Виктория Лангрейн - Сакура на краю вулкана

Голос его не стал громче, и даже злости в нем не было ни на йоту. Он действительно не испытывал подобных чувств, только складывалось ощущение, что ей, точно маленькому ребенку, нужно объяснять, какие вещи находятся под запретом.

- Хорошо, - просто ответила Элин.

Тадеуш задержал свой внимательный взгляд на её лице, чтобы с облегчением осознать – она действительно не испугана. Он убрал руки с маленьких плеч, так как решил вернуться в теплую зелень гостиной. Но девушка опередила его и, ухватившись за край рубашки, потянула мужчину за собой.

- Покажи мне дом, пожалуйста, - произнесла она с улыбкой и неспешно направилась к узкой лестнице на второй этаж.

Молодой мужчина покорно последовал за ней, но едва они оказались на последней ступени, как Элин остановилась из-за раздавшегося позади вопроса:

- Где твоя обувь?

- У двери, – без лишних раздумий ответила девушка.

- И с чего ты решила ходить босиком?

Элин осторожно обернулась, чтобы понять, почему в чужом голосе сквозит недовольство.

- Так пол ведь теплый.

- И грязный.

Они внимательно смотрели друг на друга пару мгновений, пока до неё каким-то непостижимым образом не дошло, что сейчас произойдет. Но было уже поздно. Под её внезапное и до мольбы смущенное: «Нет, не надо, я прошу тебя, только не так», Тадеуш притянул девушку к себе и, придерживая за талию, с легкостью перекинул через плечо.

- Поставь меня, пожалуйста! – Адалина не оставляла попыток достучаться до молодого человека, но он как будто её не слышал.

В таком неудобном положении, с чувством, что почти двухметровая высота для неё - это слишком, Элин, к своему счастью, провела не много времени. Буквально тут же она услышала громкий звук удара о дерево, что навело на мысли об открытии двери «пинком». Её внесли в комнату, бледно освещенную луной (свет проникал сквозь широкие окна) и через пару шагов, которые отозвались неприятным потрясением где-то в районе живота, девушку поставили на что-то мягкое.

Она была благодарна Тадеушу за то, что он ходит быстро, так как перемещаться этим способом ей совершенно не понравилось.

- Не делай так больше! – раздосадовано проговорила Элин, когда получила возможность шатко стоять на упругой кровати.

- Я принесу твою обувь, - с усмешкой отозвался мужчина, у которого в голове до сих пор витали мысли о необыкновенной легкости этой растрепанной девушки.

Элин была сейчас почти на одной с ним высоте. В глазах её все ещё отражалось досадное смущение, но губы уже чуть приоткрылись для неловкой улыбки, а скулы поднялись немного выше, из-за вышедшего наружу смеха. Нежность прозвенела в голосе Элин, когда она мягко произнесла:

- Лучше подойди ближе.

Словно очарованный её мимикой, Тадеуш повиновался. Один мизерный полушаг и её теплые пальцы уже касались твердых скул, прямого подбородка, опускались на жесткую кожу шеи. Когда она поцеловала его застывшие в невысказанном вопросе губы и внезапно получила настойчивый ответ, мужчина коснулся ладонями её талии. А затем, пытаясь не отрываться от глубоких поцелуев и медленно садясь на кровать рядом, Тадеуш осторожно притягнул эту хрупкую фигурку к себе. Но едва Элин податливо попыталась опуститься к нему на колени, как запуталась ногами в длинной ткани собственного платья. Это вышло так неожиданно, что молодой мужчина, который неуклюже был повален на спину, почувствовал на своих нижних ребрах чужие колени.

- Я идиотка, - снова рассмеялась Адалина. – Тебе не больно?

Она аккуратно попыталась изменить свое положение. Но когда её ноги оказались на покрывале, а часть туловища все ещё оставалась на чужой груди, Тадеуш поднялся сам и одним резким движением перевернул девушку на спину.

- Я бы снял это платье, оно мешает, – голос его звучал так проникновенно, что сердце её сделалось совсем неуемным.

- Тадеуш, я…

- Я знаю.

Она чувствовала прохладный шелк покрывала своим затылком, она видела горящий взгляд его глаз – и это все дышало нескрываемой угрозой. Мужчина, нависший над ней, теперь стал опаснее любого извержения самого огромного вулкана.

- Я знаю, - повторил он, - и, как выяснилось, я могу ждать.

Он переместился в более удобное положение - сел рядом, а Элин, в свою очередь, даже не шевельнулась, только закрыла лицо ладонями и виновато произнесла:

- Я веду себя хуже, чем маленький капризный ребенок.

- Мне нравится.

- Я даже уже знаю, чего хочу, но мне страшно это получить! – не услышав слов мужчины, продолжила бормотать девушка.

- Сомневаюсь, что сейчас ты хочешь от меня чего-то большего.

- Дай мне время, - она, наконец, убрала руки от лица, чтобы с их помощью создать себе опору и сесть.

- Только не так много, иначе мне снесет крышу, – серьезно произнес Тадеуш, смотря на Элин взглядом цвета жидкой ртути.

- А мои прикосновения сделают только хуже? – настороженно поинтересовалась она.

- Возможно, – левый уголок его рта неожиданно растянулся и подался чуть вверх. - Но не сегодня.

Элин не стала говорить молодому мужчине, что ей очень нравится, когда его губы застывают в такой полуулыбке.

***

Для молодого человека утро это начиналось с не самых приятных известий, что со стопроцентной вероятностью вело к изначально незадавшемуся дню. Следующее, не столь неприятное, но слишком необычное обстоятельство вызвало у Эзры настороженные подозрения, которые следовало незамедлительно проверить. И поэтому он, обычно задерживаясь на пару минут у вольеров с псами, сегодня предпочел не тратить время зря и сразу направился к парадной двери.

Свежий утренний воздух дымкой рассеивался вокруг, цепляя прохладой оголенные до локтя руки, что не очень понравилось парню. А ещё ему не очень понравилось считать себя помешанным, когда уже у самой двери мелодия, которую он совершенно точно слышал пару мгновений назад, вдруг затихла. Словно и не было вовсе ничего, кроме радостного лая за спиной да дружного щебетания каких-то ранних птиц. Но Эзра совершенно точно слышал музыку, наличие которой уже само по себе являлось странностью для владельца дома.

Очередное необычное явление пригрезилось парню и как будто растворилось вместе с негромким щелканьем входной двери. Едва Эзра переступил порог, как у самой лестницы ему померещился тонкий силуэт в рубашке до колен, легким шлейфом скользнувший на ступеньки и скрывшийся за стеной, которая отгораживала лестницу от импровизированного бара. На ступенях послышался стук шагов и даже, как показалось Эзре, раздался шепот. Он уже был готов поверить, что ему не привиделось и его босс здесь не один, но последний все-таки спустился со второго этажа в полном одиночестве.

- Босс! – высказал свое приветствие Эзра, но от удивления так и забыл закрыть рот. Смутило молодого человека не столько то, что лицо Тадеуша отражало одно лишь довольство, сколько то, что сам Тадеуш был без рубашки.