Вера Голубкова - Ложь [СИ]

- Постарайся описать мне ее... Какого цвета были ее глаза, волосы?

- На этой картинке то, что не было черным, было белым.

- Да уж... Ты ничего не знаешь. И ничего не сможешь рассказать мне. Никто ничего не может мне рассказать. Ладно, ступай, и оставь меня в покое!..

- Ты оставишь меня здесь, если я скажу кое-что о женщине с картинки?..

- Ты что-то знаешь? Расскажи мне все, что тебе известно!.. Да говори же!..

- Господин Рикардо ее обожал...

- Это я и так знаю.

- Хозяин садился с бутылкой и стаканом туда, где ты сидишь. Он пил виски и глядел на картинку.

- Продолжай... что еще?..

- Иногда он разговаривал с ней, словно она была живая.

- И что он говорил?..

- Разное: и хорошее, и плохое. Иногда проклинал ее, иногда говорил, что обожает. А еще он писал ей много-много записок... Знаешь, как-то он послал меня отнести письмо и отдать его хозяину большой лодки, которая приплывает сюда каждую неделю.

- Для кого были эти письма?.. Кому их посылали?

- Я передавала письма хозяину лодки, прямо в руки.

- Я имею в виду конверты. Что было написано на конвертах?

- Почем мне знать?..

- Ты не умеешь читать?..

- Нет, патрон.

- Ты никогда никому не показывала ни одно из этих писем?..

- Никогда. Господин Рикардо рассердился бы. Он всегда говорил, что никто не должен видеть эти письма...

- Он все предусмотрел!

- Иной раз, когда хозяин был доволен, он трубил всему свету, что женится на ней, и должен построить ей дворец, такой же красивый, как тот, в котором она жила.

- Он говорил, что она жила во дворце?..

- Во дворце из белого мрамора, а вокруг него – огромный парк.

- А ты никогда не слышала имя... имя той женщины... Ее фамилию?..

- Фамилию!..

- И кого он называл?

- Да иной раз всех деревенских.

- Та женщина не местная, она не из деревни. Рикардо упоминал кого-нибудь из чужаков, кого ты никогда не видела?

- Хозяин называл Кастело Бранко.

- Так я и думал! Ну а кого еще?..

- Больше никого. Только это имя. Ведь он повторял его много раз, иногда глядя на картинку.

- Надо же!..

- Может, ее так звали...

- Возможно!.. – Скрип плохо закрепленных досок на крыльце заставил Деметрио подняться. – Аеша, ступай, посмотри, кто пришел.

- Это я, Сан Тельмо, я ищу Вас.

- Добрый день, преподобный отец... Я признателен Вам за Ваше внимание, это так важно для меня, но...

- Идемте ко мне домой. Там вам будет спокойно. Поживете у меня несколько дней и сможете принять решение...

- Я уже принял его. Завтра утром я еду в Рио-де-Жанейро.

- Вы продаете свою часть залежи?.. Но для этого не нужно ехать так далеко, в городке Куйаба есть банки, которые...

- Нет-нет, я не продам залежь, хочу оставить ее себе... Она обошлась слишком дорого. Понимаю, для этого мне придется встретиться с Ботелем, но, если нужно, я наберусь терпения.

- Я посоветовал бы Вам продать свою долю, конечно, если Вам важен мой совет. Ботель – грубый, своевольный, жестокий человек. В подобной обстановке он чувствует себя, как рыба в воде, Вы же – наоборот...

- Мне все больше нравится здешняя среда. Надеюсь стать такой же рыбой.

- Ботель – опасный враг, он – сущий дьявол.

- Я тоже, святой отец... Вы даже не подозреваете, каким беспощадным врагом могу я быть.

- Жаль, что мои увещевания оказались напрасны, и я не разубедил Вас в Вашем прискорбном стремлении...

- Я уже принял решение, так что, не удивляйтесь, если снова увидите меня здесь.

- Ну что же… тогда идемте.

- Святой отец! – окликнула священника Аеша. – Вы обещали поговорить с ним.

Мужчины удивленно обернулись. Они уже забыли об индейской девчушке, которая напряженно прислушивалась к каждому их слову, притаившись в уголке.

- Да, верно. Аеша хочет остаться у Вас в услужении, сеньор Сан Тельмо, и приглядывать за домом Вашего брата. Рикардо купил этот дом вместе с землей. Прежний владелец разорился и уехал отсюда. Договор купли-продажи находится среди документов, которые я Вам передал.

- Я с большим удовольствием оставлю себе этот прекрасный дом.

- А меня, хозяин?.. Меня ты тоже оставишь?..

- Тебя?.. Ну что же, это неплохая идея.

- Будет лучше, если ты поищешь работу в другом месте, Аеша, – вмешался преподобный Вильямс Джонсон.

- Святой отец хочет выгнать меня, а я хорошо работаю, господин. Вот увидишь, каким красивым, каким чистым будет дом, когда ты вернешься...

- Я желаю, чтобы в этом доме ни к чему не прикасались и даже не убирались. Ты слышала?.. До моего возвращения ты вольна делать все, что пожелаешь.

- Спасибо, господин; ты будешь очень доволен Аешей в тот день, когда позволишь ей заботиться о тебе.

***

- Если Вам угодно поговорить с Ботелем, то сейчас – самое время.

- Вот черт!

- Если Вы оставите часть залежи за собой, то Вам непременно нужно встретиться с ним. Взгляните-ка туда... видите?.. Во-он он идет... – Стоя под навесом крыльца своего неказистого жилища, грубо сколоченной деревянной пристройки к церкви, преподобный Вильямс Джонсон ткнул рукой в сторону проходившего мимо человека. Тот уже сворачивал в узенький переулок между таверной и какими-то несуразными лавчонками.

- Он направился в таверну?

- Пока еще нет. Ботель только что вышел из дома, и теперь пару часов пробудет в консультации.

- В консультации?..

- Ботель – врач, а в этих краях достаточно скряг и бедняков, так что ему есть, кого лечить, хотя ремесло это прибыльным не назовешь.

- Что за чушь! Лечиться у такого врача бессмысленно!..

- В это время Ботель, обычно, трезв, а около одиннадцати он пойдет в таверну, и тогда уж с ним не поговоришь... Впрочем, врачебное чутье наш доктор не теряет, и спас несколько жизней, будучи в еще худшем состоянии.

- Невероятно!

- Я рассказал Вам обо всем, чтобы Вы могли понять, что это за место, прежде чем принять окончательное решение относительно Вашего здешнего имущества.

- Не тревожьтесь, преподобный; я знаю, что Вы хотите, но поступлю так, как хочется мне, и для начала прямо сейчас поговорю с Ботелем. Надеюсь, вечером вниз по реке поплывет пирога. На ней я добрался сюда, и на ней же собираюсь вернуться обратно.

- При разговоре с Ботелем я посоветовал бы Вам быть сдержанным и терпеливым.

- Я буду сдержан и терпелив, святой отец.

- Должен обратить Ваше внимание на одно забавное обстоятельство. У этого человека нет сердца. Он бессовестно обкрадывает и обманывает местных жителей, тем самым проявляя свою ненависть к человечеству, но при этом держит слово, данное белому человеку. Если Ботель что-то пообещал, ему можно верить.

- Спасибо за Ваш рассказ о Ботеле, преподобный, и до скорой встречи.

***

- Добрый день.

- Черт побери!

Хайме Ботель пинками расставлял расшатанные стулья в узенькой и низкой комнатушке, которая одновременно служила ему и приемной, и кабинетом. Приход Деметрио застал его врасплох, и он едва успел водрузить на вешалку свое поношенное охотничье сомбреро. Багровую от пьянства, порочную физиономию Ботеля оттеняла двухдневная щетина, хотя перегаром от него, вроде бы, не пахло.