Джорджия Карр - Под гипнозом

— Ок, я готова, — уже более спокойно произнесла Берилл.

Я завел машину, и мы проехали вниз по широкой, усыпанной гравием дорожке. Прохрустев, остановились рядом со старинным Ролс-Ройсом.

— Разве это не чудесно? — прошептала возбужденно Берилл.

— Это мы ещё посмотрим, — сухо сказал я.

— А что насчет корзины? Мы берём её? — спросила она, имея в виду корзину с лакомствами, которую она заказала в «Фортнум и Мейсон». Она была уверена, что это то место, где богатые люди покупают себе продукты.

— Я уверен, что кто-нибудь придёт и заберёт её вместе с нашими дорожными сумками.

— Конечно, какая я глупая. У них есть слуги, не так ли? Я надеюсь, что не буду выглядеть сегодня полной дурой, обеспокоенно произнесла Берилл.

— Всё будет в порядке. Если ты нервничаешь, просто представляй их сидящими на унитазах.

Берилл от души рассмеялась. — Это очень полезно.

— Идём? — спросил я, взявшись за ручку автомобильной двери.

Она дотронулась до моего рукава. — Прежде чем мы войдем, я просто хочу ещё раз поблагодарить вас за то, что попросили меня поехать с вами.

— Без тебя я бы не выжил, Берилл.

Она сияла от удовольствия.

— Пойдём, — сказал я, вынимая ноги из машины. — Давай посмотрим, как живут сливки общества. В кратчайшие сроки массивные двери дома были открыты, и ливрейный лакей вышел, чтобы помочь нам. Я отказался от его предложения о помощи мне с моей дорожной сумкой, поэтому он сделал себя полезным, перенося небольшой чемодан и корзину Берилл.

Мужчина в униформе дворецкого и в безупречно белых перчатках почтительно поздоровался с нами, откликаясь эхом в холодной, серой, каменной прихожей. С явным северным акцентом он сообщил нам, что напитки будут подаваться в Зеленом зале через час. Лакей оставил корзину на ближайшей подставке и повёл нас коротким путем с развешанными большими гобеленами к огромной двухэтажной спальне. Им оказалась галерея, окружённая с четырёх сторон перилами, а её стены были завешаны полнометражным портретами семьи, без сомнения, выполненные великими мастерами.

— Боже мой, я чувствую себя, в самом деле, тронутой золотым жезлом, — прошептала Берилл. Её глаза широко раскрылись.

— Хммм…

Мы последовали за лакеем вверх по парадной мраморной лестнице с красной ковровой дорожкой, и далее по узкому коридору. Он остановился возле двери и почтительно сказал:

— Вот, пожалуйста.

Открыв её и войдя в комнату, встал в стороне, чтобы позволить нам в полной мере оценить размер жилища. Это была большая филенчатая комната, которая была подготовлена к нашему приезду. Лампы были зажжены, вспыхнул огонь, ревущий в камине, а на столе ваза с цветами. Пахло свежим постельным бельем. Полотенца и куски мыла были выложены на старинной с балдахином кровати.

— Завтрак подаётся с семи до девяти, или, если вы предпочитаете, можете позвонить и попросить принести наверх.

Затем он открыл другую дверь, являющуюся смежной. Открыл, и Берилл шагнула в комнату, предназначенную для неё.

После ухода лакея, Берилл постучала в смежную дверь.

— Входи, — крикнул я.

— Разве это не удивительно? Вы можете поверить, что люди на самом деле так живут? — спросила она и села на обитый зелёной парчой диван.

— Мир, в котором мы живем, несправедлив, — мягко сказал я и скрылся в ванной.

Когда я вышел со стаканом для полоскания рта, Берилл подскочила:

— О, хорошо. Пьём одеваясь? Я буду то же самое, — сказала она и убежала в свою комнату, а после вернулась со своим стаканчиком. Я открыл свою сумку и налил нам обоим по хорошему глотку виски. Берилл не осталась надолго. Она хотела выглядеть за ужином лучше всех. Я сидел в одиночестве, наблюдая, как прогорают в огне поленья. Опустился вечер и принес с собой ощущение отсутствия времени. Я был поглощен им вместе с остальными людьми, кто жил здесь до этого.

Я чувствовал себя спокойно и умиротворенно, и мог просидеть так сколько угодно, пока Берилл не постучала в дверь сорока минутами позднее.

— Как вы думаете? Это слишком мало или слишком много? — спросила она.

Она была одета в длинное голубое платье, слегка мерцающее ожерелье с гармоничными цветными камнями. Я знал, что она купила это специально для этого вечера. Я улыбнулся, чувствуя большой прилив нежности к ней.

— Ты выглядишь чудесно.

— Вы действительно так считаете?

— Ты не знаешь меня, чтобы утверждать, что я так не думал.

— Действительно.

Встав из кресла и пожав плечами, я надел пиджак, в котором сюда приехал.

— Разве вы не будете переодеваться к обеду?

— Неа.

— Вы же один будете таким. Так?

Она широко раскрыла глаза. — Ок, босс.

— Они не слишком тратятся на отопление, не так ли? — стуча зубами сказала Берилл, когда мы шли вдоль промерзшего коридора.

Чтобы попасть в Зеленый зал, мы должны были пересечь Мраморный зал. Большую комнату, наполненную изысканной французской мебелью, драгоценными коврами из стран Ближнего Востока и набитую бесценными произведениями искусства. Она производила впечатление непревзойденной роскоши, но в очередной раз у меня сложилось отчетливое ощущение, что этот дом наполнен ужасающим одиночеством.

Нас встретил лакей, не тот, который был ранее, державший открытыми ряд высоких двойных дверей и сопровождавший нас в Зеленый зал. Это было ещё одно роскошное помещение с ещё много большим количеством произведений искусства и дорогого антиквариата, но здесь было уже гораздо теплее. Официант шагнул нам навстречу и спросил, что бы мы хотели выпить. Берилл заказала бокал белого вина, а я попросил по-американски двойной Джек Дэниелс. С точки зрения Британцев, идея удвоения смехотворна.

— Сию секунду, сэр, — сказал он и исчез.

Здесь было примерно 12–15 человек, столпившихся вокруг и беседующих в небольших группах, но при нашем приближении, большинство прекращали разговор, замечая нас, без разницы, открыто или тайком. Быть может, я выпил виски гораздо больше, чем хотел, но мне показалось, что все мужчины были одеты в одежду от одного и того же дизайнера.

Почти сразу же мой взгляд столкнулся со взглядом Оливии. Она беседовала с немолодой парой и послала мне застенчивую улыбку. Я кивнул и отвернулся, а мой взгляд упал на нашу хозяйку. Леди Свонсон стояла возле супер большого мраморного камина, прислушиваясь к высокому, лысеющему мужчине. Я наблюдал, как она отошла и приблизилась к нам, улыбаясь так, будто видя нас, сбылась её мечта.

— Привет, это так ужасно мило, что вы проделали весь этот путь из Лондона, — пропела она.

— Было очень приятно, что вы нас пригласили, леди Свонсон, — я кивнул в сторону Берилл. — Это Берилл Бейкер, моя помощница.