Алана Инош - Предания вершин седых

— Ну, вот и славно, — беззвучно усмехнулась Ждана. — Но Нечайке в первое время придётся приглядывать за вами обеими: мало ли что!..

Пробудилась женщина-кошка спустя полтора часа, когда обед закончился. Сон немного освежил её, и Ждана могла не тревожиться, что Гордана в ближайшее время провалится в него прямо на ходу. Лесияра уже снова отбыла по делам, не дождавшись пробуждения гостьи, и Гордане не оставалось ничего иного, как только вернуться с малышкой домой, к уже заждавшейся Нечайке.

Закончив дневные дела, Ждана с младшими княжнами вышла в сад, чтобы набрать для государыни спелой малины. Бережно они её брали, складывали ягодку к ягодке — так, чтоб все целенькими остались, не примялись. Златослава держала миску, Любима собирала, а потом они поменялись. Но Злата больше норовила отправлять малину себе в рот, поэтому Ждана тоже добавляла ягод в миску, срывая их с верхних веток, до которых дети не доставали. Скоро в миске выросла соблазнительная, сладко пахнущая летней свежестью горка. Все мягкие, сочные, нежные ягодки — как на подбор, крупные, не примятые, а уж какого замечательного, румяного, как заря, цвета! Не малина, а загляденье и объеденье. С улыбкой Ждана держала миску и любовалась итогом их работы, а дочки стояли по бокам, тоже довольные и сияющие. Важное дело выполнили!

— Ну вот и умницы, — похвалила Ждана девочек. — То-то государыня-матушка порадуется!..

В малинник прибежал юный князь Ярослав. Он принялся угощаться ягодами с веток, а Радятко с Малом, видимо, считали себя слишком взрослыми для таких забав. Они больше любили ездить верхом, упражняться в ратном искусстве, обучаться охотничьему делу. Ярослав тоже неплохо управлялся с деревянным детским мечом, но ещё не прочь был и прибежать к матушке за лаской. На великокняжеский престол он взошёл в ещё более нежном возрасте, чем сейчас, но к правлению пока не приступил — подрастал и учился. Девочки привыкли звать его Ярушкой, но Ждана потихоньку, исподволь учила их величать его князем. Это не отменяло между ними дружбы и не отдаляло друг от друга, тем более, что трудновато пока было воспринимать Ярослава как правителя такого же уровня, как Лесияра: уж очень юн повелитель Воронецкой земли. Но к правилам придворного обхождения надлежало привыкать уже сейчас, дабы в будущем не оплошать.

Позволив детям ещё поиграть и полакомиться в щедром на урожай саду, Ждана отнесла малину в покои и поставила на столик. Рядом с ним стояло креслице, в котором княгиня обыкновенно отдыхала, возвращаясь после завершения государственных дел. Заботливо поправила на нём Ждана бархатную накидку, окинула удовлетворённым взором этот уютный уголок. В окно падали огненные вечерние лучи, колыхались на стене узорчатые тени ветвей, сияла малина в золочёной миске, соперничая цветом с царственным багрянцем накидки на сиденье. Только самой княгини не хватало для счастливой полноты картины.

Подойдя к окну, Ждана выглянула в сад. Сердце радостно согрелось: а вот и Лесияра. И, конечно же, обе дочки со всех ног бросились к ней, а та подхватила их и закружила в объятиях, целуя. С Ярославом княгиня поздоровалась приветливо и ласково, хоть и чуточку сдержаннее, тронула пальцами его темноволосую кудрявую головку. Если с матушкой и сестрицами мальчик мог позволить себе забыть о том, что он уже князь, то в присутствии белогорской правительницы он об этом вспоминал. Поистине прекрасный пример княжеского величия и достоинства был у него перед глазами, и этому примеру невольно хотелось следовать, усваивая наглядный урок. В этом величии не было холода и высокомерия, оно не внушало страха, только светлый верноподданнический трепет и восторг, уважение и любовь. Вот таким владыкой Ярослав хотел бы быть!

Ждана улыбалась, наблюдая за ними из окна. Её рука протянулась и взяла ягодку из миски. Малина таяла во рту щемящей сладостью летнего поцелуя, а душа наполнялась вечерним покоем и уютом. Кресло у стола ожидало хозяйку дворца, а сердце Жданы — свою любимую госпожу и государыню.