Молли Ли - В эпицентре бури

— Конечно, — наконец сказала я. — Ты хочешь позвонить Линдси? Мы могли бы забрать её по пути, — я порылась в своём шкафу в поисках каких-нибудь джинсов.

Дэш подошёл на шаг ближе, когда я повернулась со своей любимой парой в руке.

— Знаешь, это хорошо, что ты можешь быть сама собой рядом со мной. Я думаю можно с уверенностью сказать, что мы друзья. И моя девушка не должна быть рядом, чтобы мне было «приемлемо» проводить время с тобой. Для меня странно, что он заставляет тебя переживать по этому поводу, но я так обычно делаю, идёт?

Искренность в его зелёных глазах прибила меня к полу.

— Хорошо, — прошептала я и проглотила комок в горле. — Изви…

— Не говори, извини, — прервал меня Дэш. Он покачал головой. — Можно подумать, что прежде у тебя никогда не было настоящего друга, — произнес он, усмехнувшись, выходя из моей спальни.

Я закрыла за ним дверь, чтобы переодеться, но не засмеялась. Он был прав.

— Это невероятно, — сказала я, после того, как проглотила ещё один кусочек лучших Бельгийских вафель, которые я когда-либо ела. — Откуда ты знаешь все лучшие места?

Дэш приподнял бровь, глядя на меня с того места, где он сидел.

— Я много разъезжаю во время сезона штормов, и большая часть нашей еды появляется из бумажного пакета. Так что, когда я дома, я ем только там, где еда лучше, чем просто нормальная, — он сделал глоток своего ледяного чая, прежде чем приступить к большому панини* на своей тарелке (прим. Панини — итальянский аналог горячего бутерброда. Отличие от традиционного бутерброда заключается в том, что панини должен быть закрытым хлебом с двух сторон).

Необычный ресторан был оформлен в классическом южном стиле с гладкой, деревянной мебелью и большим количеством раскрашенных черепов лонгхорнов*, развешанных по стенам (прим. Техасский лонгхорн — является породой крупного рогатого скота, известного своими характерными только для этой породы рогами). В этом месте на поздний завтрак подавали классику: от печенья с пастой и соусом до куриного стейка. Рядом с буфетом были небольшие места для приготовления еды — в одном быстро делали свежие вафли или блины, а в другом — по заказу готовили панини.

— Ты уже готов к этому сезону? — спросила я, опуская кусок вафли в специальный ореховый сироп.

— Абсолютно. Ничего так не жду, как его начала… так много возможностей, — его зелёные глаза загорелись, как если бы он мог видеть бесконечную линию торнадо, умоляющую о захвате.

— Как Линдси относится к тому, что ты далеко? — спросила я, рассматривая свободу иметь реальный повод для двухмесячного перерыва.

Дэш пожал плечами.

— Мы были вместе только пару месяцев до прошлогоднего сезона, так что она прошла со мной только через один из них. И, я думаю, она справилась с этим.

— Ты думаешь?

— Ну, она звонила… много. И она не могла действительно понять, что если мы вернулись на выходные, то могли снова уйти в любой момент. Однажды мы решили отследить атмосферное образование в Плейно, в Техасе, и ей было очень плохо из-за этого. Она хотела, чтобы вместо этого я взял её на фестиваль иностранных фильмов. Когда я вернулся, она не разговаривала со мной в течение трёх дней.

— Я бы наслаждалась молчанием, — я сделала глоток апельсинового сока.

— Ты говоришь также, как Джастин говорил тебе сегодня, и это… нормально?

— На самом деле, сегодня утром он проявил себя с хорошей стороны. У него ультра-короткий фитиль. Всё, что угодно, может вывести его из себя, и последствия ужасающие.

— И ты остаешься с ним потому что… — он позволил вопросу повиснуть в воздухе.

Было несколько причин, но я была не готова назвать главную. Я вздохнула.

— Мы выросли вместе. У него было тяжёлое время. Его семья вычеркнула его из своей жизни, когда ему было шестнадцать, и с тех пор он, своего рода, страдает от того, что мир отказался от него. У него действительно никого нет, кроме меня.

Дэш раскрошил французскую картошку.

— У каждого бывают трудные времена. Это не дает повод относится к другим людям плохо.

Мой желудок сжался при мысли, что наши отношения могли бы строиться по-другому. Без скандалов и угроз. Или чтобы мне не приходилось держать невинную прогулку, как эта, в секрете.

— Это не оправдывает… его… просто Джастин такой как есть.

— Он всегда был таким?

— Нет. Когда мы были детьми, он был весёлым и милым. Даже очаровательным.

— Ну, конечно, в нём ещё осталось что-то от тех моментов. Правильно? — спросил он.

Я попыталась вызвать в воображении последний раз, когда я находила Джастина очаровательным. На ум пришёл день, когда он вручил мне билеты на «Blue October», но ужасно эгоистичный секс впоследствии разрушил очарование момента в памяти. Я надеялась, что мальчик, в которого я влюбилась, был ещё там. Джастин потерял сам себя где-то на длинном пути, и я в течение многих лет пыталась помочь ему снова найти себя.

— Что поддерживает ваши с Линдси отношения? — спросила я, вместо того, чтобы отвечать ему. — Магия? Я имею в виду, что она, очевидно, не находится в ураганах, как ты.

Я бросила ему вызов, чтобы отвлечь внимание от моих отношений. Обсуждение их вслух заставило меня проанализировать их, таким образом, как я прежде никогда не делала, и результаты скрутили мой желудок.

— Честно говоря, не знаю. Мы встретились на вечеринке и потом это просто случилось. Я не тот тип парней, который подходит для серьёзных отношений, — румянец коснулся его щёк, и он посмотрел вниз.

— Ты просто спишь с ними, — сказала я. Он был умным и великолепным. Он мог бы перебирать женщин всю свою жизнь, и партнёры никогда бы не закончились.

— Да, можно и так сказать. У меня никогда не было отношений дольше, чем пара месяцев. Я подумал, что можно попробовать.

— К тебе был найден подход, раз они длятся уже год, — сказала я.

— Она заботится обо мне. Время от времени слишком интенсивно, но я просто устал от кратковременных свиданий, понимаешь?

Я посмотрела на свою почти пустую тарелку.

Я понятия не имела, на что это может быть похоже, быть одиноким и иметь свободу выбора. Я взглянула на Дэша, взгляд его ярко зелёных глаз удерживал мой. Он был полностью вовлечён в наш разговор. Он не проверял свой телефон и не смотрел остекленевшими глазами, нацеленными больше на выход.

Если бы я могла выбирать, то искала бы кого-нибудь похожего на него. Моё сердце сбилось с ритма от этой мысли, и жар устремился к моим щекам. Не то, чтобы он замечал меня когда-нибудь таким образом — мы с Линдси резко отличались. Я никогда бы не смогла быть девушкой, которая ему нужна, ультра красивой, социальной бабочкой, какой была она.

— Ты хочешь что-нибудь ещё? — спросил он.

Я положила салфетку на свою тарелку.