Кристин ДеМайо-Райс - Мертвый - хит сезона

предупредить тебя, чтобы ты не ходила в офис, но ты оказалась быстрее.

– Спасибо, что спас меня, – ответила Лора. – Я имею в виду, кроме той части, где я

выполнила половину вашей работы за вас.

– В любой момент, когда захочешь быть убитой, просто позвони.

На этой дружественной ноте они положили трубки. С тех пор она ничего не слышала от

детекива, и признаться честно иногда скучала по их шутливым перепалкам.

Лоура стояла у стирально–сушильной машины, а мама пыхтела и кляла её заднюю

крышку. В руках у неё был какой–то гаечный ключ, которым она пыталась открутить

шайбу.

– Тебе стиот быть милее, дорогая.

– С кем? – Она упустила из виду, о ком они сейчас говорят.

– С Джереми Сент–Джеймсом. – Мама приподняла бровь, глядя на дочь поверх шайбы.

– Я не хочу встречаться с ним.

Ключзаскрежетал, и задняя крышка отошла от стенок машинки.

– В этом бизнесе неплохо было бы иметь друзей. А теперь ты ему ровня.

Это было верно в теории, но не на практике. Она должна провести как минимум

несколько успешных сезонов. Но и это не было причиной того, почему она не отвечала на

звонки. Она просто не могла его видеть. Он не был тем человеком, которого создало её

воображение, и ей было слишком стыдно за свои собственныефантазии, чтобы видеться с

ним.

– Она права, – сказала Руби, вырвав страницу из журнала. – Мы могли бы использовать

его. – Больше всего Лора боялась этих слов.

Она вышла на улицу, на крыльцо, и наблюдая проходивших мимо гопников.

Поглаживая мобильник, как будто не знала кому хочет позвонить.

– Я захожу в лифт, – сказал Стью, вместо приветствия.

– Презвоню.

– Неа. Это я не тебе.

– Мы решили, как назовемся, – сказала она.

– Да неужели? Держу пари, это что–то гротескное.

Они со Стью и Руби провели долгие вечерние дискуссии, обсуждая будущее имя фирмы.

Начинали с «LR», «L & R» и «Carnegie» перешли к сестрам Карнеги, «LR Carnegie», и к

каждой утомительной перестановке того же самого, пока наконец Стью, не опрокинув в

себя еще одну пинту пива, не назвал их самыми скучными людьми на планете, а затем

спросил: «Что ты пытаешься сделать? Если это только ваши имена, и вы открылись,

чтобы прославить себя, то окей. Но если вы хотите что–то привнести в портняжное

искусство, то так и назовитесь».

– Портновский? – честно говоря, никто не помнил, кто в пьяном угаре об этом спросил.

Она или Руби.

– Одежда. Все, что связано с одеждой, – это портняжное ремесло. Разве вы ничего не

учили в школе дизайна? Иисус. Послушай, просто решай, кем ты хочешь быть, и будь им

полностью.

Это вызвало еще одно обсуждение, которое длилось недели. Что они пытались сделать?

Когда они вытаскивали дешевое пиво и говорили о том, что им нравится, возникла общая

тема. Они хотели соединить противоположности. Вещи, которые не имели смысла, пока

вы их не увидите. Дополнительные цвета. Рипы с тонким пошивом. Сексуальный и

прилежный. Винтаж и постмодерн.

Поэтому, когда Лора сказала Стью название, она знала, что он будет доволен.

«Портняжный сандвич».

– Ты серьезно?

– Почему нет? Если они могут назвать компанию «Свобода для человечества», мы можем

назвать нашу компанию «Sartorial Sandwich». И когда мы будем делать бюджетную

линию, мы сможем назвать ее «Sartorial Soup» или что–то в этом роде.

Стьюрассмеялся.

– Это не мейнстрим.

Вскоре после этого они повесили трубку. Скоро они снова увидятся. С каждой такой

встречей парень все меньше казался утешительным призом, и все больше становился

тем, кто действительно подходит Лоре.

Наконец, она поняла это.

КОНЕЦ