Александра Гейл - Журавль в ладонях

— Пф, у нас с твоим отцом чисто деловые отношения, — почти не покривила я душой, отметая тот факт, что минуту назад скучала по Гордееву-старшему.

— Поэтому он устроил твою личную жизнь? — насмешливо поинтересовался Ванька, а, напоровшись на мое недоумение пояснил: — Так-так! Саф, я открыл тебе Америку? Думаешь, ты случайно оказалась в руках человека, которого отец посчитал достойным того, что он растил для собственного сына? Отец раздал все, что было моим, но чтоб побольнее — он отдал это человеку, которого годами ставил мне в пример. Он всегда хотел, чтобы его сыном был не я, а твой политик. Он вручил тебя ему на блюдечке с голубой каемочкой.

Я так никогда не думала. Вздрогнула, а по глазам поняла, что Ванька действительно в это верил. На его месте я бы сошла с ума от таких мыслей.

— Выше нос, Саф! — велел Ванька. — Еще повоюем. Вот подрастет ваш чемпион, и я научу его играть в футбол и подарю боксерскую грушу. Чтобы не вырос таким же прилизанным, как папаша. В конце концов, не только Новийским населять планету.

— Гордеев, я маленького роста, и бить буду низко. Угадаешь, куда?

— Пожалуй, переживу. Ведь это не меня ужасает парочка синяков после секса. — Моя челюсть отвисла, а на щеках выступили красные пятна. — Бог мой, Саф, у тебя ребенок. Разучись уже краснеть!

От таких слов я закономерно раскраснелась еще сильнее, а Ванька засмеялся.

— Ну так что, ты пригласишь меня на ужин?

— А ты имел в виду сегодня?

— А чем плох сегодняшний вечер? — удивился он. — Или ты думаешь, что я за разносолами к вам иду? Чем раньше — тем лучше. А то к тому моменту, как я расплачусь с долгами, Алексей Сергеевич в университет пойдет!

— Если ты так уламываешь потенциальных заказчиков, то это вряд ли. Ванька самодовольно улыбнулся. Он прекрасно знал, что делает.

— Ну что, Алексей Сергеевич, — повернулась я к спящему сыну. — Пойдем домой, устроим папе сюрприз!

Ванькин план был прост и изящен. Он решил заключить контракт на предоставление охранных услуг на время правительственных мероприятий. Для этого требовалось выиграть тендер, что, как всем известно, достигается путем снижения заявленной стоимости работ. От Новийского требовалось всего-навсего узнать, какая из заявленных цен является минимальной, и слить информацию Ваньке. Сергею было очень интересно, за какие мои проделки он отдувается, но отказывать жене — себе дороже. На том и порешили.

За то время, что я ждала заветную папку, пыталась приглядеться к сестре в поисках тревожных симптомов. Как-то раз вечером мы с ней и Сергеем играли в куклы. Не барби какие-нибудь, а старые, тряпичные, родом из нашего детства. Мама когда-то шила их для нас с Илоной, потому что на другие не было денег. Но вышло у нее хорошо. Кроме традиционной принцессы была еще мышка, зайчик, котик, петух, корова и другие звери. Так нас учили «что говорят животные», и так мы решили учить Алешку. Как ни удивительно, наш непоседа относился к кукольному театру очень благосклонно. Сын сидел и с открытым ртом таращился на игрушечных животных. Разумеется, для нас это было божье благословение!

Мы с Илоной разыгрывали теремок (с поправкой на звериный состав, конечно), а Сергей сидел рядом и внимательно слушал. Глядя на них с сыном я мысленно усмехалась: вот ведь два прирожденных зрителя. Если где-то есть шоу, Новийские в первых рядах.

— Лона, подай, пожалуйста, платок, — попросил Сергей, глядя на обслюнявленную мордашку Алеши.

Она потянулась к дивану, чуть наклоняясь в сторону, футболка приподнялась, и тогда я увидела: на ее боку были отчетливые синяки. Я быстро перевела взгляд на Сергея, и по нахмуренным бровям поняла, что он тоже видел. Мотнула головой, велев молчать.

Алексею совсем не понравился, что кто-то пытается сделать из него более приличного ребенка. Захныкал, завозился и потянулся к зайцу, намереваясь оторвать ему совсем недавно пришитое на место ухо. Маленький варвар! У него вообще была какая-то патологическая нелюбовь ко всему миловидному. Недавно я пыталась на пробу показать сыну «Ну, погоди!», пролистала на сцену с зайцем. Ноль внимания. Но стоило подумать, что ребенок останется равнодушен к советской мультипликации, как вдруг на экране появился курящий, потрепанный волк, и сын залился громким хохотом.

— Эй, — возмутился Сергей, вытягивая из цепких детских пальцев многострадальную игрушку. — Нельзя обижать зайчика! — укорил он сына.

— Вообще никого нельзя. Ни зайчиков, ни белочек, ни мальчиков, ни девочек.

На последних словах он словно невзначай взглянул на Илону, и я не выдержала. Сослалась на необходимость разогреть сыну молоко, и отправилась на кухню. Сергей появился следом — не прошло и минуты.

— Жаль, что твоего друга этому не учили, — огрызнулась я, коротко взглянув на Новийского.

— Еще больше жаль, что этому не учили твою сестру.

— Ты это о чем?

— Есть множество женщин, которые полагают, что бьет — значит, любит,

— мрачно выдал он. — Виноваты всегда двое.

— Да ты мне Америку открыл! — не сдержалась. — Я до нее не достучусь?

— Нет. Уля, она уже большая девочка. Которая, очевидно, считает, что после драки секс острее.

Я вздрогнула, представляя себе сценку из фильма «Мистер и миссис Смит». Дом в щепки, а супруги в угаре страсти. На экране это выглядит сексуально, но глядеть на отметины на белой коже сестры страшно.

— Скажи мне только одну вещь, — попросила я у Сергея.

— Уля, — простонал он обреченно.

— Нет, ты скажи, это игры такие или нет? Ты же знаешь Петра. Ну?

— По-твоему я знаю Петра в такой плоскости? — желчно поинтересовался Новийский.

— Ладно, забудь.

Он не хотел говорить, и если у любого другого человека это значило бы «да», то в устах дипломатичного Сергея могло быть не большим, чем солидарность.

— Я действительно знаю очень мало, — развернул меня к себе Сергей. — Была одна девушка, они какое-то время встречались, затем расстались. А после она пришла к Петру с пистолетом и выстрелила. Вот почему он ни с кем не встречается. Мне жаль это говорить, но Илона не исключение. Я интересовался…

— Ты спрашивал Петра о моей сестре?

Вот оно — доказательство настоящей любви! Новийский поступился принципами и завел неудобный разговор с человеком, которым был ему очень и очень нужен.

— Да, именно так, — кивнул Сергей, улыбнувшись. — Петр сказал, что инициатива исходит от нее, и он предупреждал Илону, чтобы на многое не рассчитывала.

Я поверила. Несмотря на уверенность сестры в светлом и чистом будущем я верила, что Петр ее предупреждал, и не раз. Мне ли не знать, как сложно выбить из головы Сафроновых дурь?

— Ульяна, я прошу тебя оставить эту тему в покое, хорошо? — попросил Сергей, пристально глядя на меня. — Петр с Илоной не имеют к нам никакого отношения, правильно? Есть мы с тобой и Алексеем, у нас все замечательно. Не забывай об этом. Ну так что, я хороший? — лукаво улыбнулся Сергей уголком губ.