Сильвия Дэй - Только с тобой

- Ваши вещи уже в комнате, - сказала она, обращаясь к нам с Евой. – Предлагаю спать допоздна, а потом накроем поздний завтрак.

- Хм... - Моя жена нахмурилась.

Я поймал ее за локоть. Понятно, что Ева не думала делить со мной не то что кровать, но и комнату, но не в моей натуре противиться неизбежности.

- Спасибо, Моника. Увидимся сегодня чуть позже.

Она засмеялась и обхватила мое лицо ладонями, целуя в щеку.

- Я так счастлива, Гидеон. Ты то, что нужно Еве.

Мне удалось улыбнуться, зная, что ее чувства сразу бы изменились, стоило лишь узнать, как опасно ее дочери делить кровать с человеком, чьи ужасные ночные кошмары могут причинить серьезный вред.

Ева и я начали подниматься по лестнице.

- Гидеон…

Я оборвал ее.

– Нам куда?

Она посмотрела на меня.

– На самый верх.

Комната Евы была действительно на самом верху, занимая полностью то, что было когда-то, вероятно, большим чердаком. Низкая остроконечная крыша имела удобной высоты потолок и открывала поразительный вид на Лонг-Айленд в дневное время суток.

Двуспальная кровать располагалась в середине комнаты, лицом к оконной стене. Ее медное изголовье формировало небольшой гостиный уголок вместе с диваном. Ванная комната занимала остальную часть пространства.

Ева повернулась ко мне.

– И что делать будем?

- Позволь мне об этом беспокоиться, - я уже привык беспокоиться о том, как делить ложе со своей женой. Ежедневно. Среди всех тех вещей, что ставили под угрозу наши отношения, моя атипичная сексуальная парасомния, как ее называл доктор Петерсен, возглавляла список. Пока я спал, то не имел никакой власти над своей чокнутой головой. В самые кошмарные ночи, существовала физическая опасность для той, которую я любил больше всего.

Ева скрестила руки.

- Так или иначе, не думаю, что ты заинтересован в том, чтобы подождать свадьбы, как в этом заинтересована я.

Я смотрел на нее и понимал: мы думали о двух совершенно разных вещах.

– Я возьму диван.

- Возьмешь меня на диване, ты хотел сказать. Ты…

- Я отымею тебя, если представится шанс, хоть прямо здесь, - жестко сказал я. – Но спать с тобой не стану.

Ее рот открылся, чтобы возразить, но затем закрылся, когда ее настигло понимание.

– Ой.

Настроение изменилось. Вызов в ее глазах и голос сменились на приглушенную осторожность. Меня убивало понимание, что я – источник какого-то ни было несчастья в ее жизни.

Тем не менее, я был слишком эгоистичен, чтобы уйти. Однажды ее семья увидит во мне это и возненавидит.

Рассерженный, я искал сумку и нашел ее на тумбочке рядом с ванной. Я пошел за ней, испытывая необходимости делать что угодно, лишь бы не видеть разочарование и сожаление Евы.

- Я не хочу, чтобы ты спал на диване, – произнесла она мне вслед.

- А я и не планировал спать.

Схватив банные принадлежности, направился в ванную комнату. Свет включился, как только я вошел, освещая раковину и отдельно стоящую ванну. Я включил воду в стеклянной душевой кабине и снял рубашку.

Дверь отворилась, и зашла Ева. Я взглянул на нее, перестав расстегивать ширинку на брюках.

Ее горячий взгляд скользнул по мне, не пропуская ничего, касаясь всего. Она глубоко вздохнула.

- Нам надо поговорить.

Меня возбуждало ее восхищение и бесили свои собственные недостатки.

– Разговоры – это последнее, чего бы мне сейчас хотелось. Иди спать, Ева.

- Не уйду, пока не выскажу, все, что хотела.

- Я принимаю душ.

- Хорошо, - она стянула майку через голову. Все, что охватывало меня изнутри, соединилось в единую потребность.

Я выпрямился, каждый мускул натянут и напряжен.

Она потянулась за спину к расстегнула бюстгальтер.

Мой член затвердел до боли, когда ее пышные, упругие груди оказались в поле моего зрения. Не когда не восхищался грудями, пока не увидел грудь Евы. Теперь…

Боже. Я могу потерять сознание.

- Разговора не произойдет, если ты и дальше продолжишь раздеваться, – предупредил я, чувствуя, как пульсирует член.

- Ты выслушаешь меня, Ас. Здесь или в душе. Тебе выбирать.

- Сегодня не та ночь, чтоб принуждать меня.

Она опустила шорты.

Я снял свои трусы и спустил их на пол, прежде чем она успела переступить через шелковый треугольник нижнего белья.

Несмотря на то, что влажность затуманила комнату, ее соски сжались в упругие бугорки. Ее взгляд упал на мой член. Словно воображая, как она пробует меня на вкус, ее язык скользнул по нижней губе.

Мой голод по ней поднялся вверх по груди и вырвался рычанием. Ева вздрогнула. Я хотел прикоснуться к ней... трогать ее руками и губами везде…

Вместо этого я позволил ей сполна наслаждаться зрелищем.

Ее дыхание участилось. Наблюдать, какой эффект я на нее произвожу было болезненно, но несомненно эротично. Испытываемое мной чувство от ее взгляда… трогало меня.

Она замерла у двери. Пар скользил над душевой кабиной, посягая на пространство краев зеркала и затуманивая мою кожу. Ее взгляд упал на мою шею.

– Я была не полностью честна с тобой, Гидеон.

Мои руки рефлекторно сжались в кулак. Она не могла сказать подобное, не переключив мое внимание.

- О чем ты говоришь?

- Сейчас, когда мы были в спальне. Я чувствовала, как ты отстраняешься, и та паника, что я почувствовала…

Ева молчала довольно долго. Я ждал, сдерживая похоть глубоким дыханием.

- Ждать до свадьбы... Это не только из-за совета доктора Петерсена и не только ради борьбы с твоими демонами, – она сглотнула. – Это и ради меня тоже. Ты знаешь кем я была – я тебе рассказывала. Долгое время у меня все было закручено на сексе.

Она переступила с ноги на ногу, склонив голову от стыда. Больно было видеть это. Меня поразило, что я был слишком зациклен на собственных реакциях на события прошлой недели, не думая о том, что переживала моя жена.

- Так же и со мной. - Я напомнил ей грубо. – Но между нами все иначе.

Она поймала мой взгляд.

– Да. Иначе.

Мои сжатые кулаки расслабились.

- Но это не значит, что я не прокручиваю эту мысль в голове, - продолжала она. - Ты вошел в ванную, и моя первая мысль была – трахнуться с тобой. Словно, если мы займёмся сексом, все встанет на свои места. Ты перестанешь сердится, и я снова обрету твою любовь.

- Она всегда твоя. И всегда будет.

- Я знаю, – по тому, как сжалась ее челюсть, я понял - это так. - Но это не останавливает голос в моей голове, говорящий, что я слишком многим рискую. Что я потеряю тебя, если подчинюсь. Что ты слишком сексуален, чтобы так долго держаться.

- Боже, – сколько раз мне еще придётся сталкиваться с этим дерьмом? - То, что я говорил тебе на пляже... Я мудак, Ева.

- Иногда, - она улыбнулась. – Но также ты - самое лучшее, что когда-либо случалось со мной. Этот голос взвинчивал меня многие годы, но он больше не имеет прежней силы. Благодаря тебе. Ты сделал меня сильнее.