные завитки. Я наблюдала, как он трясется, сжимаясь от спазмов. – Все в порядке. – Берти на мгновение перестал трястись и посмотрел на меня своими темными глазами. Его белесые ресницы слиплись в маленькие треугольнички, и он посмотрел на меня так доверчиво и беспомощно, что у меня внутри все перевернулось. Нужно немедленно оказать ему помощь. Но что мы могли сделать?

– Когда я вернулся, он носился вокруг, – сказал Кларк. Я обернулась и увидела, что он тоже присел возле Берти и сочувственно похлопывает его. – Сначала я подумал, что он просто рад меня видеть: он ведет себя так иногда, когда я ухожу из комнаты и потом возвращаюсь. Но он не прекратил. И тут я заметил пустую коробку.

– И стал звонить ветеринару, да? – сказала я.

Честно говоря, это было все, что приходило мне на ум, когда дело касалось больных собак. Кларк кивнул и протянул мне свой телефон. На экране высветился список с инструкциями, в котором было имя ветеринара и его телефон.

– Я звонил, – сказал он. – Но кабинет закрыт, а автоответчика у них нет. Когда ты приехала, я как раз собирался поискать номер какой-нибудь экстренной службы.

– И Майе ты тоже звонил?

Берти крепко закрыл глаза, и его снова сотряс спазм. Он продолжал слабо скулить, и это просто разрывало мне сердце. Кларк кивнул:

– Я оставил сообщение на автоответчике и Дейву тоже, – он беспомощно развел руками. – Но…

– Ладно, – сказала я уверенно, словно знала, что делать. – Ладно.

Я посмотрела на пса, желая знать о собаках хоть немного больше. Если бы это был человек, то можно было бы определить показатели жизнедеятельности и дальше уже действовать по обстоятельствам. Но я совершенно не понимала, как помочь собаке. Я положила обе ладони на голову Берти, пригладив уши. Интересно, они всегда такие горячие или это из-за шоколада?

– Ладно, – снова повторила я, хоть и понимала, что ситуация от этого не изменится. Я достала телефон и набрала номер Бри: она единственная из всех моих знакомых, у кого были домашние животные.

– Энди? – ответила подруга удивленным голосом. – С тобой все в порядке?

– Как зовут вашего ветеринара? – почти закричала я. – Ой, извини, – продолжила я секундой позже, – у нас тут экстренная ситуация. Куда вы обычно водите Мисс Капкейкс?

– Ну, – сказала она, – по-моему, клиника называется «Хлев» или как-то похоже. Если хочешь, я позвоню маме.

– Не надо. – Я увидела, что Кларк уже набирает какой-то номер на телефоне. – Мне пора. Я перезвоню. – И повесила трубку, зная, что смогу все ей объяснить потом, когда Берти будет вне опасности. – Позвони туда, – сказала я Кларку и открыла поисковик на собственном телефоне. – А если у них нет скорой ветеринарной помощи, то найдем что-нибудь в интернете.

Кларк кивнул и поднес телефон к уху. Я оглядела комнату, затем открыла ближайший к себе шкаф. Похоже, здесь лежали главным образом собачьи принадлежности – одеяла и полотенца. Я достала одеяло с монограммой и укутала в него пса, продолжавшего трястись и вздрагивать. Я понятия не имела, поможет ли это, но именно так я поступила бы, если бы на его месте был человек, рассудив, что наверняка хуже не будет.

– Все хорошо, – пробормотала я, не сознавая, к кому больше обращаюсь: к Берти или к себе.

– Так, гудок пошел, – сказал Кларк, включив громкую связь и положив телефон на ковер между нами.

– Клиника «Хлев», неотложная помощь, – произнес сухой мужской голос.

– Здравствуйте, – одновременно сказали мы с Кларком, затем посмотрели друг на друга, и он жестом показал мне продолжать. – Здравствуйте, – повторила я. – У нас несчастный случай с собакой, породы… – я взглянула на Берти и поняла, что не знаю, какой он породы.

– Пиренейская горная, – вступил Кларк, наклонившись ближе к телефону.

– Ага, – сказала я, – он съел много шоколада и теперь весь трясется. Похоже, что ему очень плохо.

– Я переключу вас на отделение токсикологии, – сказал голос. – Они расспросят вас детальнее и смогут сказать, требуется ли госпитализация.

– Спаси… – начала я, но звонок уже перевели, и через мгновение заиграла фоновая музыка. Я подняла голову и тут же немного отодвинулась. Мы оба наклонились к телефону, и я не замечала, как близко находятся наши головы.

– У них что, есть отделение токсикологии для животных? – удивился Кларк, снова поглаживая Берти по лапе.

– Похоже на то, – ответила я, стараясь скрыть от Кларка свою абсолютную некомпетентность.

Я снова посмотрела на Берти – в трубке тем временем заиграла инструментальная версия Escape Руперта Холмса. Пес продолжал лежать с плотно закрытыми глазами, но трясся намного меньше, что показалось мне хорошим признаком. Я провела рукой по его голове. Жаль, что невозможно расспросить Берти о самочувствии. Как ветеринары вообще с этим справляются?

– Алло! – ответил мягкий женский голос, и мы с Кларком одновременно рванулись к телефону, остановившись буквально в сантиметре друг от друга и чуть не столкнувшись лбами.

– Здравствуйте, – начала я, вздохнув, и принялась пересказывать все, что произошло. Сотрудница токсикологического отделения – Эшли – задала нам несколько вопросов: в частности сколько и какого конкретно шоколада наелся Берти. Кларк побежал на кухню и принес то, что осталось от коробки, а я тем временем пыталась описать конфеты.

– Это темный шоколад, – сказала я, но тут же засомневалась. Может, молочный? – Мне кажется.