Джессика Клер - Последний вздох

— Одна ночь, — с облегчением соглашаюсь я, и заставляю себя обнять его, прижимаясь к нему грудью.

Я собираюсь использовать этого мужчину.

Я буду флиртовать с ним, соблазнять и сосать его член, если придется. Что угодно, лишь бы он взял меня с собой и сохранил в безопасности. Если он готов убивать людей ради меня, то на данный момент он — мой лучший выбор.

Я не окажусь снова в плену.

Я знал, как лучше. Правда, знал. Я должен был открыть дверь и вышвырнуть хорошенькую задницу Рэйган у посольства. Там внутри должны быть люди, которые справятся с этой ситуацией лучше меня. Чёрт, я не могу перестать пялиться на её ноги, как какой-то проклятый извращенец. Первое, что я сделаю, оказавшись в номере, буду биться головой о бетонный пол в надежде, что хоть какая-то осмысленность появится в моей голове.

Но девушка выглядит такой чертовски напуганной, поэтому я отвечаю на её мольбу, хотя держусь на последнем издыхании. Мне нужен сон, и тогда я смогу перейти к своим следующим целям: поиску сестры и хакера для Петровича.

Жутковато, что все три дороги — Рэйган, сестра, хакер — ведут в Рио. Возможно, это связано с растущей экономикой в преддверии надвигающегося чемпионата мира по футболу и Олимпийских игр, которые так же увеличивают глобальную известность этого места. Чем больше денег, тем больше горячих голов, готовых тратить их на незаконные дела. Здесь банковский сектор становится огромным в связи с ростом рынка биотоплива. Кажется, это повышает спрос и на женскую плоть. Но мне не нужно разгадывать загадки. Я — оружие. Направьте меня, и я выстрелю.

Когда я выяснил, что Наоми может быть здесь, я представлял, что она и есть хакер. Наоми умнее, чем половина этого континента. Она могла бы даже во сне запустить порочное кольцо в глубоком интернете, но раз она настолько умна, я не верил, что она не может найти способ связаться со мной. Я никогда не использовал псевдоним в поисках, позволяя всему миру знать, что Дениэл Хейз ищет сестру. Но она так и ни разу не прислала мне письма по электронной почте, сообщения или хотя бы дымовой сигнал.

Позволение Рэйган остаться на ночь не особо задержит мою охоту, потому что я отчаянно нуждаюсь во сне. Возможно, она стесняется своего вида в крошечном бикини и коротенькой куртке. Я возьму её ненадолго, мы всё исправим и выспимся, а утром она будет умолять меня отдать её в руки дипломатов США. А я смогу временно держать свои руки подальше от неё.

— Avenida Nossa Senhora de Copacabana, — говорю я водителю адрес ниже на пляже.

Он быстро кивает, и мы отъезжаем. Поездка от посольства до отеля занимает менее пятнадцати минут — это живописный путь вдоль бухты Гуанабра. Через несколько минут пути вдоль скал, омываемых морем, перед нами выступают брусчатый тротуар и высокие отели. Вдалеке, как каменная торпеда, возвышается гора Сахарная Голова.

Рэйган приклеивается лицом к окну:

— Что это? — спрашивает она, указывая на гору.

— Это гора Сахарная Голова. Когда-то португальцы перевозили сахар из Бразилии в Европу. Они укладывали сахарный тростник в форме конуса, называя их сахарным хлебом. И в один прекрасный день кто-то сказал: «Эй, эта шишка в небе выглядит так же». Португальцы называют её Pão de Açúcar .

Я обнаруживаю себя близко наклонившимся к ней и почти шепотом рассказывающим это. На ум приходит другая фраза на португальском: «Eu quero te abraçar agora» («Я хочу к тебе прикоснуться»).

Я заставляю себя откинуться обратно на свое сиденье, а таксист ухмыляется мне.

— A mulher e a sardinha querem-se da mais pequenina, — весело бормочет он.

Ему везет, что он за рулем, а Рэйган не говорит по-португальски.

— Что он сказал?

— Что кабины на канатной дороге тесные, как банки с сардинами, — вру я.

На самом деле он сказал, что женщины, как и сардины, должны быть маленькими. Полагаю, это была отсылка к тугой попке Рэйган, которую он видел в зеркале заднего вида. Но об этом я ей не говорю. Пытаясь отвлечь её, я указываю на провода, идущие с материка к горе.

— Там кабины, которые поднимают к вершине Сахарной Горы.

— А-а.

Не могу сказать, заинтригована ли она, или хочет побыстрее отсюда убраться. Полагаю, последнее. Водитель останавливается на углу. Ему не нужно знать, где именно мы останавливаемся. Хотел бы я, чтобы сейчас был карнавал. Блестящее бикини Рэйган выглядело бы уместнее во время фестиваля. А в малюсеньком купальнике, тонкой коричневой куртке и черных носках на стяжках она привлечет много внимания. Делать нечего, надо быть наглее.

— Здесь нет отеля, — с волнением замечает девушка.

У зданий вдоль улицы Сеньора-де-Копакабана нет ничего общего с трущобами. Здесь ровное место, которое выглядит, как любой столичный пляж, туристическим и немного поношенным. Я всегда останавливаюсь здесь вместо гостиницы. Этими квартирами управляют лица, пытающиеся избежать государственного регулирования и дополнительных налогов. Эти ребята не станут пробивать, кто их постояльцы. Платишь наличными, и они делают вид, что это место пустует всё время.

— Надо прогуляться до места, — бормочу я себе под нос, проводя её мимо двух крупных жилых комплексов по аллее к трехэтажному зданию, в котором находятся три квартиры. Моя на самом верху.

Рэйган смотрит на всё это свысока и идет, как королева, будто её носки и куртка на пике моды. Если кто-то увидит её, то найдет это чертовски удивительным. Могу ли я надеяться, что моя сестра будет такой же? Я так долго ищу её, что боюсь найти только оболочку сломленной наркоманки, которая едва способна функционировать. В Рэйган нет ничего подобного. Она разговорчива, с прямой спиной и ясными глазами. Она нравится мне больше, чем должна бы.

Никто так ничего и не сказал, и мы, наконец, оказываемся в спальне квартиры.

— Ты здесь живешь? — девушка бродит вокруг, осматриваясь.

Это крошечное место. Маленькая кухня, гостиная с видом на залив и маленькая спальня с полуторной кроватью. Рэйган выходит из спальни.

— Арендую, — отвечаю я.

Я открываю ванную комнату, в которой есть душ и туалет нормального размера. Хотя для меня кое-что маловато. Я указываю на дополнительный комплект полотенец, предоставленный владельцем дома.

— Не стесняйся, иди и мойся.

Она кивает и исчезает. Долгое время льётся вода. Сняв куртку, я достаю оружие и скидываю ботинки. Всё это время вода бежит без остановки, и пар начинает просачиваться из-под двери. Я стараюсь занять себя чем-то, чтобы отвлечься от пульсирующих в голове картинок, где абсолютно нагая Рэйган внутри душевой проводит рукой по своему великолепному телу, упругой груди и между ножек. Когда я чищу уже второй пистолет, её голова просовывается в дверь ванной комнаты. Я удивляюсь, что у нас столько горячей воды.