Татьяна Алюшина - Тот, кто назначен судьбой

Первыми примчались Быстрый с Найдой, веселым лаем сообщив, что хозяин приближается, а за ними из леса на тропинке показались и мужчины.

– Надеюсь, вы не устроили вестерн? – весело встретила их Стеша.

– Ни, господь упаси! – искусственно испугался Славин. – Шуганули чуть-чуть, объяснили ребятам, что они неправы, штраф выписали, проводили на выход и передали по рации в райотдел данные, на выходе их и встретят для более содержательной беседы. Вот и все дела.

– Ладно, герои, – радовалась такому легкому исходу Степанида. – Баня уже протопилась докрасна, и ужин готов.

Парились отдельно – мужчины втроем, а девочки вдвоем. Сидели в предбаннике за столом с морсами и травяным чаем, смеялись, слушая рассказ мужчин, выдержанный в саркастическом стиле, о том, как они вышли на этих горе-охотников и как те обалдели от столь неожиданного появления – прямо картина маслом «Оторопь». Уговорили Славина рассказать про другие подобные эпизоды, вспоминали разные анекдоты на охотничью тему, пока не напарились до полной благости и не переместились в дом.

Поужинали, после чего Геша ушел к себе смотреть футбольный матч, а Славин с Машей и Степанида с Тимофеем, проигнорировав условности и никому не нужные попытки что-то скрывать про свои отношения, разошлись по комнатам, вернее, первая пара – в комнату Василия Трофимовича, а Стеша с Саргиным – в мансарду «на сеновал». Все решили, что надо бы лечь спать пораньше: завтра Степаниде вставать в пять утра, ну а мужчинам провожать ее и мальчишек, которых привезет сын дяди Миши, да и самим выходить следом за ними. Только в другую сторону, на охрану и проверку территории.

Тимофей никак не мог остановиться, оторваться от нее и все ласкал это горячее от желания шелковистое тело, доводя Стешу до полусознательного состояния, и она все шептала, ничего уже не соображая и умоляя прекратить эту сладкую пытку:

– Пожалуйста, Тим, пожалуйста…

Они оба практически сразу достигли вершины и долго потом приходили в себя, лежа совершенно без сил и способности хоть пытаться двигаться или говорить.

Тимофей решил, что Стеша заснула, и постарался осторожно переложить ее к себе под бок и накрыть их обоих одеялом.

– Я не сплю. Я просто ничего не могу, – проговорила она медленным ленивым голосом. – Что ты со мной сделал, мужчина?

– По-моему, удовлетворил, – довольно улыбаясь, выдвинул версию Саргин.

– Слишком постное слово для определения того, что я испытала и чувствую до сих пор, – возразила Степанида, устраиваясь поудобней возле него, и высказала свое женское восхищение вперемешку с претензией: – Ты бесподобный, офигительный любовник, Тимофей Саргин, лучший в мире и ужасно жестокий: так изводить женщину надо запретить законом.

– Зато как сладко в конце, согласись, – усмехнулся Саргин.

– Да, если она до этого конца доживет, – заметила Стешка.

– Устала? Хочешь спать? – спросил он заботливо, повернул голову и посмотрел на выражение ее лица.

– Устала, – подтвердила она. – Вместо костей и мышц желе. Спать не могу пока.

– Тогда, может, начнешь рассказывать о себе? А то вчера мы до этого пункта так и не добрались.

– Ладно, – согласилась Стешка. – Попробую, если не отключусь в процессе.

Начать историю жизни Степаниды надо бы не с папы, а с бабушек-дедушек. Особенно с той их пары, которая являлась родителями ее мамы.

С папиными родителями с точки зрения нормальной жизни все в порядке – обычная добротная семья, в которой царили любовь и прекрасные отношения. Не без проблем и трудностей, как в любой нормальной семье, тем более при таком неугомонном сыне.

Жили они в Крыму, в небольшом поселке по дороге между Ялтой и Севастополем. Папа Андрей Захарович Варсавин работал главным инженером жилищной конторы, а мама, Маргарита Анатольевна, – старшим администратором в большом и очень солидном ведомственном санатории крупного предприятия, расположенном рядом с их поселком, должность, которую сейчас назвали бы коммерческим директором, проще говоря, главным управляющим.

В распоряжении Геннадия Варсавина для проведения счастливого детства и серьезного пацанского взросления оказались великолепная природа, простор невероятный, практически неограниченная свобода летних каникул, замечательная компания друзей, в которой он был единогласно признан лидером и заводилой. Ну и внимание девочек, влюблявшихся в этого красивого, накачанного и не по годам крупного парня.

Жила семья Варсавиных в частном домике на высоком обрывистом косогоре прямо над морем. Как вы сами понимаете, при наличии папы в такой должности дом и хозяйство имели добротное, всегда ухоженное. Можно сказать, довольно зажиточными были для тех времен.

Старшие Варсавины считались людьми глубоко уважаемыми в поселке, разумеется, известными, заслуженно пользующимися авторитетом.

Еще в классе пятом Гена Варсавин решил, что станет военным и непременно будет служить в самых крутых войсках. Ну а какие в те времена войска считались самыми крутыми? Правильно, Войска дяди Васи – ВДВ. Вот туда намылился Геннадий и в рамках подготовки к поступлению занимался спортом и разрешенными видами единоборств. Да-да, были в те времена и запрещенные виды тех самых единоборств.

Он совершенно спокойно, с первого раза и без каких-либо проблем, поступил в известное Рязанское училище ВДВ. Невзирая на то, что в те годы в это училище был огромный конкурс, почти как в театральные вузы Москвы, и очень жесткий отбор, в первую очередь по здоровью и по определенным психологическим маркерам, на которые тестировали всех поступающих. Гена Варсавин поступил влегкую.

Вот теперь пора и о вторых Стешкиных бабушке-дедушке и, собственно, о маме. Тут у нас история не простая, а заковыристая.

Дед Степаниды Алексей Саввович Золотов был коренным москвичом и довольно известным кинокритиком.

А вот бабушка – Инна Станиславовна – родилась и выросла в Рязани, но поступила в Московский государственный институт культуры на театрально-режиссерский факультет и получила специальность режиссера театрализованных представлений и праздников.

Инна Степанова с детства мечтала жить в Москве и вращаться в самых «верхних кругах известных и знаменитых людей всей страны», как она говорила. И для достижения своей цели использовала все возможности – отлично училась в школе, ходила в студию художественной самодеятельности и дружила только с правильными ребятами из числа детей известных и властных семей города, умея и находить таких ребят, и придумывать поводы, чтобы подружиться, порой разыгрывая целые постановочные сцены ради этого знакомства. Всегда получалось! Всегда!

И вот Москва!

Она поступила не так чтобы легко, не убедила на прослушивании комиссию, что из нее выйдет хороший режиссер. Но Инна принялась слезно уговаривать, объясняя, что это мечта всей ее жизни и они вот увидят, как хорошо она будет учиться. Взяли – решили, ну, вроде не без способностей, видно, но если не проявит предрасположенность и талант к профессии, отчислят после первого семестра.