Мария Акулова - Наследница

— Это ты так говоришь! Почему я должна тебе верить?

— У тебя нет выбора.

— Есть! У меня есть выбор! Отпусти меня, Слава, пожалуйста, — теперь уже и она сбавила тон, сил бороться больше не было, но сдаваться, она ведь тоже права не имела. — Пожалуйста.

Он явно собирался сказать что-то другое, что-то важное, но передумал в последний момент:

— Тебе нужно отдохнуть.

— Нет! — но протеста ее уже никто не слушал, резко развернувшись, Самарский вышел.

Услышав, как в дверь полетело что-то тяжелое, Ярослав обернулся, но возвращаться не рискнул. Так даже лучше, пусть выпустит пар, если слезы закончились. Отойдя подальше, он набрал номер Артема.

— Алло. Завтра утром похорон. Я должен быть. А ты побудешь с Сашей.

— А она?

— Врач запретил стрессы. Лучше не надо.

Не часто город настигает такое неожиданное, совсем не радостное событие, как похорон известного человека.

Титов Константин Львович был известен как бронтозавр строительного бизнеса, крупный меценат проектов, которые на слуху у всех и каждого, хорошим другом, со слов единственного человека, способного считать бывшего директора «Апартмента» другом, образцовым отцом-одиночкой, поставившего на ноги собственную дочь.

Именно так о нем сообщала журналистка, записывающая сюжет для обеденного выпуска новостей. Места у ворот кладбища не осталось, кажется, все, знакомые с Титовым и даже те, кто его ни разу толком не видел, пришли попрощаться с легендой. Теперь — он всего лишь легенда.

Правда, на этом девушка-журналистка не остановилась.

— Давно столицу не поражало, как молнией такое громкое убийство. Титов Константин был убит прицельным выстрелом в спину позавчера у входа в здание его же компании. Неужели мы возвращаемся в лихие девяностые? Бизнесмену не смогла помочь ни усиленная в последнее время охрана, ни прибывшая практически сразу скорая. Так что это было? Бизнесовые разборки, следствие личной неприязни или нелепая случайность? Слишком много вопросов вызвало это резонансное преступление, получим ли мы на него ответы или это так и останется для нас загадкой — следите за выпусками новостей.

Кивнув, девушка опустила микрофон, ее примеру последовал оператор, выключая камеру.

— Что дальше?

— Будем снимать саму процессию, хочу показать тех, кто пришел. Нам нужен такой сюжет, чтоб мурашки шли, понятно? — развернувшись, девушка занялась поиском еще одного не менее удачного ракурса.

Яр поднял воротник черного пальто, проходя мимо. Солнцезащитные очки вряд ли могли обезопасить его от узнаваемости, но целенаправленно попадать в объектив он не собирался.

То и дело, мужчина вздрагивал, услышав то тут, то там звонок телефона. Не прийти на похорон — значит, заставить сомневаться в своей непричастности еще больше. Он и так слишком редко появлялся где либо в последние два дня.

— Снуют, как стервятники, — Дима, шедший по правую руку, бросил испепеляющий взгляд на журналистов. — Я не горел любовью к Титову, но это уже слишком. Кто их пустил на территорию кладбища?

— Понятия не имею.

— Жди вечерних новостей… — бросив еще один взгляд на оператора, Яр сосредоточился на процессии.

Очень долго люди стояли, слушая. Говорили многие и много. Казалось, каждому вдруг нашлось, что сказать об этом замечательном человеке. Вопрос лишь в том, считали ли они его таким замечательным при жизни?

На этих похоронах не было слез, не было теряющих сознание от горя жен, любовниц и дочерей. Ярослав оглядывался вокруг себя множество раз, и каждый раз замечал на лицах только непонимание, даже удивление. Никто не мог поверить, что находится на погребении, да даже он сам до последнего ждал, что покойник передумает, подскакивая из своего последнего темно-вишневого «дома».

Свежая могила, казалось, просто утонула в цветах и венках. Свое почтение высказали все, кто хоть отдаленно имел отношение к Титову. Удивительно, но как по приказу, цветы каждый выбирал одни и те же. Титов признавал только бордовые розы, присылал их сам как женщинам, так мужчинам, когда того требовал случай. Сегодня, он получил все свои букеты скопом. Лишь один венок выбивался из ансамбля, его принесли и поставили двое мужчин, облаченных в черные костюмы, чья-то охрана. Белые ромашки смотрелись так неуместно на фоне розового обилия. Только двое, среди собравшихся сегодня на кладбище, готовы были бросать подобный вызов Константину даже тогда, когда сердце его уже не бьется. И Самарский был уверен — венок не его, значит…Почувствовав пристальный взгляд в спину, он резко развернулся.

Шутов, он же Яковлев, стоял на достаточно большом расстоянии от общей толпы, а осознав, что его подглядывания разоблачили, кивнул Самарскому, чуть улыбнувшись.

— Я сейчас вернусь, — бросив слова серьезному как никогда Диме, Яр развернулся.

Что он ему скажет? Он и сам еще толком не знал, но этот сумасшедший явно ждет его реакции. Чем ближе Ярослав подходил, тем больше хотелось стереть с лица мужчины это выражение напускной скорби. Ему, наверное, просто нужно самоутвердиться, ведь никто здесь не знает, что убийца пришел проводить собственную жертву. Никто, кроме Самарского.

— Добрый день, Ярослав Анатольевич, — Шутов кивнул, снова не сдерживая еле заметную улыбку.

— Что вы тут забыли?

— То же, что и вы. Провожаю в последний путь отличного бизнесмена, если уж как человек он был не очень.

— Что-то вы не слишком скорбите… — моральный урод, вот кого сейчас Ярослав видел перед собой. А ведь раньше, он практически понимал Шутова, завись его позиция в этой истории от его собственного желания, скорей всего, взял бы именно его сторону, а не Титова, но вспоминая то, как Саша отреагировала на сообщение о смерти отца, хотел растерзать Шутова тут же. У Яра сомнений не оставалось — это он убил Константина. Пусть не своими руками, но он.

— Ну, согласитесь, это выглядело бы подозрительно. Мы ведь не так близки были с Константином Львовичем, всего-то один тендер на двоих… А вот вас связывает куда более длительная история. И, кстати, Ярослав, я бы на вашем месте перестал смотреть на меня волком, мужчина справа смотрит слишком уж пристально, вдруг что подумает себе… — Яр оглянулся, встретившись взглядом с сыщиком, в кабинете у которого он не так давно провел не самые радостные часы своей жизни. Конечно, где же лучше собирать информацию, чем не на похоронах?

— За кого вы так волнуетесь? За себя или за меня?

Подтверждая свою неадекватность, Шутов рассмеялся. Получилось слишком громко, несколько человек, стоящих в заднем ряду процессии, укоризненно оглянулись.

— Мне незачем волноваться за себя, Ярослав. А вот вы меня действительно беспокоите. Это ведь не слишком приятно, вместо того, чтоб наслаждаться выигрышем, бегать по милицейским кабинетам, убеждая всех и вся, что убийца-то не вы. Ведь только ленивый не подумает о вашем причастии, а ленивых не так-то и много в этом деле.