Чарльз Мартин - Колодец с живой водой

Пауло тем временем что-то сказал Паулине, и та закончила занятие. Изабелла снова подбежала ко мне и попыталась взять за руку, но, заметив на моей ладони свежие мозоли и ссадины, поднесла ее к глазам и стала сочувственно рассматривать. Осторожно коснувшись кончиками пальцев самых больших волдырей, которые я еще не успел сорвать, девочка спросила:

– Тебе больно?

Я отрицательно покачал головой:

– Ничего, потерплю.

Дома Лина первым делом показала мне на бетонную раковину:

– Тебе надо промыть их в пила .

– В чем, в чем? – переспросил я.

– Пи-ла, – по слогам повторила она. – Так называется эта раковина. Ты же не хочешь, чтобы в раны попала инфекция?

Пока я мыл руки, все трое что-то носили в пикап. Потом я увидел, как Пауло отдал Лине заработанные нами кордобы, а она спрятала их в карман. Сам Пауло словно не знал, что такое усталость. Когда пикап был загружен, он прыгнул за руль, развернулся и принялся жать на клаксон, призывая нас поскорее садиться. Изабелла сразу же забралась в кабину, а Лина устроилась со мной в кузове, Пауло отпустил сцепление (оно проскальзывало, и пикап несколько раз дернулся), потом поддал газу, и из выхлопной трубы повалил сизый дым: похоже, масла в цилиндрах было столько же, сколько бензина. Заскрежетала передача, и мы наконец выехали на дорогу, которая вела из Валья-Крусес в Леон.

Лина и я сидели на кожухах задних колес, крепко держась за борта. Ехали мы со скоростью миль сорок пять в час, но из-за жары и высокой влажности встречный поток воздуха, бивший нам в лица, почти не приносил облегчения, к тому же поднятая пикапом пыль так и норовила забиться в нос и глаза. Дома, мимо которых мы проезжали, яркие разноцветные флаги, встречные автомобили и даже люди – все казалось каким-то сонным, дремлющим в палящих солнечных лучах. Несколько раз я замечал в отдалении увитый плющом мраморный фонтан, старинный каменный дом или крошечную церковь, но это были лишь остатки былой красоты. Укрытые толстым слоем пыли или сажи и покрытые патиной разрушения, они невольно навевали печальные мысли.

Минут через двадцать Лина пересела на мою сторону и, взяв меня за руку, стала рассматривать ладонь.

– Дядя говорит, ты умеешь работать, – начала она.

– Пауло сделал вдвое больше, чем я. Когда он управился со своей работой, то вернулся, чтобы помочь мне, а ведь он старше меня лет на двадцать.

Лина рассмеялась.

– Пауло сказал мне по секрету: он все ждал, когда ты свалишься, но ты так и не упал.

– Это не значит, что мне этого не хотелось.

Она снова засмеялась.

– В общем, спасибо тебе.

– Кстати, сколько мы заработали?

– Сто кордоб.

Я быстро произвел в уме нехитрый подсчет.

– Многовато нам пришлось вкалывать за три доллара и восемьдесят центов!

– Обычно Пауло зарабатывает вдвое меньше.

– Кофе в «Старбаксе» и то стоит дороже, – проговорил я. – Я… В одной из моих прошлых жизней я тратил на ужин в ресторане в сто раз больше и не видел в этом ничего особенного.

Слегка повернув голову, Лина стала смотреть вперед, щурясь от встречного ветра. Она ничего не ответила, и некоторое время мы ехали молча. Наконец я не выдержал:

– Почему ты не спрашиваешь меня, кто я такой и чем занимаюсь?

Лина улыбнулась и показала в сторону кабины, где сидела Изабелла:

– Грязную работу я оставила ей.

– Нет, я серьезно… Ведь я мог оказаться кем угодно, даже беглым уголовником, убийцей!..

– Беглые уголовники обычно не валяются на улицах в куче собственного дерьма.

– Согласен. И все же…

– Беглый уголовник не взвалил бы на себя девяностофунтовый тюк и не понес бы его за шесть миль в горы.

– Ты точно знаешь, что в том рюкзаке было именно девяносто фунтов? Не больше?

Она улыбнулась, и я подумал, что Лина и Изабелла очень похожи. Поистине, яблочко от яблони…

– Ты все время спрашиваешь, что еще ты можешь для нас сделать…

– Да, – подтвердил я. – Я готов.

– Ну, раз ты сам вызвался, я хотела попросить тебе об одной вещи…

– Все, что угодно.

– В Леоне есть кафе «Пан и Пас». Там пекут замечательные шоколадные круассаны. Изабелла от них просто без ума.

– Все ясно, можешь больше ничего не говорить. Что-нибудь еще?..

– Нет, ничего не нужно. В Валья-Крусес хороший хлеб, вот только круассаны…

– Понятно. – Я кивнул. – Похоже, ты из тех, кто всегда готов помочь окружающим, но сама принимаешь помощь очень неохотно.

– Да… наверное, – согласилась Лина. Ветер раздул ее юбку, на мгновение открыв длинное загорелое бедро, и Лина натянула ее на колени, подсунув края под себя. Взмахом руки убрав с лица разлетевшиеся волосы, она кивнула: – Да. Наверное, я именно такая.

– Понятно. – Я немного помолчал. – Какие у вас троих планы на сегодняшний вечер? Если не секрет, конечно…

– Не секрет. – Лина слегка пожала плечами: – Вечером мы поедем домой.

– Я хотел бы пригласить вас троих поужинать. В ресторане.

На несколько секунд ее лицо приобрело какое-то странное выражение, расшифровать которое я не смог, и, только когда Лина заговорила, мне стало ясно – она беспокоилась даже не о себе, а о том, как бы ненароком не задеть мои чувства.

– Когда мы тебя нашли, – проговорила она, – у тебя в карманах не было ни гроша. И сейчас нет… – Лина вопросительно взглянула на меня: – Как ты собираешься расплачиваться за ужин на четверых?

– Деньги я оставил в отеле, – успокоил я ее.

– А ты… ты можешь позволить себе угощать нас?

– Вполне, если только Изабелла не способна съесть за один присест больше, чем десяток взрослых мужчин. – Я улыбнулся! – Кроме того, это самое меньшее, что я могу для вас сделать.

Лина снова задумалась. По ее лицу я ясно видел, что она не солгала: она была не из тех, кто с легкостью принимает помощь от посторонних людей. Впрочем, возможно, она к этому попросту не привыкла.

– Ну ладно, – проговорила она наконец. – Я согласна, но с условием: я сама выберу ресторан, в который мы пойдем.

– Надеюсь, что в заботе о моих финансах ты не выберешь самую дешевую забегаловку в городе, – откликнулся я.

В Леоне Пауло отвез нас в отель «Кардинал». Парнишка за стойкой был рад меня видеть; кроме того, он явно гордился тем, что сберег мой мотоцикл и что в моем номере все осталось как было. Он сам провел нас в комнаты, а когда ушел, Изабелла мигом подскочила к закрывшейся двери и стала смотреть в глазок.

– Она еще никогда не видела ничего подобного, – с улыбкой пояснила Лина.

– Понятно. – Я приподнял девочку, чтобы ей было удобнее, а ее мать вышла в коридор и помахала рукой. Увидев в глазке́ искаженное, вытянутое лицо Лины, Изабелла в панике отпрянула от двери, но тут же захихикала и попыталась разобраться, в чем тут фокус.