Александра Гейл - Синичка в небе

ОТ АВТОРА

Все герои и события книги вымышлены. Любые совпадения с реальными людьми случайны. И тем, кому мои вдохновения опять спать по ночам не дают, облегчаю работу: книга написана по мотивам биографии Жаклин Ли Бувье Кеннеди Онассис. Кроме нее у меня музы не было.

Эта история не о нас, разве что чуть-чуть. Но только потому, что иных уз я не знаю и по-другому чувствовать не умею.

Моей сверкающей Брошке.

«Жена члена Законодательного собрания была уличена в скандальной связи с другим мужчиной», — кричат заголовки газет, пока на документах о моем разводе сохнут чернила. К несчастью, сохнут они недостаточно быстро.

В последние месяцы кажется, что если стряхнуть всю грязь, вылитую на меня таблоидами, то от прежней Ульяны Сафроновой останется не больше половины. Иногда ужасно хочется так и поступить: эгоистично обелить свое имя, рассказав людям правду об этой истории, но, боюсь, не поверят. Все уже давно забыли, кто настоящая и единственная жертва. Да и нужна ли людям честность, пока есть сенсация? Меня называют меркантильной, охотно забывая о том, что я рассталась с мужчиной на самом пике его успеха, к которому мы шли, между прочим, бок о бок. Как они ухитряются это сочетать в своей голове? Без понятия. Но более чем уверена, что реши я указать на этот маленький нюанс, мой слабый писк потонет в дружном хоре громогласных заголовков.

Я утешаю себя тем, что перед самыми близкими и важными людьми я невиновна, а общественное мнение — не более чем химера: сегодня оно одно, а завтра прямо противоположное. Надеваю эту мысль, как броню, поднимаясь с кровати по утрам. Просто меня заставили выбирать сторону, и я не стала делать вид, что чаши весов в равновесии. И это было правильно. Я все старалась делать правильно и вовремя, но… влюбилась. И теперь уже никто не поверит, что я и не хотела сделать кому-либо больно. Что ж, судите. Вот я здесь такая, и ничего уже не исправить.

***

Несколько месяцев назад

— А ну покажи, — велел Сан Саныч, вынуждая Ивана отнять лед от подбитого в ходе спарринга глаза. — Вот ведь ты хорош! — И от досады языком цокнул почти виновато.

Ваня попытался грозно на него зыркнуть, но с начавшей наплывать бровью, да еще сидя на неудобной, слишком низкой, лавке это получилось не слишком эффектно, и он решил спустить сенсею — как называли Сан Саныча в зале — ядовитую ремарку.

— Знаешь, что самое пакостное? — фыркнул он, отбросив завернутый в полотенце пакетик со льдом, пользы от которого не наблюдалось. —

Сегодня Новийский делает заявление для прессы. Выдвигает свою кандидатуру на выборы. Понимаешь, да? Камеры, репортеры, и начальник службы безопасности с фингалом в пол-лица на экране крупным планом. Лучшей антирекламы бизнесу не придумать, — улыбнулся он мрачновато, уже представляя, что ему на это скажет Зоя вместе с которой они поднимали охранное агентство. На

кампанию Новийского возлагали большие надежды благодаря широкой огласке мероприятия, но фингал сводил ожидания на «нет».

Сан Саныч расхохотался и закинул на плечо полотенце.

— А нечего было витать в облаках на спарринге, — с ухмылкой озвучил он прописную истину. — Если предстоит такое ответственное событие, можно и пропустить денек тренировок. А теперь мало того, что тебе разукрасили смазливую мордашку, так еще нервничать в пробках придется.

— Да тут рукой подать, — отмахнулся Иван. О собственной смазливости даже не спорил — давно научился пропускать мимо ушей любые комментарии о своей внешности: и хорошие, и не очень. — И потом, перед подобными встрясками разогнать кровь не мешает.

Но настроение этот разговор немного испортил. Сан Саныч тоже что-то почувствовал и задумчиво потер подбородок, что Ваньку совсем не порадовало. Недомолвки старого друга всегда оборачивались грядущими неприятностями. Нюх у него был на такие вещи. Но только пострадавший открыл рот для вопроса, как послышались голоса: это прибывали новые ребята — галдели,

спорили, шутливо перебрасывались шапками. Ваня с Сан Санычем оба были ранними пташками: утро, как правило, принадлежало только им. Какой-то быстро заканчивающийся час, но он был неприкосновенен. Оба мужчины его берегли и нежно любили. Сенсей был тем единственным, кто до сих пор порой клал Ваньку на лопатки, и потому тот каждое утро задавался вопросом: победит на этот раз или нет? Считал день удачным, если это случалось, а всю дорогу до работы самодовольно ухмылялся. Ему это было нужно. Несмотря на то, что юнцом его уже было не назвать, огонь в крови так и требовал подпитки. Потому Ваня каждый день с трудом отдирал голову от подушки в пять утра, выпивал чашку горького черного кофе, брал костюм и туфли, забрасывал их в машину, а сам натягивал спортивный костюм и ехал в тренажерный зал, чтобы снова попытаться сделать свой день чуточку лучше еще на старте.

Отвернувшись от галдящих новоприбывших, Ваня все-таки потребовал от Сан Саныча:

— Давай выкладывай.

Тот посмотрел на него и усмехнулся.

— Экий прозорливый. Я вот подумал: если Новийский баллотируется в Госдуму, то как же Ульянка? Тоже переберется в Москву?

Ваня сжал зубы.

— Ничего об этом не знаю, — ответил резковато.

— А может, так будет правильно? — мягко поинтересовался Сан Саныч. — После всего, что случилось, ей пора жить дальше, своей жизнью. — Заметив, как сжались в кулаки руки парня, добавил: — Не горячись. Ты и сам понимаешь, что я прав.

— Я с тобой не согласен, — тем не менее, отозвался Ваня и поднялся с лавки. — Пойми, я ведь там тоже был! Много раз думал, что нужно было запереть ее в машине, не пускать, но ведь это Ульяна. Она бы скорее через багажник вылезла, чем просидела на месте десять минут.

— О да, Ульянка такая, — улыбнулся сенсей. — Кстати, передавай ей привет от меня. Можешь крепко поцеловать даже.

Но Ваня шутку не оценил, молча кивнув, подхватил свои вещи и направился в душ.

Утром у него было дурное предчувствие. Говорят, интуиция — женская стезя, но Ваня своим ощущениям верил, помня о том, что дыма без огня не бывает. Если птицы поют, значит, рядом с ними опасности нет, если паутина сорвана, то до тебя этой тропой уже кто-то прошел. Именно из таких вещей произрастают необъяснимые ощущения, и никак иначе. Научился замечать — получай в придачу интуицию. Он привык доверять таким вещам, хотя не все мог объяснить логически, не напрягаясь. Знал, что если расстарается, сумеет, но какой был в этом толк, если даже Сан Саныч заподозрил неладное?

— Вот это ты молодец, — фыркнула Зоя, стоило Ивану выйти из машины и продемонстрировать ей подбитый глаз.

Признаться, реакция напарницы по бизнесу пугала его даже больше отзывов прессы. И неспроста. Учитывая подбитый глаз на главном рекламном лице их охранного агентства, ситуацию уже было не спасти ни безупречным костюмом, ни начищенными до блеска туфлями, ни идеально уложенными волосами. Потому, Ваня театрально раскинул руки и повернулся вокруг себя, нагло улыбаясь во все тридцать два зуба.