AlmaZa - Развод [СИ]

— Донун, ты ведь… не имеешь никакого отношения к… групповому изнасилованию, которое с ней приключилось?

Он резко обернулся, в расстегнутой сверху на две пуговицы рубашке, сердитый, но не на меня, а на сокрытую от него тайну и людей, сделавших это. В его очах вспыхнул огонь, и он навел меня на мысль, что я попала в цель.

— Откуда ты знаешь, что её изнасиловали? — прищурился он. — Она с тобой поделилась этим?

— Я знаю это, но ты не ответил. — я встала и подошла к нему, медленно, крадучись, не отводя взгляда от его вишнёвых глаз. — Ты не имеешь отношения к этому преступлению?

— Милая, давай собираться? Мы опоздаем на самолет. А ты ещё в костюме.

— Имеешь или не имеешь? — крикнула я.

— Я иду переодеваться. — слегка толкнул он меня, обходя и идя в спальню. Я не стала ловить его, но развернулась следом. Мой голос задрожал, дребезжа посередине горла.

— Ты насиловал её, Донун?! — он остановился. Его руки задрожали от злости, как и всё моё тело, переполняемое тысячей болей, обид, разочарований и сомнений.

— Я не хотел бы тебе никогда врать, но я не хотел бы и чтобы ты знала об ужасных ошибках в моём прошлом. — Донун обернулся через плечо. — Зачем ты начала это всё? Я жалею о многом, сделанном в молодости, и есть вещи, о которых я жалею сильнее всего.

— О боже! — заплакав, без всхлипов и мелочных рыданий, я опустилась на стул. Слезы просто текли по щекам. — Ты насиловал её… ты такое же чудовище, как они… эти… другие, чужие и жестокие мужчины!

— Да я был не в себе! — Донун вернулся ко мне и сел на корточки, вглядываясь в моё лицо, но я отводила его в бок. — Я даже не смог вспомнить на следующий день, что я сделал! Я до сих пор толком не помню ни одного связного обрывка той ночи! Я принял наркотики и так вышло…

— Ты ещё и чертов наркоман! — отбила я от себя его руку, которую он протянул. Хуже представить себе было трудно. Идеальный парень, за которого я вышла замуж, в один миг оказался алиментщиком, насильником и наркоманом.

— Я не наркоман, хватит передергивать! Кто по молодости не баловался? Я пробовал раза два-три, но после того завязал. Клянусь тебе! — он упал на колени, не то специально, не то потому что неудобно было долго торчать на корточках, но я встала и отошла от него. Он поднялся и попытался обнять меня, догнав у окна. Я вывернулась и снова ушла в другой конец комнаты. — Пожалуйста, хватит дуться, иди сюда, поговорим нормально.

— Нормально? После стольких лет заблуждений и обманов?

— Каких обманов? Я сам не знал, что у меня есть сын!

— Но то, что ты насильник, ты знал! — я взялась за голову, запустив в волосы руки. — Если бы я знала, что ты способен на такое! Разве пошла бы я за тебя замуж? Я бы сто раз подумала!

— Да не способен я на такое! — Донун подошел ко мне и, приближаясь, никак не мог загнать меня в угол, чтобы обнять. Мне в один момент стали неприятны его объятия, касания. Четыре года с насильником, каждую ночь, каждый день. А у него ещё и сын! И этот человек хочет, чтобы я родила ему ещё, с его порочными генетическими наклонностями! А если они тоже маньяки будут? — Разве я когда-нибудь обидел тебя хоть чем-нибудь?

— Уйди от меня, прошу, отойди и не подходи ко мне! — я старалась не идти на поводу у эмоций. Для этого нужно было вернуть мой животный прагматизм. Думать о насущном, о делах. Это мой муж, и из-за его прошлого, никак пока не отражавшегося на настоящем, глупо было бы лезть на рожон. Но как строить с ним семейную жизнь дальше? Он наследник богатой империи. Я всегда была девушкой с амбициями, и раньше не задумывалась над тем, что достанется нашим детям, если они появятся. Но теперь-то старшим наследником был Джесоб. Что же это, я буду женой, а получит всё сын другой женщины? Сколько всего лезет в голову! Да и пошли они, эти деньги — мой муж насильник!

— Зая, переодевайся, и договорим в самолёте, пожалуйста! — тронул он моё плечо, но я отодвинулась.

— Я не полечу с тобой никуда. — мы собирались по результатам сегодняшних обследований зачать своего малыша в Сингапуре, и мечтали отрываться там безудержно всю неделю, но при новых обстоятельствах мне там делать было нечего. Я оказалась полностью не готова к продолжению брачной жизни.

— Что?! Как это — не полетишь?

— Вот так это. Я остаюсь. Я не могу никуда лететь, у меня нет ни сил, ни желания. — я снова упала в кресло.

— Не придумывай. Мы ещё раз поговорим в дороге, всё выясним. Нечего тебе тут оставаться.

— Да о чем говорить?! — крикнула я. На лбу я почувствовала испарину. — Я даже не знаю, как переживу всю эту новую информацию. Какие разговоры?

— О нас… о чем хочешь! Зайка… — Донун присел передо мной, но я отвернулась.

— Я хочу побыть одна. — ангельским терпением он тоже не обладал. Достаточно капризный, он не выдержал больше и, взбрыкнув, поднявшись, унесся в спальню, где я услышала шум воды в душе. Мне сделалось дурно. Не знаю от чего. Слишком ярко представила, как он совершал своё преступление девятилетней давности? Да я не очень-то и представляла. Но тошнота всё подкатывала и подкатывала. Поняв, что её не избежать, я едва успела донестись до раковины, и меня вывернуло прямо в неё. Вот до чего доводят нервы.

Умывшись холодной водой, я подошла к окну с видом на Сеул. Предзакатное небо озарилось мандариновым цветом. Какой яркий, и в то же время драматичный закат. Не закатятся ли наши отношения за горизонт непроглядного прошлого? Я не знала, как взять себя в руки и перешагнуть через всё, что всплыло. Как минимум, мне нужно было время. Время и уединение. Если я полечу с Донуном и пробуду с ним неразлучно неделю, то точно всё окончательно испорчу. Мне нужно остыть и прийти в себя.

— Ты точно не летишь? — раздался вопрос за моей спиной. Я посмотрела в отражение на стекле, слабо нарисовавшее мне стоявшего за спиной Донуна, вышедшего из душа и просушивавшего волосы.

— Нет. — губы дрогнули и немного повеселели. — И не пытайся соблазнить меня своими белыми трусами от Армани.

— Как, не сработало? — улыбнулся и он, покачав головой. — А ведь безотказный был раньше метод.

Солнце тепло переливалось в небе, а меня всё ещё холодило от правды и от озноба, налетевшего на моё тело и сознание.

— Я хочу выяснить у них всё про Джесоба. Я поговорю с ними. — сказал Донун.

— Хорошо.

— Я позвоню тебе, как только долечу.

— Хорошо. — стараясь говорить мягче и нежнее, выдавила я, и он ушел одеваться.

Когда он, взяв один единственный чемодан, вышел и прикрыл за собой дверь, я прошла в спальню и плюхнулась на кровать. Одолевшее головокружение лишило меня последних сил. Мне ничего не хотелось, и только сон мог спасти меня от неприятных дум.

POV г-жа Ким.

Мало того, что Йесон позвонил и предупредил, что задерживается на работе, поэтому Джесоба заберет и привезет мне Донун, так всё сложилось ещё куда хуже. Уже когда я приехала, по его указанию, одна в аэропорт, и ждала, когда же он догонит меня, чтобы лететь со мной, он позвонил второй раз и, явно злясь и культурными словами матеря генерального директора, сообщил, что этим же рейсом полететь уже не сможет.