Марина Снежная - Игра с огнем

– Что? – К горлу подступил комок. – Ты любила его больше папы?

– Да, – безжалостно отчеканила она. – Я вышла за твоего отца только потому, что забеременела тобой. Между нами никогда не было особых чувств.

– Ты лжешь! – выплюнула я слова. – Папа любил тебя!

– Что ж, мне жаль, если так.

– Как ты могла променять его на… этого… Еще скажи, что простишь ему то, что произошло.

– Вполне возможно, со временем…

Я вскочила с табурета, опрокинув его, и ринулась в свою комнату. Упала на кровать и, уткнувшись лицом в подушку, долго рыдала. Неужели я так ошибалась в ней? Несмотря ни на что, так хотелось верить, что моя мать идеальная. Пусть оступилась один раз, но, исправив эту ошибку, сможет очиститься. Но нет, она такая же, как все! Лживая, эгоистичная, похотливая сука! О нет, я не дам ей снова стать счастливой. Она не заслуживает счастья.

Я поднялась с кровати и быстро натянула на себя джинсы и старую футболку. Стараясь не обращать внимания на боль, двинулась к двери. Мать даже не попыталась остановить меня, упиваясь собственными страданиями. Что ж, скоро у нее появится гораздо больше поводов для них.

– Вы точно уверены, что не хотите, чтобы я вызвал сюда вашу мать? – с сочувствием спросил следователь.

Я смотрела в суровое лицо седовласого мужчины, выражающего сейчас негодование и жалость, и качала головой.

– Нет. Она считает, что я сама во всем виновата… Скажите, как я могу быть виновата? – По моим щекам градом катились слезы. – Он издевался надо мной всю ночь. Мне так больно… Там повсюду была кровь… У меня синяки по всему телу…

– Тише, девочка, все будет хорошо. – Он даже сменил официальный тон на доверительный, так проникся моей игрой. – Этот подонок получит по заслугам. Ты ведь несовершеннолетняя, он загремит на полную катушку. Ты правильно сделала, что пришла к нам. Твоя мать сама должна была позвонить в милицию.

– Она не желает меня больше знать, – всхлипнула я. – Хотя я ни в чем не виновата…

– У тебя есть другие родственники?

– Только тетка по отцу… Но она живет в другом городе.

– Дай ее координаты, мы свяжемся с ней. Может, захочет взять тебя к себе на первое время. А потом разберемся, что делать.

Я кивнула и продиктовала адрес тети Светы. Когда отец был жив, мы часто виделись. Она была одинокой: ни мужа, ни детей. Любила меня, как родную. Летом меня часто отправляли к ней в Москву. После смерти папы тетя Света первое время пыталась поддерживать отношения с нами, но когда мать вышла замуж, больше не писала и не звонила. Ее позиция импонировала мне. Она также восприняла этот брак как предательство. Кто, как не тетя Света, сможет понять меня. Мысль о том, чтобы и правда пожить с ней, вызвала во мне живой отклик. Да и оставшись в полном одиночестве, матери будет еще труднее. Обожаемый Пуделек окажется в тюрьме, я уйду из ее жизни. Она расплатится за все сполна!

Следователь, который просил называть его Евгением Михайловичем, при мне набрал номер тети Светы. Проговорив минут пять, он ободряюще мне улыбнулся и повесил трубку.

– Она сегодня же выезжает. Сказала, что с удовольствием заберет тебя. Очень переживает. Я ей не стал в деталях говорить, что случилось, но она все равно встревожилась. Думаю, на сегодня тебя можем определить к кому-то из моих коллег-женщин. Судя по тому, что ты рассказала о матери, возвращаться тебе туда не стоит.

– Спасибо вам большое…

– Ей я все же позвоню и скажу, что происходит.

– Да, конечно, позвоните… Хотя, думаю, ей плевать, где я и что со мной. – Мое лицо скривилось от нового приступа слез.

– Ну-ну, девочка, не плачь. Все будет хорошо…

Он поднялся и подошел к тумбочке у стены, где стоял графин с водой. Налил мне воды в граненый стакан и подал в руки. Я жадно стала пить, всхлипывая и икая. Следователь погладил меня по голове и сдавленным голосом сказал:

– И откуда только берутся такие сволочи?.. У меня самого дочка растет. Всего на год тебя младше… Не переживай, девочка, я тебя в обиду не дам.

– Спасибо, – снова поблагодарила я и робко улыбнулась.

– Сейчас я позову одну из сотрудниц. Она отведет тебя, куда нужно. Сначала снимут следы побоев, возьмут на экспертизу следы… – он замялся. – В общем, сделают экспертизу. Потом с тобой поговорит психолог. Тебе нужно быть сильной. Надеюсь, на суде тебе не придется присутствовать лично.

– Я хочу быть на суде! – Я вскинула подбородок. – Хочу видеть, как он поплатится за все.

– Хорошо. – По лицу следователя пробежала тень. – Я понимаю…

***

Тетя приехала за мной прямо в участок. В старомодном сером костюме и потертых коричневых туфлях, с жуткой химией на каштановых волосах. Одеваться и следить за собой она никогда не умела. Может, потому и осталась старой девой. Внешне она была очень похожа на отца. Только, как часто бывает, те черты, которые у мужчин смотрятся выигрышно, женщину нещадно уродуют. Широкая нижняя челюсть и суровое резковатое лицо, нос с горбинкой. Разве что к глазам при всем желании нельзя было предъявить претензий. Очень выразительные, серые и лучистые. Глаза папы… Посмотрев в них, я едва сдержала накатившую тоску. Я до сих пор мучительно скучала по отцу и все бы отдала, лишь бы он снова оказался рядом.

При виде меня тетя Света всплеснула руками и бросилась обнимать.

– Девочка моя бедная! Как же так?! Куда мать смотрела?

Я стоически выдержала ее объятия, уткнулась носом в плечо и пробормотала:

– Тетя, ты заберешь меня? Я не хочу возвращаться домой.

– Конечно, заберу, дорогая. Сейчас поедем соберем твои вещи и я увезу тебя. Следователь сказал, что если понадобится твое присутствие, сообщит.

– А если мать не отпустит?

– Пусть только попробует! – воинственно воскликнула тетя, отстраняясь. – Пойдем.

Она потащила меня за руку, я едва успела помахать на прощанье следователю и сотруднице, у которой ночевала вчера.

***

Я открыла дверь своим ключом и неуверенно шагнула за порог. Тетя тут же отодвинула меня и тараном ринулась внутрь. Я едва успевала за ней.

Мать мы обнаружили в гостиной. Рядом, на столике, полупустая бутылка водки. Еще одна, уже оприходованная, валялась у книжного шкафа. Нехитрая закусь – колбасная и сырная нарезки – лежали на тарелке рядом с бутылкой. Мать держала в руке стакан и пьяно ухмылялась.

– О, какие люди! Ты чего приперлась, Светка?

– Гадина ты, Ларка, – процедила тетя. – Как ты могла так с дочкой-то?

– Как так? – хохотнула мать. – Не я ж ее трахала.

– Ты поняла, о чем я, – поморщилась тетя Света. – Привела в дом незнамо кого. Головой думать надо было, а не… – она осеклась и покосилась на меня. – Как ты могла оставить девочку с этим уродом моральным?

– А ты лучше расспроси свою обожаемую девочку, как все на самом деле было, – прищурилась мать. – Она добилась того, чего хотела. Только вот непонятно, чего… Что, доча?