Сара Дессен - Что такое «навсегда»

Я внимательно слушала, намазывая следующий сэндвич.

– Но когда все идет гладко, к этому быстро привыкаешь, – продолжала она, – время от времени нужно добавить беспорядка. Иначе не получаешь удовольствия, когда все снова хорошо. Знаю, ты считаешь меня странной, и другие тоже.

– Вовсе нет, – ответила я, но она мне не поверила.

– Знаешь, сколько раз я ловила Уэса возле этой ямы, когда он пытался тайком от меня засыпать ее?

Она выложила новый ряд хлеба.

– А Пит, мой муж, уже дважды заманивал меня в автосалон, чтобы поменять мою старушку на новую машину. А что касается бизнеса… не знаю… они оставили меня в покое. Из-за Уиш. Забавно, потому что как раз она бы такого не вынесла. Она была самым организованным человеком на свете.

– Уиш [3] От англ . Wish – «желание», «мечта». – классное имя, – сказала я.

Делия с улыбкой посмотрела на меня:

– По-настоящему мою сестру звали Мелисса, но когда я была маленькой, у меня получалось Ма-уи-ша, потом сократилось до Уиш, и все стали ее так называть. Она не возражала, и ей очень подходило это имя.

Взяв нож, Делия начала разрезать сэндвичи на половинки, потом на четвертинки и складывать их на поднос.

– Этот бизнес – ее детище. Уиш развелась с отцом мальчиков, и тот уехал на Север, а это дело стало для нее началом новой жизни. У нее все шло как по маслу, пока не заболела. Рак груди. Умерла в тридцать девять лет.

Очень странно было оказаться по другую сторону баррикад, в смысле когда утешения ждут от тебя. Я-то привыкла, что утешают меня. Мне хотелось найти правильные слова, потому что мои чувства были искренними. Когда приходит горе, оно как бы говорит на другом языке, и обычных слов не хватает.

– Мне правда очень жаль, Делия, – сказала я.

– Спасибо, – ответила она, положив кусок хлеба на стол, – мне тоже. – Потом она грустно улыбнулась и начала складывать следующий сэндвич.

Я тоже продолжала работу, и несколько минут мы молчали. Но это была совсем другая тишина, не пустая и стерильная, как дома или в библиотеке. Когда ты не одна, тишину в любой момент можно нарушить. Похоже на разницу между перерывом в отношениях и окончательным разрывом.

– Знаешь, что происходит, когда кто-то умирает? – спросила неожиданно Делия, заставив меня вздрогнуть. Я продолжала молча складывать сэндвич.

– Наступает реакция, у каждого своя. Как, например, у меня или Уэса. После развода родителей он связался с дурной компанией, даже в полицию попадал, Мелисса просто не знала, что с ним делать. Но когда она заболела, Уэс очень изменился. Сейчас он совсем другой. Опекает Берта и занимается своими скульптурами. Так он переживает потерю.

– Уэс занимается скульптурой? Так это он сделал?..

– Сердце в руке? – закончила она за меня. – Да, он. Невероятно, правда?

– Очень интересная скульптура. Я не знала. Мы говорили о ней, но он не сказал, что это его работа.

– Он никогда не хвастается. Весь в мать. Она тоже была тихая и необыкновенная. Я иногда ей завидовала.

– Не знаю, – сказала я. – По-моему, ты тоже необыкновенная. Ты занимаешься этим бизнесом, имея маленького ребенка, со вторым на подходе.

– Нет, я обычная. Когда умерла Уиш, из меня будто выпустили воздух. Получилось, как в той глупой игре, когда Берт и Уэс выпрыгивают друг на друга из укрытия, пытаясь напугать. Я попалась, она меня подловила. Мне никогда не приходило в голову, что с ней может что-то случиться. Понимаешь?

Я неуверенно кивнула, жалея, что не рассказала ей о папе, не поделилась своей болью, не показала, как хорошо ее понимаю. Но для Делии я не была «той самой девочкой, у которой умер отец». Она ничего не знала, и мне это нравилось.

– И вдруг она ушла. Подловила меня, – продолжала Делия, доставая хлеб. – На моей шее остались двое мальчишек, о которых надо заботиться, и только что родившаяся Люси. Это была страшная потеря, гигантская дыра, понимаешь?

– Понимаю, – мягко сказала я.

– Некоторые могут, – продолжала она, – как говорится, жить дальше. Поплакали, погоревали и успокоились. Или, во всяком случае, так кажется. Но я… не знаю, как объяснить… я не хотела исправлять, не хотела забывать. Не то чтобы что-то сломалось… просто случилось. Как с ямой на дороге: я знаю, что она есть, и каждый день ее объезжаю. Я помню и живу с этим. Понимаешь?

Я кивнула, хотя не очень понимала. Я изменила свой обычный маршрут, нашла обходные пути, чтобы не видеть страшного места, где все случилось. Я завидовала Делии. Она, во всяком случае, знала, с чем имеет дело. Она отважилась взглянуть в лицо своему горю, признать его. Измерила его длину, глубину, площадь и боролась с ним как умела.

– А теперь, – прошептал Уэс, – смотри и учись.

Мы обслуживали вечеринку по случаю выхода на пенсию в отеле «Лейквью Инн», а в данный момент сидели в гардеробе, и Уэс учил меня играть в «Попался!». Я оказалась здесь случайно – какая-то старушка отправила меня повесить ее накидку – и обнаружила Уэса, устроившего засаду.

– Уэс? – начала я, но он прижал палец к губам, жестом зовя меня подойти ближе. Я бездумно подчинилась, стараясь не обращать внимания на щекочущее чувство в животе, которое всегда ощущала при виде Уэса. Даже когда мы не находились вдвоем в тесном закрытом пространстве. Боже, неужели это происходит со мной! Из соседнего помещения слышались звон бокалов, голоса, смех и та же самая скрипичная музыка, что на свадьбе моей сестры.

– Так, – едва слышно сказал Уэс, так тихо, что мне пришлось бы наклониться к нему, чтобы расслышать, если бы мы не сидели бок о бок. – Главное – выбрать правильное время. Мы ждем…

Мне в лицо уткнулось чье-то пальто, пахнущее духами. Я тихонько отодвинула его в сторону.

– Еще рано, – прошептал Уэс.

Тут раздались шаги и какое-то бормотание. Должно быть, Берт.

– ПОПАЛСЯ! – Уэс выскочил из засады. Берт подпрыгнул на месте, взвизгнул от неожиданности тоненьким голосом, потерял равновесие и растянулся на полу.

– О господи! – закричал он и покраснел как рак, увидев, что из гардероба выхожу еще и я. Вряд ли его можно было винить за это: трудно сохранить достоинство, лежа на полу с перепуганным видом.

– Эт-то было…

– Шесть – два в мою пользу, – закончил за него Уэс.

Берт, все такой же красный, поднялся на ноги.

– Я тебе еще покажу, – заявил он Уэсу и перевел взгляд на меня: – И ты свое получишь.

– Она здесь ни при чем, – сказал ему брат, – я только показал ей, как это делается.

– О-о, не-ет, – зловеще протянул Берт, – она теперь в игре. Все, никаких поблажек, Мейси.

– Берт, ты уже однажды напугал ее, – напомнил Уэс.

Мальчик, проигнорировав его замечание, устремился дальше по коридору, бормоча что-то себе под нос. Брат наблюдал за ним, едва заметно улыбаясь.