Фиона Вуд - Дикая жизнь

Холли назначила время и место, и точно: он здесь, ждет меня.

Шагая к нему, я чувствую себя глупо и неловко, и все еще несу на себе свое симпатичное «я», как рубашку, которая не подходит мне по размеру. Нет, скорее просто не существует. Вот именно: так что самой себе я кажусь голой и беззащитной. Мы пробыли здесь уже целую неделю, а он что-то не горел желанием увидеться со мной наедине. А он – само спокойствие. Протягивает руку и с ходу целует меня в щеку. Явный признак – чего? Чувств? Близких отношений?

– Не знаю, что наговорила Холли…

– Кучу всякого-разного, – перебивает он. – Но я запомнил только важное – время и место.

– Потому что… надеюсь, ты понимаешь… я не хотела, чтобы она все это устроила.

Я так старательно готовилась, а теперь, хоть убей, не помню, что хотела сказать. И звучит все так фальшиво, напыщенно, как будто старушка говорит или училка. Ну кто так выражается – «надеюсь, ты понимаешь»?

– Но… ты же здесь, – Бен улыбается: подловил. – Только затем, чтобы сказать, что я тебе не нравлюсь?

– Нет, – произношу я.

– Значит, нравлюсь?

– Вообще-то я не настолько хорошо тебя знаю… – а вот это ложь во спасение, цель которой – выглядеть нормальным человеком, а не чокнутой сталкершей, потому что на самом деле я знаю его так хорошо, как только можно знать человека, чтобы он об этом не подозревал.

Он пожимает плечами.

– А я тебя знаю – хотя бы по урокам. И слышал твое мнение о… всяких вещах.

– Понятно.

Спорим, он ни одной из них не вспомнит?

– И ты слышала мое.

А вот я могу цитировать его практически дословно. И моя одержимость Беном тут почти ни при чем: просто я хорошо помню, что говорят другие.

Но знать, какого он был мнения о «Ромео и Джульетте» в прошлом году, или об изменении климата, или о том, как талантливо он выкручивается, опаздывая на урок после тренировки по гребле, еще не означает «знать» его самого.

– А еще я знаю, что тебя как минимум половину времени где-то носит, – продолжает он. По-моему, рановато для оскорблений, даже будь между нами реальные отношения, – мог бы хоть для приличия подождать до завтра.

– Неправда.

– Я же видел, как ты читаешь: открыла книгу – и все, привет… пропала, – объясняет он. – Даже если рядом подружки, ты как будто исчезаешь.

Может быть – ну ладно, это правда, но при мысли о том, что Бен или еще кто-нибудь следит за мной, когда я об этом не подозреваю, меня коробит.

И я понятия не имею, что еще сказать. Но я точно знаю: ни в коем случае не то, что я сейчас думаю, а думаю я, ни с того ни с сего, « смотришь-смотришь, как медведь… » Не только потому, что он сейчас признался, как глазел на меня, но и потому, что сейчас я тоже на него глазею. Отворачиваюсь в надежде, что выгляжу задумчивой или просто оглядывающейся по сторонам, а не просто тупой. Ужасно странная штука – разговоры парня с девушкой. Пытаюсь придумать, что сказать, желательно, что-нибудь легкое и остроумное, а меня как заклинило.

В голове всплывает мысль о Холли – беспечной и расслабленной, всегда готовой сострить или отшутиться. Ну почему я не такая? Почему я совсем растерялась и понятия не имею, как теперь быть? Может, спросить Бена, нюхал ли он землю? Нет уж, лучше не надо.

– Почему я?

Вопрос вырывается сам собой.

Хорошо еще, он хотя бы не притворяется, что не понимает меня.

– А не какая-нибудь… тусовщица?

Нам обоим известно, кто ему идеальная пара – какая-нибудь цыпочка, всеми признанная красотка. Блондинка. Девчонка в лейблах, умеющая ходить на шпильках. Вроде Пиппы, Лоры, Тифф, Габи и – да, и Холли, если уж на то пошло.

– Ага.

– Потому…

– Скажи, что дурацкий рекламный щит тут ни при чем.

– Ни при чем, – лицо у него открытое, как небо, и я ему верю. Он пожимает плечами. – Может, в том все и дело, что ты не такая, как они. Или в том, что когда ты, ну, отключаешься – не знаю, как сказать, – мне вроде как любопытно узнать, где ты витаешь, – он наклоняется, чтобы лучше видеть мое лицо. – Хочешь узнать другие причины? – Он в пределах досягаемости для поцелуя. Стараюсь не забывать дышать и качаю головой. – Так вот, когда Холли заявила, что мне надо встретиться с тобой здесь… – продолжает он.

– Я не говорила, что хочу…

– Ага. Уже проехали. Я подумал, что тебя бросает в крайности – ты же меня в полный игнор поставила с тех пор, как мы сюда приехали. Может, подведем итог? – Он берет меня за руку. Голова кружится, и это как-то не согласуется с… эээ… бухгалтерской терминологией? В общем, мало обнадеживает. Но дышать легче. – Так что, думаешь, стоит попробовать – пока мы вместе? Если нас застукают, нам влетит по полной. И потом, здесь же вообще некуда выйти.

Что он несет? «Выйти» можно куда угодно. А вот «зайти» некуда. Или я понимаю все «тупо буквально», как иногда говорит папа, когда сердится? Или такой у парней шифр, который фиг разгадаешь, – может, риторическое отрицание или просто намек, чтобы я сказала «нет»? Дать ему сорваться с крючка и без обид расстаться друзьями? И официально завершить то, что толком даже не начиналось?

Его взгляд меня смущает – в нем чувствуется издевка.

– Так что, будем играть по правилам или развлечемся?

И он только что заявлял, что знает меня, пусть даже немного? Чего я терпеть не могу, так это когда меня вынуждают принимать решения. Я из тех, кто плывет по течению. И старается не раскачивать лодку без крайней необходимости. И уж, конечно, не из тех, кто нарушает правила. Или любит развлекаться. Или рисковать. Просто слишком уж осторожна по натуре. Строго говоря, пессимистка. В вечном поиске одобрения окружающих. И вдобавок жуткая трусиха.

Смотрю на свои ноги. На что я надеюсь – что пальцы ног знаками подскажут мне ответ? И вообще, кто я такая? Модель с рекламного щита; неуклюжая прыщавая страшилка, закопавшаяся в книги; потенциальная феминистка в вечной ссоре с лучшей подругой; зубрилка; недовольная, но любящая дочь; девчонка, которой хочется целоваться с мальчиками? Неужели правда то, что сказала Холли, – теперь у меня есть право выбора?.. Вряд ли, это было бы слишком просто. Наверное, я веду себя так, будто у меня избирательная немота, но, по крайней мере, ему приходится продолжать самому.

– Короче, – говорит он, – для меня плюсы очевидны… – Как-то у него слишком гладко получается, даже не верится, или это его врожденное обаяние? – А ты как думаешь?

« Ты как думаешь?» Ха! «Сомневаешься – не рискуй». Он смотрит на меня в упор.

– Я что хочу сказать: тебе правда не нравится классный парень, единогласно избранный лидер класса, капитан гребной команды? Весь мир у твоих ног, разве мы чем-то рискуем?

И он широко улыбается.

Упс, если вспомнить, как развивалась его школьная карьера, ясно, что меня ему прямо-таки поднесли на блюдечке! Я деловито подвожу итог, чтобы немного отрезвить его: