Вероника Бартлз - «Двенадцать шагов»

ВНИМАНИЕ!

Текст предназначен только для предварительного и ознакомительного чтения.

Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчика строго запрещена.

Любое коммерческое и иное использование материала кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей.

Оригинальное название: Twelve Steps by Veronica Bartles

Вероника Бартлз — «Двенадцать шагов»

Автор перевода: Taliana

Редактор: Анастасия Т.

Вычитка: Наталья К.

Оформление: Алёна Д.

Обложка: Ира Б.

Перевод группы : https://vk.com/lovelit

Должна существовать группа поддержки для детей с идеальными братьями и сестрами. Что-то вроде «AlaTeen», но без разговоров о наркотиках. Мы могли бы посидеть и поговорить о том, как наши безупречные члены семьи систематически разрушают нашу жизнь.

- Здравствуйте, меня зовут Андреа Андерсен, и я второсортная сестра. И, если бы моя сестра не была такой чертовски идеальной, я не была бы всё ещё под домашним арестом.

Я хватаю последние вешалки из шкафа и швыряю одежду на растущую кучу на моей кровати. Этот домашний арест не из-за того, что одна маленькая двойка по биологии могла бы разрушить мою жизнь. Моя пятерка с плюсом по истории уравновесила это.

По прошествии более чем недели серьёзного целования задницы, я почти уговорила маму смириться с моим предложением, но потом Лаина вмешалась, сказав: «Может, если ты перестанешь прогуливать уроки, ты не будешь терпеть неудачи».

Ну, может, если бы мистер Килер не сравнивал меня всегда с Лаиной, мне не нужно было бы прогуливать.

Бросаю свои ботинки на пол, по одному, в середину моей спальни. И у меня совершенно нет настроения перебирать одежду для ежегодного «Сбора поношенной одежды» Лаины.

Я игнорирую резкий стук, но мама все равно открывает мою дверь.

- Джарод здесь, - говорит она. - Вы можете поговорить в течение десяти минут.

Поднявшись на ноги, я приглаживаю свою одежду и собираю свои волосы в свободный пучок.

Джарод никогда не приходит ради меня. Даже когда я помогала ему отрепетировать диалоги для школьного спектакля, он всегда убеждался, что Лаина будет рядом. Я всегда была предлогом для него, чтобы он мог попускать слюни на Принцессу Совершенство. И хотя я первая подружилась с Джародом, моя сестра была единственной, кого он замечал.

Но я была наказана в течение почти двух недель. Может быть, он соскучился по мне.

- Ты уверена, что он позвал меня? - спрашиваю я. - Не Лаину?

Мама вздыхает и смотрит на меня как будто я – идиотка.

- Он сказал, что это важно. И ваши десять минут начались сейчас, - она нажимает кнопку, чтобы запустить таймер на своем телефоне и идет к своей спальне.

Я спешу в противоположном направлении, благодарная на этот раз, что мама имеет любимчиков. Она не дала бы мне даже десяти минут для кого-либо другого, кроме Джарода.

По иронии судьбы, у меня, возможно, был бы реальный шанс быть с ним, если бы не кривобокий ангельский бисквит мамы и высшего сорта хрустящие пирожные миссис Джонсон, которые она приносила на репетицию «Много Шума Из Ничего».

Джарод и я были массовкой в любительских театральных постановках, еще с того лета, перед тем как Джарод и Лаина перешли в среднюю школу. Мы сошлись на почве взаимной любви к Шекспиру, и я была почти уверена, что я ему тоже нравлюсь.

Но потом моя сестра решила посмотреть мою репетицию.

В ту минуту, когда Лаина вошла в аудиторию в своём обтягивающем топе, короткой юбке и недавно отращенными сиськами, Джарод совершенно забыл, что я существую. Он так отвлекался, наблюдая за ней, что директор вынужден был отдать роль Джарода другому актеру.

Когда наши мамы сдружились на почве их провальных десертов, миссис Джонсон упомянула о «небольшом увлечении» Джарода, а мама включила полный режим свахи. Она пихала Лаину в жизнь Джарода каждый раз, когда ей предоставлялся шанс, даже убедив Джонсонов, чтобы они начали посещать службу с нами по воскресеньям, «чтобы дети могли лучше узнать друг друга».

Лаина и Джарод уже практически срослись как сиамские близнецы.

За последние шесть лет, я была никем иным, как веснушчатой и неловкой, с металлическим ртом и вьющимися волосами, младшей сестренкой Лаины. И хотя я избавилась от брекетов прошлой осенью и, наконец, выяснила, как пользоваться утюжком для выпрямления волос, чтобы при этом не спалить их кончики, я не думаю, что Джарод когда-нибудь посмотрел бы меня как на нечто большее, чем младшую сестру Лаины.

Но на этот раз, он здесь ради меня.

В конце коридора, я остановилась, чтобы собрать все свое хладнокровие и спланировать мой выход. Я вытаскиваю несколько прядей волос из моего пучка, чтобы они обрамили мое лицо, и смотрю на свое отражение в зеркале, висящее в середине рамки из старых семейных фотографий. Быстро листая каталог эмоций, я решаю, что мой безопасный вариант – это показать, что мне немного скучно, но интересно. Джарод полностью бы закрылся, если бы я вышла слишком серьезная.

Мама дала мне только десять минут, чтобы воспользоваться своей магией. Я не могу испортить это, будучи радостной и взволнованной.

Томас Джефферсон однажды сказал: «Ничто не дает столько преимуществ перед другими, как способность оставаться спокойным и хладнокровным в любой ситуации». И мне нужно любое преимущество, которое я могу получить.

Я вхожу в гостиную и умудряюсь не запутаться в собственных ногах, когда Джарод улыбается мне.

- Привет, - говорю я самым обычным голосом. - Что случилось?

Джарод делает шаг ко мне и смотрит через мое плечо.

- Твоя мама ведь не зайдет сюда? Это своего рода личное.

Он достаточно близко, что я чувствую его теплое дыхание на своей щеке.

У меня задрожали руки, и я сую их в карманы, чтобы он не увидел, как они трясутся. Было бы так легко лишь повернуть голову на несколько сантиметров и поцеловать его, но Джарод своего рода традиционалист. Я должна позволить ему сделать первый шаг, или я рискую спугнуть его.

- Нет, у меня, по крайней мере, еще восемь минут, прежде чем надзиратель отправит меня обратно в карцер, - я иду к дивану и падаю на мягкие подушки. Обняв одну из гигантских подушек мамы у моей груди, я делаю глубокий вдох, чтобы замедлить мой пульс и успокоить свои дрожащие нервы.

Его рот сгибается в медленной, сексуальной улыбке, и я вынуждена отвернуться. Я концентрируюсь на разделении ниток бахромы вдоль краев подушки, пока он пересекает комнату. Что угодно, лишь бы отвлечь себя.