AlmaZa - Развод [СИ]

— Как это не сможешь? Он что, всю ночь тебя хочет заставить работать? — возмутилась я.

— Прости, малыш, я сам его готов застрелить, но это вина наших американских партнеров. Тут, действительно, путаница вышла, которая грозила кончиться потерей очень крупных сумм. Поэтому пришлось задержаться. Но нужно ещё всё это переоформить здесь, иначе, когда я улечу, это всё останется так на неделю и приведет к тяжелым для финансов последствиям.

— Это мне можешь не объяснять, я всё равно мало что пойму. — с непередаваемой печалью сидела я в зале ожидания. — Так что же делать, мне поменять билеты?

— Ни в коем случае! — отрезал Йесон. — Ты должна отдохнуть и расслабиться. Лети, а я вылечу, как только смогу.

— Но я не хочу без тебя! Какой же это отдых?

— Спокойный. — согревающим теплом сыронизировал Йесон. — Ты же знаешь, что со мной уже не выспишься, и на пляже ровно не поваляешься.

— Именно поэтому я хочу там быть с тобой вдвоем.

— Я тоже хочу быть с тобой как можно скорее, но ведь это обязанности… пожалуйста, прости, и начни отдыхать без меня. Наберись сил к моему прилету.

— Ты мой источник сил. Йесон, давай я подожду тебя до следующего рейса?

— Но я не знаю точно, до скольких буду занят. А если я освобожусь в двенадцать? Ты хочешь больше пяти часов проторчать в Инчеоне? За это время ты как раз уже будешь подлетать к Сингапуру. — он устало выдохнул и, с сожалением, добавил. — Маленькая моя, я хочу, чтобы ты хорошо провела время. Ты заслужила расслабиться и отвлечься от домашних хлопот. Я прибуду на несколько часов позже, ничего страшного. Мы наверстаем упущенное.

— Скорее бы… — я посмотрела на расписание вылетов и расстроено опустила глаза. Рейсы до Сингапура были примерно раз в два часа. Если Йесон успеет не очень удачно, то задержится тут ещё немного, и я, прилетающая в Сингапур в три ночи, увижу его там не раньше утра. А утром уже начнутся дела, и, тудыть их растудыть, долгожданные постельные удовольствия переносятся ещё на неопределенное количество времени. Так, спокойно, я взрослая женщина, а не озабоченная малолетка в пубертате, я переживу и отнесусь к этому философски. — Что ж, тогда до встречи?

— До встречи, малыш. Веди себя хорошо, ладно?

— Естественно! — мы оба улыбнулись. Каким образом я могла бы вести себя плохо? Думаю, я разучилась много лет назад, если вообще умела. Интересно, я не становлюсь скучной? Что если Йесон специально отправил меня одну пораньше, чтобы подольше от меня отдохнуть? Вдруг ему надоела эта унылая, обременённая бытом домработница?

Устроившись на своём кресле на борту самолёта, я достала планшетник и решила пока что почитать что-нибудь. Перелет длится около шести часов, успею и поспать, и что угодно сделать. Рядом зияло надрывной пустотой место мужа. Как-то не лучшим образом начался отпуск. Приготовившись всунуть в уши наушники, я была остановлена возникшим передо мной Донуном. Ладно, музыка подождет до окончания приветствия, хотя мы перекинулись уже сегодня парой фраз, когда он привез Джесоба.

— Привет ещё раз. — кивнул он. Почему-то лицо его было не таким довольным и беззаботным, как некоторое время назад. — А где Йесон?

— Он не успел на этот рейс. — пожала я плечами. — Прилетит следующим, может быть. А где твоя половина?

— Плохо себя почувствовала. Не смогла полететь. — сказал он и указал на свободное кресло. — Тогда, можно я присяду? У меня как раз к тебе был разговор.

— Серьёзно? Садись, конечно. — я обрадовано, что у меня будет компания, развернулась к Донуну. — Сто лет не общались ведь нормально, да? Отличная идея, в принципе, всем вместе поотдыхать и…

— Послушай, я не знаю, как правильно начать, поэтому начну с главного. Я всё равно не смогу долго говорить о чем-то другом, пока не узнаю о том, что меня волнует.

— Заинтриговал. Я слушаю. — откинулась я поудобнее и положила руки на коленки.

— Джесоб ведь мой сын? — ладони разом вспотели, и я выпрямилась пружиной, подскочив. Самолет пошел на взлет.

Я пережила в своей жизни куда более страшные и неприятные моменты, так что вопрос Донуна меня не напугал, а всего лишь создал мне тяжеловесную проблему. Но с ними бороться жизнь меня тоже научила. Хотя я расслабилась в последние годы за спиной-то надежной и суровой крепости в лице мужа.

— О чем ты? — улыбнулась я. — Успел выпить в Дьютифри?

— Это не смешно. Я говорю не шутя. Он ведь не от Йесона!

— А от кого же ещё, боже ты мой! — я даже изобразила взмах рукой, как при обсуждении светских сплетен.

— Ну, не знаю, нас там много было. — жестко посмотрел на меня Донун, развернувшись на сидении всем корпусом.

— Очень мило с твоей стороны напомнить мне об этом.

— Извини, но ты вынуждаешь меня вывести тебя на чистую воду. — парень повзрослел, и так просто, как когда-то, за нос его было не поводить. А жаль. — Все люди замечают сходство. Мне стали говорить об этом!

— Кто же, интересно? — всё было написано в его недовольных глазах. — Жена, разумеется?

— Да что ж я, сам дурак, не вижу что ли? — вспыхнул он. — Ну и она, конечно. Так что, признаешься или мне продолжать допрос, переходя на пытки?

— Если я не признаюсь, и буду отрицать, то ты все шесть часов полёта заставишь меня говорить об отцовстве Джесоба и событиях девятилетней давности? — устав за пять минут от этой темы, уточнила я.

— Именно.

— Не лучшая перспектива. Давай делать таймауты на болтовню о погоде? — стараясь иронизировать, в голове искала я выход из создавшейся конъюнктурки.

— Я жду четкого и прямого ответа. Единственное, что меня обычно сильно волнует, и на что я могу отвлечься — это курс доллара или наших акций, но даже на них мне сейчас наплевать, настолько я жду правды. — мы посмотрели друг на друга, протяжно и хлестко. Даже в воздухе что-то как будто звякнуло.

— Правды? Йесон его отец, и других вариантов быть не может. — я отвернулась к планшетнику.

— Я спрашиваю не о том, на кого он записан, а о его биологической принадлежности. Он мой сын!

— Да кому какое дело до какой-то спирали с хромосомками, или что оно там в себе содержит? — вновь отложила я занятие. Донун барабанил пальцами по подлокотнику между нами. — Обычно что-то выясняют для того, чтобы начать действовать. Я очень надеюсь, что ты не собираешься ничего менять в наших судьбах из-за новых сведений. Ты же понимаешь, что это напрасная трата времени и душевная травма для многих, если это всплывет вот так…

— А кто ещё из нас четверых не знает? Йесон?

— Мы никогда не говорили об этом. — моя речь стала медленнее. Мне всегда было болезненно обсуждать осведомленность Йесона в этой связи. Он обожал Джесоба и никогда не делал различий между ним и родным Донмином. Я помнила, как он гневно запрещал говорить о том, кто настоящий отец мальчика. — Не знает Джесоб! И вот он-то не должен узнать никогда! Он вырос и растёт с Йесоном, он любит его, для него он отец, и никто больше.