Джеймс Кунстлер - Большие каникулы Мэгги Дарлинг

Услышав свое имя, эта фигура, напоминавшая привидение ее старой подруги и соседки по комнате, смотревшая до этого выпученными глазами в вонючее пространство, подняла свое осунувшееся лицо с выражением, которое можно было принять за мольбу и укор одновременно.

— Как ты меня нашла? — спросила она хрипло.

— Ты сказала, что находишься в масонской ложе, с зеленой крышей. И потом — какой-то парк. Дай руку…

— Подожди, а как тебя сюда пустили?

— Какое это имеет значение? Мы здесь, чтобы забрать тебя домой. Тебе помочь встать?

— Ты что, прикупила?

— Да, нам пришлось купить наркотики, чтобы попасть сюда, — сказал Уолтер.

— А это что еще за мудак? — спросила Линди у Мэгги.

— Он — мой садовник.

— Вот так? И ты, дружок, тут пашешь? — рассмеялась Линди. Но ее унылый смех быстро перешел в болезненный приступ кашля. — Я больна, — сказала она.

— Я знаю. Мы здесь, чтобы помочь тебе.

— Тогда дайте мне немного того, что вы прикупили.

Мэгги и Уолтер испуганно переглянулись. После чего Уолтер полез в карман и достал два маленьких стеклянных пузырька.

— Вот это да! — воскликнула Линди, жадно схватив их.

— Линди, это крэк.

— Да, в самом деле? — сказала Линди. Она скинула грязное покрывало с плеч. Стало видно, что она была по пояс голой. Над ребрами у нее было две довольно плоских, как будто из них выпустили воздух, груди. Темный синяк амебой расплылся от ключицы до подмышки. Дрожащими руками она открыла один пузырек и вытряхнула кристалл в чашку стеклянной трубки. Потом точными движениями, довольно странными для человека так очевидно больного, она подожгла кристалл газовой зажигалкой и жадно затянулась. — Ох, да, — сказала она, выдыхая клуб дыма, резко пахнувший химией. — Отлично.

— Хорошо, милая. Дай мне руку.

— А еще есть? — спросила Линди, выдыхая большое облако синего дыма.

— Да, — ответил Уолтер.

— А можно мне?

— Можно, но позже, — сказала Мэгги. — А сейчас мы пойдем вместе.

— Но я не хочу идти с вами, ты поняла?

— Ну, давай, Линди, золотце…

— Дай мне еще «камушек».

— Но тебе нельзя оставаться здесь.

— А кто это сказал?

— Линди, дорогая моя, оглянись вокруг. Это отвратительная дыра.

— А я и не заметила.

— Очевидно, ты не можешь оценивать вещи правильно из-за наркотиков. Уолтер, помоги мне поднять ее.

— Убери от меня руки, придурок! — взвизгнула Линди. Сила ее голоса не шла ни в какое сравнение с ее истощенным видом.

— Мы отвезем тебя в больницу.

— Отвалите от меня!

— Ну не будь такой, пожалуйста.

— А вот и буду. Вот такая я!

За шумом, который она создала, брыкаясь и сопротивляясь, Мэгги и Уолтер не услышали, как к ним подошли сзади.

— Эй, вы что здесь творите, черт бы вас побрал? — укоризненно спросил кто-то знакомым голосом.

Мэгги и Уолтер опустили тюк с грязным покрывалом и костями — то есть все то, чем была сейчас Линди, — и обернулись к говорящему. Его возраст, размер и вес сделали бы его идеальным кандидатом для линии защиты в футбольной команде первой группы НАСС [39] National Collegiate Athletic Association (NCAA) — Национальная ассоциация студенческого спорта. , не приведись ему заняться другим делом. Рядом с ним был молодой человек на голову его ниже, но такой же крепко сбитый, который напялил себе ради смеха рваный нейлоновый носок вместо шапки, что делало его похожим на фантастического андроида.

— Да вы знаете, с кем возитесь? — спросил тот, кто повыше.

— Простите? — мужественно спросил Уолтер. — Эта женщина — наш друг. И нам на самом деле нужно ее отсюда увести.

— Дизайри — подруга Ти-Боуна Холливута.

— Передайте Ти-Боуну, что мы сожалеем, — сказал Уолтер.

Он нагнулся, чтобы поднять Линди, которая уже ни на что не реагировала. В этот момент тот, кто повыше, сделал шаг вперед и ударил Уолтера по затылку рукой размером с ракетку для сквоша. Уолтер попытался дать ему сдачи зонтиком, но это было все равно что драться с бронзовой статуей. Его огромный соперник сломал зонтик пополам, будто веточку, и швырнул обломки в темноту. Там они попали в кого-то, вызвав крики недовольства.

— Вы заплатили только за одного, а вас — двое, — сказал высокий.

— Мы уйдем, как только заберем с собой нашу подругу, — ответила Мэгги, ее голос дрожал, но звучал громко.

— Ты, сучка, вылетишь отсюда сразу же, как только мы пнем вас под зад.

После чего Мэгги и Уолтера толкали, пихали, били, тянули и катали по темному душному вонючему залу под веселыми взглядами воспаленных глаз и улыбками беззубых челюстей, пока не сбросили вниз в вестибюль, где они оказались на полу у стены, как пара тряпичных кукол.

— С тобой все в порядке? — тяжело дыша, спросил Уолтер, прижав Мэгги к себе так, будто пытался уберечь ее от ударов, которые могли последовать.

— В порядке, — сдавленным голосом ответила она.

Их обидчики снова приближались с сердитыми лицами. Несколько нервных наркоманов, только что зашедших с улицы, маячили за ними.

— Это твоя толстозадая «тойота» стоит там снаружи? — спросил высокий.

— Да, — ответила Мэгги.

— Гони ключи.

Мэгги взволнованно посмотрела на Уолтера.

— Это всего лишь машина, — сказал Уолтер.

Мэгги достала ключи из накладного кармана своего легкого платья без рукавов и неохотно отдала их.

— Покажи-ка свой бумажник, придурок.

Уолтер достал бумажник из заднего кармана брюк. Тот, что был ростом пониже, вынул оттуда все деньги и кредитные карточки и швырнул бумажник назад.

— Знаешь, мы просто хотим здесь заниматься своим гребаным бизнесом, — сказал высокий. — Поэтому проваливай отсюда со своей сучкой и больше не возвращайся.

— Да, — добавил коротышка.

— Мы просто вас выбрасываем. Нам некогда вас убивать. — И, повернувшись к своему приятелю, сказал: — Убери эту тачку с улицы. — Затем снова Уолтеру и Мэгги: — Убирайтесь с глаз моих, пока я не передумал.

Еще через мгновение Мэгги и Уолтер уже жмурились на залитом солнцем тротуаре, наблюдая, как «тойота» исчезает за углом.

— Что будем делать? — спросила Мэгги, сдерживая слезы.

— Идем в полицию, — сказал Уолтер.

Пройдя всего-навсего девять кварталов от Бовингтон-стрит, они нашли Четвертый полицейский участок. Он размещался в стандартной одноэтажной бетонной коробке, поставленной прямо на автомобильной стоянке в микрорайоне, сильно пострадавшем от градостроительных новшеств шестидесятых годов. Все четыре стороны здания были лишены окон, и поэтому оно напоминало крепость из научно-фантастического фильма. Главный вход представлял собой просто дыру в стене. Плоская крыша была украшена мотками колючей проволоки.

Вестибюль полицейского участка был лишь немногим гостеприимнее, чем в курильне крэка. На стенах не было граффити. Пахло здесь не мочой, а дезинфицирующими средствами. Комната со стенами из шлакобетона освещалась флуоресцентными лампами. Из мебели здесь было шесть стульев из дутой пластмассы, на стене висело два телефона-автомата, а у стены стоял автомат с газированной водой. Как и в курильне крэка, все действия здесь проводились через относительно небольшую укрепленную амбразуру, только тут она представляла собой окошко из пуленепробиваемого стекла, за которым функционировал весь офис участка. За этим окном у конторки сидел молодой полицейский, узкий лоб и сросшиеся в центре нависшие брови делали его похожим на банку для печенья.