Мария Акулова - Любовница

— А что тогда? Что? — сердце упало куда-то в пятки, — только не говорите, что…

— Идиот… Какой же ты все-таки идиот, Светличный. В любой другой день, я бы тебя уволил. Клянусь, уже поперек горла стоит твоя тупость, но не сегодня. Сегодня мы празднуем.

От того, что угроза была облечена в слова все с такой же блаженной улыбкой на лице, Гене вдруг стало жутко.

— За мою дочь, пить нужно до дна, — осушив стакан, Константин со стуком опустил его на стол, — потому, что моя дочь смогла сделать то, что ты не смог за гребаные полтора месяца.

— Я не понимаю…

— Этим ты меня не удивишь, я знаю, что ты мало что понимаешь. Я точно знаю, где она находится.

— Откуда? — если бы Гена не сидел, он скорей всего потерял бы равновесие. Сердце делало неимоверные кульбиты, подскакивая к горлу и летя обратно в пятки.

— От нее. Лично, Гена, она позвонила мне лично и сказала, умудрилась как-то достать телефон, а ты не смог. А все знаешь почему? Потому, что она моя дочь. Моя. А вот ты… Нет, я тебя однозначно уволю. А вместо тебя, возьму на работу собственную дочку. Она-то посообразительней твоего оказалась.

— Где Алекс? — Гене было сейчас совершенно наплевать на слова шефа, важно одно — не шутит ли Титов, правда ли то, что он услышал или всего лишь галлюцинация?

— Какое твое дело? Что, хочешь показаться героем в ее глазах? Хочешь быть причастным к спасению?

— Нет… Я просто, — кому он врет? Конечно да. Сто раз да.

— Ты просто? Ты просто идиот, Геннадий. Но, впрочем, ладно, сейчас не о тебе. Мы не будем спешить. Теперь-то нам спешить некуда. Саша должна позвонить еще раз, и вот тогда…

— Я поеду за ней, — Гена сказал так уверенно, что даже у Титова не возникло сомнений — это не вопрос.

— Поедешь, в случае чего, тебя не жалко. Но предупреждаю, герой, если все провалится, пеняй на себя. Можешь там и оставаться.

Сотня мыслей крутилась у Гены в голове. Неверие… Неужели? Неужели это правда, а ведь он каждый день мечтал о том, чтобы Саша вернулась, а теперь, когда мысли так близки к реальности, сложно поверить. Титов не объяснил толком, что за план, как все будет происходить, но на душе наступило такое облегчение, даже не смотря на то, что еще же ничего не сделано, что сложно было заставить себя задавать правильные вопросы. Неважно, все неважно, главное — скоро, жизнь вернется на круги своя.

Константин провел помощника все тем же светлым, поистине счастливым взглядом. Его раздражал Гена, особенно в последнее время, но сейчас, это не имело никакого значения. Совершенно. Впрочем, имело значение лишь одно — он снова победитель. Снова на шаг впереди своего соперника, предчувствие того, с какой сладостью он обведет наивного Самарского вокруг пальца, не давало сойти с лица улыбке. А ведь этот щенок пришел к нему с предложением помощи… Будто он нуждается в его помощи. Будто он нуждается в чьей либо помощи! Надо было всего лишь слушать себя, не гнать лошадей, как от него ждали все вокруг, а просто выжидать. Выжидать удачного момента, чтоб сейчас им воспользоваться.

А теперь, он разберется со всем по очереди, сначала, оставит ни с чем Самарского, ни с чем в прямом смысле… Это будет забавно, когда этот чертов похититель поймет, чем обернулось его благородство, жаль, увидеть не получится. А потом, потом он разберется и с этими хреновыми анонимками из прошлого. Кто бы ни был этот шутник, как бы много не знал, он не получит ничего.

— Молодец, Сашенька, — Титов снова подошел к бару, вторично наполнил стакан. — Хоть что-то в тебе от меня…

После той ночи, Саша не могла смотреть Самарскому в глаза по двум причинам, во-первых, ей было ужасно обидно, из-за того, как он в очередной раз ее унизил, не обратив на этом по большому счету, ни малейшего внимания. Она не хотела извинений, и объяснений, тем более не хотела, ни лжи, ни правды, и то и то было бы ужасно, и еще меньше желала, чтоб он… загладил свою вину. И эта безвыходность совершенно убивала. Их недоотношения зашли в тупик. Хотя они ведь и начались с тупика.

Второй же причиной, по которой девушке было невыносимо встречаться взглядом с Ярославом — стыд. Она чувствовала свою вину, ведь фактически воспользовалась доверием. И это чувство жило глубоко внутри наперекор всем здравым размышлениям. Ее отец бы только посмеялся таким сомнениям, напоминая, что она всего лишь пытается освободиться из плена. А попытайся Саша объяснить, чем же вызваны угрызения совести — покрутил бы у виска. И он совершенно прав, умом девушка это понимала, но чертово нутро, отвечающее за эмоции, слушаться никак не хотело.

Вот только эта совершенно не вовремя проснувшиеся сомнения не должны были помешать в достижении главной цели — выбраться из заточения, а уж потом, у нее будет целая жизнь, чтобы понять, чем же вызваны странные терзания.

Пока что, таких удачных моментов, как в то утро больше не выпадало, а главным объектом, за перемещениями которого Саша следила, как только Самарский оказывался в поле зрения, стал его телефон. Однажды, он чуть ли не оставил его в комнате, когда собирался скрыться от очередного Сашиного допроса на тему «когда?». Кстати, это бесило не меньше! Он мог скрыться! Мог просто уйти, стоило Саше попытаться узнать хоть что-то, а вот у нее такой возможности не было.

В тот раз, девушка решила сменить тактику, не требовать, не просить и не вмешивать их общую слабость. Ведь Самарский бизнесмен, вот она и попробовала обратиться к нему, как к бизнесмену.

— Ты ведь теряешь из-за того, что приходится торчать тут? — Саша готовила себя морально к тому, что ей придется сдерживать раздражение, так что голос звучал показательно спокойно.

— Ты заботишься о моем бизнесе? — Яр изогнул бровь, продолжая рыться в поисках чего-то в столе.

— Пытаюсь вселить в тебя рациональное зерно, — мужчина хмыкнул, но Саша дала себе немой приказ на это не реагировать никак, — так вот, ты ведь теряешь из-за того, что приходится управлять отсюда. Ты не встречаешься с нужными людьми, не можешь держать все под полным контролем, как привык, ты ведь ищешь во всем рациональность, а тут ее нету…

Да, она изучила Самарского хорошо, кажется, даже слишком. Потому что, чем больше она о мужчине узнавала, тем больше находила того, за что можно уважать, а должно было быть наоборот…

— Видишь, как я тебя ценю, малышка?

— Самарский… — не выдержав издевки, Саша сжала кулаки. Ценит…

— Ты сама начала, Саша, я уже говорил сотню раз, ты тут потому, что так нужно. Смирись, — он уже подошел к двери, когда оставленный на столе телефон издал жалостливую трель, — Твою…

Самарский вернулся, схватил гаджет, и скрылся за дверью, снова оставляя ее без ответов. Он может сбежать, а вот она нет!

— Я не была в Киеве уже пять лет. Только представь! Пять лет тому в последний раз была дома, — Саша с Глафирой сидели за обеденным столом, рассматривая старые фотографии хозяйки дома. Еще черно-белые, на которых Глашу иногда сложно узнать, слишком много времени прошло… — Хотя, дом у меня теперь тут, — она обвела ласковым взглядом комнату.