Вероника Генри - Долгий уик-энд

Колин вспыхнул. Беда в том, что Челси действительно полновата. А дети есть дети, они счастливы ткнуть кого-нибудь носом в его недостатки. Но от мысли, что ее дразнят, стало больно.

– Учительница в курсе, что тебя обижают, Челси?

– Ее это не волнует, – безразлично отозвалась девочка. – Говорит, когда им надоест, сами отстанут.

Дети… цветы жизни… Приехать бы к Челси в школу, отыскать ее мучителей да задать им порки! Но нельзя. Единственное, что ему можно, – устроить дочери прекрасные выходные. Незабываемые.

Когда Колин вырулил обратно на шоссе, на небе засияло солнце.

– Эй, эй, в путь скорей! – фальшиво пропел он.

Карен на него покосилась и стала тыкать в кнопки CD-проигрывателя.

– У тебя «Тейк зет» есть? – капризно поинтересовалась она.

Колин прислушивался к тому, что происходит на заднем сиденье. Вот Челси зашуршала бумажным пакетиком с конфетами… в воздух поднялось облачко пудры… запахло сладким. Колину хотелось отобрать у нее лакомство. Его волновала не чистота в машине, а здоровье дочери. Впрочем, сейчас не самое подходящее время для воспитания. В конце концов, он – лишь внештатный папа. Очень, очень внештатный.

Анжелика локтем нажала ручку двери. Лука не услышал – то ли крепко спит, то ли принимает душ. Она осторожно протиснулась внутрь, держа перед собой поднос с зарядом утренней бодрости для Луки – чашечкой ристретто. Кажется, будить хозяина по утрам стало ее второй работой. Комната тонула в полумраке, в крошечное слуховое окно струился солнечный свет, но занавески задернуты.

Он спал – под одеялом виднелись очертания тела. Анжелика втянула ноздрями его запах, резкий, мускусный, очень мужской.

– Лука! – тихонько позвала она. Тот замычал, перевернулся, потер глаза. – Клэр велела тебя разбудить.

– Отстань! – Голос со сна звучал хрипло.

– Я принесла кофе.

Анжелика обошла кровать, встала над Лукой. Легонько пнула его коленкой в бок.

– Эй, подъем! Сам знаешь, сколько у нас сегодня работы.

Он протянул к ней руку. Анжелика решила – хочет взять кофе, но Лука легонько погладил ее бедро. Бархатная ласка. Привычная, нежная. Ничего не значащая.

Так ведь?

– Еще пять минут. Умоляю, Анжелика. Устал – сил нет.

От его прикосновения сердце трепетно забилось, то запинаясь, то стуча, как сумасшедшее. До чего же заманчиво упасть к Луке в постель, забраться к нему под одеяло, ощутить его руки не только на бедре, а на всем теле. Догадывается ли он, что с ней творится от этого легкого, почти незаметного заигрывания?

Еще как догадывается!

– Решай сам. – Трясущимися руками Анжелика поставила кофе на тумбочку у кровати. – Только меня с самого начала работы в «Приюте» учили, что мы все – одна команда.

И выдав эту тираду, вышла из комнаты.

В коридоре прислонилась к стене. Ноги дрожали, стоять удавалось с трудом. Она застонала, закрыла глаза и в отчаянии запрокинула голову.

Иногда у нее получалось справляться со своей страстью. Иногда – нет. Сегодня явно второй случай. По коже бегают мурашки, кровь играет и пенится, гудит не хуже высоковольтного кабеля.

Да что за наваждение такое! Сколько раз она пыталась рассуждать разумно… Порой здравый смысл побеждал, и Анжелика выполняла свои обязанности, как нормальный человек. Но порой… как нахлынет… И тогда дыхание перехватывает, мозги отказывают, и она теряет волю.

И ведь Лука даже не особенно ей нравился.

Ее бесило то, что он так мало ценит Клэр. Бесила его самоуверенность. Его безапелляционность. Грубое обращение с людьми – не всегда, конечно, но когда на кухне наступала горячая пора, Лука ни с кем не церемонился. И все же было в нем нечто притягательное. Он завораживал Анжелику. Ей хотелось понять, как он устроен. Что чувствует на самом деле. Узнать его сокровенные желания и страхи. Он живет одной минутой – но должны же у него быть какие-то огорчения? Воспоминания? Мечты? Задает ли он себе вопрос: «А вдруг?..»

Она, например, делает это постоянно.

Анжелика не собиралась к нему приближаться. Ни за что на свете. Она слишком любит и уважает Клэр. Однако дома, в тишине и уединении своей комнаты, в уединении собственного воображения… совсем другое дело. Никто не запрещает фантазировать.

Анжелика знала, что Лука знает. Он унюхал на ней запах желания, увидел правду в ее глазах. Потому-то и поддразнивает. Для него это игра, развлечение. Лука испытывает ее, искушает, заставляет верить в то, что все возможно.

Вспомнился случай, произошедшей на последней рождественской вечеринке, которую устроили для персонала в январе, когда схлынул наплыв посетителей. Они с Лукой столкнулись на лестнице. Анжелика стояла двумя ступенями выше и оказалась с ним вровень. Он наградил ее таким взглядом… Насмешливым, призывным.

– Ангелочек. Ангелика. Анжелика… – низким голосом пропел Лука.

И подался вперед. Их лбы соприкоснулись. Двинься она хоть на миллиметр – и ее губы коснулись бы его. Прошло добрых пять секунд; оба стояли не шелохнувшись, ждали, кто сделает движение навстречу первым. В голове у нее плыло. Ей хотелось схватить его, запустить руки в курчавые волосы, прижать к себе изо всех сил и впиться губами… зубами… Но Анжелика понимала: уступи она хоть раз – пути назад уже не будет.

И потому она медленно прижала указательный палец к его губам.

– Ах ты гадкий… И не мечтай.

Он посмотрел на нее долгим, глубоким взглядом, и Анжелика вздрогнула.

– Можно подумать, ты сама об этом не мечтаешь.

– О, да. Только я мечтаю обо всем, чего мне нельзя.

Краем глаза она заметила направляющуюся к лестнице Клэр. Хозяйка отеля выглядела очаровательно: темно-красное бархатное платье, на завитых волосах под лихим углом пристроилась шапка Санты, туфли на шпильках давным-давно сброшены.

– Чем занимаетесь? – рассмеялась она, одной рукой обвив перила внизу, а в другой сжимая полупустой бокал шампанского.

– Да вот, собираюсь подарить шефу рождественский поцелуй, – ответила Анжелика и на глазах у Клэр обхватила голову Луки руками, притянула к себе и поцеловала.

Поцелуй-спектакль; пикантная выходка на корпоративе, которая никого не обидит. Клэр, запрокинув голову, засмеялась. Анжелика обогнула Луку, спустилась к начальнице и прошествовала за глинтвейном к дымящейся горячей чаше, ощущая, как взгляд Луки буравит ей спину.

Позже, когда все расселись в круг и стали открывать принесенные Санта-Клаусом подарки, Анжелика встретилась с Лукой глазами. Его взгляд задержался на ней чуть дольше, чем нужно. Многозначительный взгляд, ничего не скажешь. В ответ Анжелика невинно округлила глаза и отвернулась. Она не станет его игрушкой. Не опустится до бурного тайного романа. До торопливого секса между сменами, за запертыми дверями. Она слишком высоко себя ценит. А работу в отеле – еще выше. И даже выше, чем работу, ценит свои отношения с начальницей. Клэр – ее кумир, ее гуру, ее пылкая девичья любовь. Первый человек, поверивший в Анжелику. И рискнуть этим ради кувыркания с Лукой? Ни за что!