Федерико Моччиа - Прости, но я хочу на тебе жениться

— Загадала желание?

Ники утвердительно кивает. Затем опускает взгляд. Он подходит к ней ещё ближе и садится рядом. Снимает куртку и набрасывает ей на плечи.

— Вот. Заметил, ты немного дрожишь. Холодно здесь. Влажный воздух из-за реки.

Ники поднимает взгляд, и их глаза встречаются.

— Спасибо.

Они просто молчат, не чувствуя неловкости. Заканчивают своё пиво.

— Слушай, у меня появилась идея, — Гуидо улыбается ей в темноте.

— Рассказывай...

— Кое-что красивое. Давай засунем записку в бутылку и отправим её по реке, чтбы она нашла свобю судьбу, как тебе? Как в том фильме... «Послание в бутылке» с Кевином Костнером и Робин Райт Пенн...

На этот раз удивляет его она. Та, что чуть ли не влюблена в то длинное письмо и выучила его наизусть, чтобы никогда не забыть. Та, что теперь расслабилась, закрывает глаза и декламирует:

— «Всем, кто любит, любил и будет любить. Всем кораблям в море, всем портам, моей семье, моим друзьям, а также незнакомым мне людям: это и послание, и молитва. В моих скитаниях я обрела, наконец, истину: у меня есть то, что ищут все, но находят лишь очень немногие, – единственный человек, которого мне суждено любить всю жизнь. Человек, который всего достиг сам, который умеет ценить простые радости, который дарит мне жизнь. Он моя гавань и мой дом, ни ветер, ни невзгоды, ни даже смерть не смогут разрушить этот дом. А теперь молитва: Господи, сделай так, чтобы все люди в мире узнали любовь, подобную моей. Сделай так, чтобы эта любовь исцелила их, ибо она убивает чувство зависти, вины и сожаления, она убивает злость… Господи, молю тебя об этом. Аминь...»

— Да, — Гуидо только и открывает рот от удивления. — Ты помнишь всё! Да, именно это было в письме.

Ники не может поверить. Это её любимый фильм. Она смотрела его бесчисленное множество раз, любовь, которая пережила исчезновение... Любовь сильнее смерти. Эрос и Танатос. И то, что Гуидо упомянул именно этот фильм, причиняет ей боль. Она пристально смотрит на него и видит, как он вырвал листок из своей записной книжки, а теперь что-то пишет. Она рассматривает его профиль, губы, черты лица. Это мальчик? Или мужчина? Его крепкое, спокойное тело защищено от ночного ветра лёгким свитером. Его тонкая талия. Его длинные ноги. И эта улыбка.

— Готово, я написал его. Прочитаю тебе: «Тебе, той, что нашла меня... Я кричу тебе, любовь моя, чтобы ты смогла любить с мятежным безумием, с нездоровой страстью, чтобы эти слова стали для тебя началом отчаянного счастья...»

Ники хранит молчание, впечатлённая красотой этих слов, их важностью, невероятной гармонией, которую она сама испытывает. Она чувствует что-то новое. У неё впечатление, словно она преодолела некое препятствие, сняла повязку с глаз, обнаружила что-то за углом. Как песня, которая резко прерывается, разрывает тишину и волнует тебя. А он здесь. Гуидо. Тот, кого я встретила тогда, тот, с кем заключила бесконечное пари, тот, который так легко находит выход, тот, у кого на всё есть ответ. Иногда я с ним согласна, иногда нет. Она вдруг начинает чувствовать его таким близким, в идеальной гармонии с ней. Словно они вместе играют песню, которую остальные не могут услышать. И никто не может этого даже представить себе. Даже сама Ники.

— Какие красивые слова.

— Я рад, что тебе нравится. Давай, возьми листок и карандаш и тоже напиши.

— Нет... Мне не хочется.

— Ну же. Это ведь игра, вдруг это чем-то поможет человеку, который её найдёт, поможет задуматься о том моменте, который он будет переживать...

Ники задумывается на мгновение. Гуидо пристально смотрит на неё. Они слегка переглядываются. Накоенц, он наклоняет голову.

— И?

Наконец, Ники соглашается, покорённая этой странной игрой.

— Давай листок.

Гуидо с улыбкой протягивает его.

— Отлично. Я рад… — он рассматривет её, пока она ищет вдохновения в небе. Ники замечает это. — Хватит, не смотрит на меня так, иначе я ничего не придумаю.

— Ладно. Тогда я пойду и выброшу свою бутылку, пока ты пишешь.

Он находит палку походящего диаметра, сворачивает листок и кладёт его в пустую бутылку «Корониты». Затем вставляет палку. В несколько ударов ладони вбивает её внутрь до середины. Берёт бутылку с новой только что изобретённой деревянной пробкой и осторожно бросает в реку. Вода подхватывает её, словно забирая из его рук, и очень быстро уносит с собой, взяв курс на неизвестную пока судьбу.

Между тем Ники закакнчивает писать.

— Готово, — говорит она, сворачивая листок и пихая его в бутылку.

— Не прочитаешь мне?

— Не-а, я стесняюсь.

— Ну же… — Гуидо улыбается ей и делает вид, что разочарован. — Я уверен, что вышло красиво.

— Не знаю. Я написала первое, что пришло в голову. Это прочитает тот, кто найдёт бутылку.

Гуидо понимает, что не должен настаивать, что ей нужна её независимость, возможность выбирать, и что сам факт того, что он придумал эту игру, а она согласилась, это для него уже победа. Так что он помогает ей сделать из палки пробку для бутылки, а затем они вместе подходят к берегу реки, чтобы отправить по течению вторую бутылку. Они ещё некоторое время наблюдают за водой, из которой время от времени показывается горлышко бутылки, а затем исчезает в темноте.

— Каким же будет счастливчиком тот, кто прочитает твои слова. Интересно, окажется ли он способным представить красоту их автора...

Ники поворачивается и видит, что он близко. Очень. Слишком. Их охватывает тень зелёного бокала листвы большого дерева. Самые длинные ветви опускаются на них, образуя большой природный зонт. Он защищает их даже от самого простого отблеска луны. Они здесь, вдали от всего мира. Лёгкий тёплый ветер треплет листья и волосы Ники. Непослушная прядь скользит по её лицу и кажется, будто оставляет на нём неуверенный след, как знак вопроса, любопытный завиток останавливается у края её щеки. И в этом их молчании тысячи слов. Их взгляды, эти глаза умиротворённо улыбаются, наслаждаясь красотой момента. Мгновения, которое, кажется, длится целую вечность.

Гуидо шевелит рукой, аккуратно поднимает её к её лицу, отбрасывает этот непослушный локон и гладит её волосы. Не переставая смотреть друг на друга, они медленно приближаются друг к другу губами этим легчайшим движением, и их рты раскрываются, как цветы в русле реки. Эти красные губы, эти нежные лепестки двух юных улыбок, уже почти соприкасаются. Ники? Ники? Что ты делаешь? Собираешься целоваться с ним? И тогда, словно очнувшись от сладкого сна, от нежданного гипноза, Ники приходит в себя и ей становится даже стыдно за то, что она чуть не сделала, за слабость, которую она только что продемонстрировала, за безумное, глупое и простое человеческое отвлечение. Подавленная, она отворачивается и опускает глаза.