Наталья Ручей - Песочный принц в каменном городе [СИ]

И снова в работу. Новое, неизведанное — то, о чем мечтала. В отношениях с коллективом ничего не изменилось. Ни в худшую, ни в лучшую сторону. Только Леонид Михалыч меня избегал. Знаю, рассчитывал, что не замечаю его синяков под глазами, не ощущаю перегара, не фиксирую время прихода и ухода.

Не ошибусь в предположении, он был рад, когда меня вызвали в Киев на тренинг для руководителей. Не ошибусь так же в том, что он ничуть не расстроился отсутствием пригласительного для себя.

Не придется встречаться с генеральным, а главное — отказываться от спиртного. Он, действительно, пил много, иногда по нескольку дней не появлялся на работе, а я с удовольствием вошла в новую роль и мысль о том, что я каким-то боком подсиживаю директора, ничуть не смущала.

К поездке на тренинг не готовилась — на вокзал поехала сразу с работы, в дороге усиленно делала вид, что читаю, чтобы никто не приставал с разговорами, хотя видела, что хотели.

Не люблю пустых фраз. В пути, когда никто тебя не знает, можно наврать, и самому поверить. Можно, а зачем?

Вышла в тамбур на перекур и уже там познакомилась с соседом по купе — верхняя полка надо мной.

— Вы такая грустная. Что-то случилось?

— Не обращайте внимания. Просто я зануда.

И что его так рассмешило?

Посмотрела на него с неприязнью и вдруг поняла, что завидую. Давно я так не смеялась, задорно, от души.

Парень что-то спрашивал, я отвечала, о чем мы говорили, уже не вспомню, но, оказывается, говорить просто так, с незнакомым человеком — это не всегда утомительно. Это даже отвлекает.

На вокзале меня встречал директор киевского филиала, лично, что поначалу удивило, и я даже оглядывалась на перроне в поисках своего провожатого.

— Наталья! — окликнул он.

И я поняла, что ошибки не было. Он встречал меня. Лично. С машиной, как какого-то важного гостя.

С Роман Леонидычем я познакомилась несколько месяцев назад, когда я была оператором, а он в командировке в Одессе, но тогда он не произвел впечатления человека, одобряющего панибратство. Мы едва обменялись вежливыми приветствиями. Субординация. А сейчас…

Дверь авто приоткрыл, закрыл, «вам не холодно?», «вам не жарко?»…

— Роман Леонидыч, а что это вы лично?

— Остальные приехали на своих авто, — он пожал плечами. — Только ты экономишь. Почему не такси?

Признаюсь, не подумала, что компания пойдет на такие расходы.

— Успеем, — говорил Роман Леонидыч, то и дело посматривая на дорогие часы. — Успеем.

— Конечно, — поддержала я, удивляясь его нервозности. — Еще целый час.

— Завидую твоему спокойствию.

С чего бы мне волноваться? Тренинг. Соберемся, послушаем лектора и разъедемся, утром я уже снова буду в Одессе.

— Ты что, на фуршет не останешься?

О фуршете слышала впервые, но в любом случае нет, иначе придется задержаться на день, а это потеря времени и билета.

— Как знаешь, впрочем…

Я рассматривала в окно столицу. Город как город. Слишком широкие улицы, слишком много машин, слишком серый асфальт, все слишком. Киев мне не понравился. Унылый, но преисполненный величия, которое ему внушили.

Таким же оказался и офис киевского филиала. Да, он был больше и богаче одесского, не было ни пьяных дальнобойщиков, ни барышень в несвежих простынях, в просторном холле стоял кофейный автомат, стойка с секретарем, была разложена свежая пресса на журнальном столике. Но не было в нем простоты и шарма одесского, не было ощущения, что это «твое», «для тебя», что здесь тебя ждут.

Заметив мое внимание к кофейному автомату, Роман Леонидыч пояснил для недогадливых:

— Для гостей.

И обменявшись улыбками с порхавшей возле нас худенькой блондинкой, добавил уже для меня:

— Если Машенька будет бегать целый день с кружками, у нее совсем не останется времени для основной работы.

Я хотела спросить, и в чем же заключается основная работа Машеньки, если глазки директора так затуманились, а ручки сами потянулись к пивному животику и довольно его погладили, но вместо этого спросила:

— А кто такая Машенька?

— Наш офис-менеджер.

Роман Леонидыч потеребил длинный галстук, мешающий гладить живот, проводил Машеньку похотливым взглядом и снова ко мне:

— Хочешь познакомиться? Коллеги как никак.

Со смешком — мол, поспорь, что не спишь со своим директором.

— На тренинге, — отмахнулась я.

— Ее там не будет. Это тренинг для директоров.

Тогда вопрос: что здесь делаю я? Озвучить его не озвучила, но подозрения в душу закрались. Офис-менеджеры присутствовать не должны, а меня пригласили, даже открытку прислали с какими-то тесненными розами.

Но подумать не удалось — время, поспешный подъем на второй этаж, беглое знакомство с директорами Днепропетровского и Запорожского филиалов, тренинг.

Роман Леонидыч занял место рядом, видимо, вжившись в роль гида. И хотя это мне так же показалось странным — с чего такая честь? — тренинг увлек. На перерыве случайно услышала перешептывания, почему, мол, Леонид Михалыч выдвинул мою кандидатуру для поездки? За какие такие заслуги?

Я хмыкнула. Что бы они сказали, узнав, что его просто поставили перед фактом?

Школа злословия продолжалась — некоторые были менее тактичны и предпочитали обмениваться сплетнями громко, иногда в лицо.

К примеру, директриса Луганского филиала заметила в мою сторону:

— Странно, что вас сюда вообще пропустили. Насколько мне известно, офис-менеджер не относится к руководителям высшего звена.

Меня уже раздражало в ней все. Напыщенный тон, которым она говорила, тоненький голосок, которым пыталась унизить, сузившиеся свиные глазки, которыми меня буравила. Когда она скривила губы в небрежной улыбке — слой грима на ее лице дрогнул и удержался, видимо, благодаря морщинкам и проступившим капелькам пота.

Карикатура.

— Зависит от того, кто у вас офис-менеджер и кто руководитель, — отрезала я.

Карикатура не успокоилась.

— Дорогая, зачем вы приехали? Если вы когда и станете руководителем, это будет явно не сегодня.

— Дорогая, — сама не ожидала, что голос прозвучит так ядовито, — зачем вы нацепили на лицо эту восковую маску? Если кто из мужчин и обратит на вас внимание, это будет явно не сегодня.

Кое-где послышался мужской смех, кое-где более сдержанное хихиканье, а напротив меня — крупные слезы в маленьких глазках.

— Пойдем, — Роман Леонидыч бросил сочувственный взгляд на директрису из Луганска, взял меня под руку, и мы вернулись на тренинг.

Директриса в кабинет не зашла, и в тот день я ее больше не видела. Мы встретились много позже, при других обстоятельствах, и слезы мне вернулись сторицей.

Собственно, эпизод с ней был единственным мрачным пятном за весь день. Тренинг мне понравился, и даже не заметила, как стрелка часов подкралась к пяти, и он закончился.