Вера Голубкова - Ложь [СИ]

- Нет!.. Нет, Вероника, ты не выйдешь за Джонни! – злобно выплюнула Вирхиния, подходя к двери и вызывающе вскидывая голову. Она стала похожа на гадюку, готовую укусить – враждебная, быстрая, решительная. В зеленовато-синих глазах Вирхинии металась дьявольская молния, придававшая ей странное сходство с кошкой.

- Вирхиния!. – окликнула сестру Вероника.

Не ответив, Вирхиния выбежала из комнаты. Вероника сделала несколько шагов к двери, будто хотела задержать ее, но замерла в оцепенении, стараясь понять, насколько ей важен Джонни, если только сестринская привязанность заставляет ее покорно выслушивать его признания в любви?

Другой человек стоит перед ее глазами: гордый мужчина с орлиным взором, тот самый Деметрио де Сан Тельмо, властелин и соблазнитель, в чьих странных глазах она столько раз читала слова любви, ни разу не слетевшие с его губ.

Вероника быстро подошла к широкому зеркалу и внимательно оглядела свое отражение. Как и любая другая женщина, она понимала чары своих прелестей и осознавала, сколь всесильно ее оружие. Лишь одно желание пылало в ее груди – достучаться до сердца Деметрио де Сан Тельмо, покорить этого мужчину, сделать своим, а потом убежать с ним далеко-далеко из этого дома, в котором она задыхалась.

Прочь! Подальше от Вирхинии с ее интригами, от тети Сары, подальше от Джонни с его целомудренной любовью, на которую она не могла ответить. Лишь при мысли о дяде Теодоро, так похожем на ее отца, сердце Вероники встрепенулось, но образ Деметрио снова затмил ее мысли. Именно о таком мужчине мечтала она, и вот жизнь преподнесла ей этот подарок.

Это – любовь. Огромная, безмерная, затуманенная слезами, обагренная кровью любовь, и эта любовь умоляла ее пламенную душу сгореть в ней, словно в большом костре, освещающем и пожирающем ее.

- Хочешь еще чаю, Теодоро? – уже во второй раз спросила мужа донья Сара, протягивая ему чашку с чаем.

- Да нет, спасибо, ничего не нужно… Хочу посмотреть фехтовальные поединки. – Теодоро Кастело Бранко отодвинул предложенную женой чашку.

В тот вечер огромный оружейный зал роскошного особняка, где проходили состязания, был заполнен людьми. Собственно говоря, этот зал вполне мог сойти за небольшой театр. Фехтовальная дорожка представляла собой помост в виде сцены. В зрительном зале стояли массивные удобные кожаные кресла и легкие кресла-качалки из Вены, а кроме того, маленькие столики и прочая мебель для различных нужд.

Столы были накрыты и ломились от расставленных на них ликеров, чая и фруктов на любой, самый привередливый вкус. Около дюжины симпатичных юношей в фехтовальных костюмах прохаживались в сторонке от других, обсуждая состоявшиеся поединки…

- Альберто Гомес был изумителен, правда, папа?

- Да, сынок, и Хулио Эстрада тоже. Если и дальше все будут фехтовать с подобным пылом, можно будет вновь учредить награды. Со времен моего деда и отца мы ежегодно разыгрывали здесь кубки и медали.

- Не думаю, что этот пыл сохранится надолго. Теперешние юноши считают фехтование довольно старомодным, – охладила мужа донья Сара.

- А мне нравится фехтование! – с жаром воскликнул Джонни. Это – спорт старинной знати, благородного дворянства, одним словом, истинных рыцарей. Мне не по душе решать вопросы чести кулаками, как это делают американцы.

- Рад слышать, что ты так говоришь, сынок, – похвалил Джонни дон Теодоро. – Это доказывает, что в тебе течет кровь нашего старинного рода.

- А мне нравится только то, как сидит на тебе этот костюм, – снова вмешалась в разговор донья Сара, окинув сына горделивым взглядом. – А все прочее меня ужасает. Мне страшно при мысли, что вы можете поранить друг друга или выколоть глаза этими проклятыми рапирами.

Заметив материнский взгляд, Джонни довольно улыбнулся. Костюм, и впрямь, ему к лицу, сидит, словно с иголочки, и Джонни с постыдным удовольствием отметил, что Деметрио де Сан Тельмо не так хорош собой – одолженный нагрудник ему явно мал.

Сан Тельмо с угрюмым, задумчивым видом сидел в стороне от всех, в тихом уголке, терзаемый мрачными мыслями. Джонни как радушный хозяин быстро направился к нему.

- Вы ничего не взяли, Сан Тельмо, – обратился он к гостю с приветливой улыбкой на губах.

- Мне ничего не хочется, благодарю Вас.

- Не желаете размяться со мной, пока мы ждем Веронику?

- С ней что-то случилось? Почему ее до сих пор нет? Сколько времени ей нужно, чтобы переодеться? Прошло около часа, как мы ее оставили.

- Подумайте о том, что мы тоже опоздали.

- И все же.

- Сюда идет Вирхиния… возможно, она знает. Пойду, спрошу у нее. – Джонни быстрым шагом пошел к двери, в проеме которой показалась Вирхиния в вечернем платье. Гости неторопливо рассаживались по местам перед очередным поединком.

- Вероника тоже спустилась вместе с тобой? – нетерпеливо спросил сестру Джонни, стараясь, чтобы его никто не услышал.

- Нет.

- А где она?..

- В своей комнате, и придет не скоро. Она еще и не начинала переодеваться.

- Не начинала? Почему?

- Ты же знаешь, какая она. Ей нравится, чтобы ее ждали.

- Этого я не знал.

- Знаешь, мне бы хотелось, чтобы она задержалась у себя подольше.

- Почему?

- Да потому, что как только она появится, ты глаз от нее не оторвешь, так и будешь пялиться весь вечер только на нее.

- Ты так считаешь?

- И не без оснований. У тебя будут на то причины. Я не из тех завистников, кто отрицает очевидное. Должна признать, что Вероника очень красива в фехтовальном костюме. – Вирхиния по-детски плаксиво поджала губы и оперлась рукой на плечо смущенного Джонни, который обеспокоенно смотрел на нее. – Может, посидишь со мной немного, пока она не придет? Это не слишком большая жертва для тебя?

- Ничуть, и брось ты эти глупости.

- Я понимаю, что надоела тебе, Джонни, но я так страдаю.

- Страдаешь?.. Ты?

- Иногда я думаю, сколько еще смогу выдержать. Пойдем отсюда… В зале слишком жарко и душно. Мне нужно немного подышать. – Вирхиния крепко вцепилась в Джонни и буквально вытолкала его за дверь.

Дорожка, ведущая от особняка к оружейному павильону с гимнастическим залом, обсажена глициниями и жимолостью. Вдоль нее стоят мраморные скамейки, и Вирхиния, замыслив нечто недоброе, подвела Джонни к одной из них, укрытой от любопытных глаз, густыми ветвями кустарников.

- О, господи, Вирхиния, ради бога…

- Иди сюда, Джонни. Сядь и выслушай меня. Дай мне десять минут, не больше, а потом пойдешь к своей Веронике и проведешь с ней весь вечер.

- Но, Вирхиния…

- Это ненадолго. Если бы ты знал все мои сомнения и тревоги. У меня на душе так беспокойно…

Никто, казалось, даже не заметил, что Джонни и Вирхиния ушли из зала. Никто, кроме угрюмого гостя, прибывшего в столицу из Матто Гроссо. Побуждаемый неведомой силой, Деметрио тихонько выскользнул из зала на аллею. Возможно, по лицу и поведению Вирхинии он догадался, что может услышать нечто важное, а, может, им двигало страстное желание узнать побольше о Веронике. Стараясь двигаться бесшумно, Деметрио незаметно от Джонни и Вирхинии юркнул за скамейку и успел спрятаться за клумбой с вьюнками. Все средства хороши, если он хочет и должен всё узнать, а остальное неважно. Вирхиния и Джонни сели на скамейку, спинкой которой являлась как раз та клумба, за которой притаился Сан Тельмо…