Эни Китинг - Тридцать ночей (ЛП)

В живую Лана выглядела меньше ростом — в простых джинсах с голливудским ретро-шармом. Она сдержанно помахала рукой и плавно шагнула на центр сцены. Колизей погрузился в абсолютную, чёрную как смоль, темноту. Жуткая тишина поглотила толпу, в воздухе повисло статическое напряжение от предвкушения. Затем её знойный голос возвысился в воздухе, вполголоса напевая "Вот что делает нас девушками". Тысячи экранов телефонов, светящихся палочек и зажигалок вспыхнули вокруг меня.

Пол под ногами сам по себе начал вибрировать от движения. Затем внезапно вибрации переросли в стихийное массовое движение, когда Лана завела "Мужчина на миллион". Реаган кричала, вместе со всей десятитысячной толпой — исключением был Хавьер, который, как и всегда на публике, пытался вести себя крайне сдержанно. Слова песни были такими пылкими, такими напоминающими о моём собственном мужчине на-миллион-долларов, что неожиданно мне захотелось танцевать до изнеможения. Я схватила Реаган с Хавьером за руки, и вместе мы начали раскачиваться в унисон, их яркие улыбки мерцали от вспышек камер. На мгновение, я пожалела, что не могу сделать фотографию вот такими нас вместе в этот самый момент — беззаботными, смеющимися, молодыми. Скандируя, когда Лана закончила песню и начала выводить трелью "Летнюю грусть".

Стадион взорвался. Больше не было никаких раскачиваний, только танцы. Неистовый, разжигающий ритм был слишком быстрым для песни, словно ритм выдерживался чувствами, а не музыкой. Бенгальские огни сверкали и загорались вокруг нас — их золотое и серебристое пламя поддерживалось тысячами рук. Мы расцепили руки, и я начала кружить и танцевать шимми, уцепившись за платье мамы, ощущая себя так, словно она тоже с нами танцевала. Реаган кружилась рядом со мной. Мы прыгали и скакали — быстрее, быстрее — топая по полу с необыкновенной, эйфорической непринуждённостью. Дым водоворотом кружил вокруг нас, переливаясь от вспышек света. Становилось жарко. Ещё жарче. Жгуче. Раздался пронзительный крик. Затем ещё один. Вдруг, стремглав меня пихнули в толчею. Что-то разорвалось у меня над головой. Чреда быстрых, жёстких хлопков взорвалась у моих ног и бедёр. Я скорчилась и дёрнулась в сторону, но две сильные руки скользнули подо мной и подняли меня в задымлённый воздух.

— Мисс Сноу! Элиза! — прокричал мне на ухо голос.

Я узнала этот голос. Это был Бенсон. Он был здесь и крепко прижимал меня к своей груди.

— Ты цела, ты в порядке! — снова заорал он, в ту минуту, когда начал пробираться сквозь толпу, распихивая и отталкивая тела с нашего пути.

— Бенсон, что случилось? — закричала я, когда вспышки света озарили его лицо. — Где Реаган? Хавьер?

Я извивалась в его руках, ища глазами рыжие и чёрные локоны волос в темноте. Хватка Бенсона усилилась, и в считанные секунды мы вырвались сквозь главные двери на холодный, освежающий воздух. Прежде чем я успела моргнуть, двери снова распахнулись, и из них выбежала Реаган.

— Иза! — ревела она, её волосы развевались на ветру.

— Реаган! — я потянулась обеими руками в её сторону, практически переваливаясь через плечо Бенсона. — Ты в порядке? Где Хавьер? Что случилось?

Бенсон остановился на углу главных ворот, прислоняя меня к бетонной стене Колизея и накидывая мне на плечи свой пиджак. Каким-то образом мой фотоаппарат оказался в его руке. Реаган подбежала к нам буквально через несколько секунд, ловя ртом воздух. Я крепко её обняла, поглаживая её лицо и руки, желая убедиться, что она в целости и сохранности.

— Иза! Охренеть, ты в порядке? — кричала она, делая то же самое со мной.

— Я в порядке! Не обращай на меня внимания, что —

Но затем я увидела это. Сначала, я увидела это в её глазах, затем и в глазах Бенсона, который возвышался над нами. Я опустила свои глаза вслед за их пристальными взглядами, в которые вселился ужас, к своим обнажённым ногам, покрытым розовыми рубцами. Туда, где должно было быть мамино платье. Теперь оно было изорвано в клочья, едва прикрывая верхнюю часть бёдер, узкие ленты шёлка почернели и скрутились из-за огня. Они распадались на мелкие частицы прямо у меня на глазах, развеваясь по ветру.

— Нет! — слово сорвалось, подобно рыданию с моих губ. Я начала гнаться за пеплом, хватая воздух руками: — Нет! — я снова ахнула, в то время как шёлковая пыль улетала в ночь и исчезала. А я всё равно за ней бежала: — Пожалуйста, — задыхалась я. — Пожалуйста!

— Элиза! — красивый голос прогремел позади меня, и быстрее, чем какое-либо движение могло бы настигнуть звук голоса, руки Айдена обернулись вокруг меня.

Он поднял меня и, убаюкивая, прижал к своей груди.

— Детка, что случилось? Ты ранена? Кто-то к тебе прикасался?

Он был в неистовстве, его руки скользили по моему лбу, щекам, остановившись на моём горле, проверяя мой пульс.

Я отыскала его глаза. Они были широко распахнуты от ужаса. Однако их взгляд остановил мои слёзы. Воздух вновь стал поступать мне в лёгкие, и я обвила руками его шею, вдыхая его аромат. Глубоко вдыхая, мечтая о том, чтобы ни единой частички шёлковой пыли не осталось внутри меня. Чтобы ощущать лишь его аромат.

— Детка, поговори со мной! — произнёс он, его голос надломился.

— Я в порядке. Не беспокойся. Я просто... немного словила огня, как мне ка жется. Не особо уверена — а что ты здесь делаешь? — мои слова тоже засвистели по ветру.

Он развернулся вместе со мной, всё ещё удерживая меня в своих объятиях, но я увидела, как в нашу сторону бежал Бенсон, позади него бежала Реаган. Где же был Хавьер?

— Что, чёрт возьми , произошло? — Айден разразился на Бенсона. Его голос прозвучал настолько громко, что я закрыла уши руками.

— Какой-то грёбанный идиот, стоящий позади неё, бросил бенгальский огонь, сэр, и её платье воспламенилось. Прямо в тот самый момент, когда я там появился. Я потушил огонь, прихлопнув его ладонью, до того, как он обжог её кожу, но мне кажется, я ударил чересчур сильно. Мне жаль, сэр, — Бенсон покачал головой, его глаза были широко раскрыты.

Хватка Айдена вокруг меня превратилась в прочный титан. Он прикрыл мои ноги пиджаком Бенсона, внимательно осматривая каждый дюйм моей исполосованной кожи. Его челюсть напряглась настолько сильно, что на его шее проступила толстая вена.

— Айден, шшш, — прошептала я ему на ухо. — Я в порядке. Шшш. Водород, 1.008 —

— Ровер, Бенсон, — его голос был низким, гортанным, слова были искажены.

Пальцы Айдена впились в мою плоть. Бенсон рванул в сторону парковки, его массивное тело было чересчур проворным для таких размеров.

— Реаган, где Хавьер? — спросила я, потирая тыльную сторону шеи Айдена.

Она пожала плечами.

— Он, вроде, как исчез, когда появились сотрудники службы безопасности, чтобы разобраться с возгоранием.