Кэтрин Уэбб - Полузабытая песня любви

Встревоженный Зак, который никак не мог решить, позвать к Димити врача или нет, сел в автомобиль, вернулся в деревню и уже собирался свернуть на дорогу, ведущую к Южной ферме, когда увидел знакомую фигуру, сидящую на скамейке. У ног старика лежала собака, а сам он глядел на море. Зак подъехал и опустил стекло.

– Приветствую вас, мистер Кулсон, как поживаете? – поздоровался он.

Уилф Кулсон сжал в руках поводок и кивнул, решив, видимо, все-таки соблюсти минимальные правила приличия.

– Я помню, вы просили меня больше не задавать вам вопросов, касающихся Димити…

– Это верно, просил, – отозвался старик с опаской.

– Я только что от нее, и она сказала… Знаете, ее слова заставили вспомнить кое о чем из нашего с вами давнего разговора, и мне захотелось все-таки задать вам еще один вопрос. Вы разрешите?

Уилф Кулсон бросил на него взгляд, в котором отразились смешанные чувства, от грусти до воинственности.

– Ну и какой?

– Я, помнится, спросил вас, отчего умерла маленькая Элоди, дочь Обри, и вы сказали, что смерть произошла от естественной причины, хотя иные утверждали обратное. Вот мне и стало интересно… что вы хотели этим сказать?

– Я выразился недостаточно ясно?

– Нет, но… Кто возражал и каковы были доводы? Если вы скажете, никто об этом, конечно, не узнает. Обещаю полученные от вас сведения в моей книге не использовать. Я просто пытаюсь понять, с чем сейчас живет Димити… Поэтому не объяснили бы вы, что имели тогда в виду?

Уилф, похоже, обдумывал просьбу. Он слегка шевелил челюстями, то втягивая, то надувая щеки. Но наконец решил заговорить. Ему явно хотелось излить душу.

– Вскоре после того, как случилось несчастье, в паб зашел доктор. Это был доктор Марш, тот самый, который дежурил в больнице, когда привезли дочь Обри. Он считал, что у нее пищевое отравление. Я тоже тогда заглянул в паб выпить пива и все слышал собственными ушами. Старшая из сестер часто собирала вместе с Димити травы у живых изгородей…

– Старшая? Делфина?

– Ну да, та самая, которая в конце концов стала женой молодого Брока. Доктор рассказал о симптомах, и я видел, как некоторые из присутствующих обменялись за его спиной многозначительными взглядами. В наших краях многие знают, что именно вызывает подобное отравление.

– И что же?

– Болиголов, – кратко ответил Уилф. – Цикута.

– Господи… Так вы думаете, Делфина сорвала эту траву по ошибке и… Элоди ее съела?

– Либо так, либо…

– Либо что?

– Эту гадость не так-то легко отыскать. Я имею в виду болиголов. Фермеры вырывают этот сорняк везде, где найдут, потому что от него может погибнуть скот. Девушка должна была зайти очень далеко, чтобы его найти. Да и то понадобилось бы чертовское невезение, чтобы это случилось.

– Значит… вы хотите сказать… она сделала это намеренно?

– Нет. Я этого не говорил. Зачем одной сестре желать смерти другой? Да еще рисковать отравить при этом всю семью… Какая ей от этого выгода?

– Да, никакой… – Зак, у которого похолодела спина, замолчал и посмотрел в сторону «Дозора». – Делфине это действительно было ни к чему, – пробормотал он.

– В конце того лета Димити была сама не своя. Когда вернулась из Африки. Не понимаю, зачем Обри понадобилось возить в Африку такую девушку, как Мици? К чему хорошему это могло привести? Она не походила на саму себя. Я пытался с ней разговаривать, но она ничего не соображала. – Уилф сердито тряхнул головой. – Ну вот. Этого для вас достаточно. И пусть наш разговор останется между нами, – сказал старик с мрачным видом, и Зак увидел, что костяшки на руках, стиснувших поводок, побелели.

Зак помолчал. До него наконец дошло, чего боится собеседник.

– Я ей ничего не расскажу о том, что от вас узнал. Даю слово.

Уилф Кулсон сел немного прямее, хотя выражение его лица не изменилось.

– Я женился бы на ней, несмотря ни на что, – произнес он сдавленным голосом. – Я все равно взял бы ее в жены, но она не захотела. – Он достал платок, вытер глаза, и сердце Зака отозвалось болью сострадания. Ему захотелось рассказать Уилфу, почему Димити не согласилась выйти за него замуж, отчего не могла этого сделать. Она думала только о Чарльзе, о любви к нему, о необходимости его спрятать. И о том, что должна искупить свою вину перед ним.

– Спасибо, мистер Кулсон. Благодарю за то, что со мной поговорили. Мне кажется… кажется, Димити выглядит очень уставшей. Так что, на мой взгляд, если вы… в самом деле хотите ее навестить, то вам лучше сделать это поскорей.

Уилф бросил на него быстрый удивленный взгляд, а затем кивнул.

– Я вас понял, молодой человек, – отозвался он. – А теперь оставьте меня в покое.

Ханна впустила его с выражением лица, которое он не мог понять. Под глазами обозначились темные тени, губы побелели.

– Ты начала прибираться, – отметил Зак, садясь за длинный кухонный стол.

Повсюду в завалах мусора виднелись бреши, и документы на обеденном столе оказались сложенными в стопки, оставляя впечатление порядка. Рядом с дверью стояли два пузатых черных мешка, готовых к тому, чтобы их вынесли. Ханна кивнула:

– Мне вдруг… захотелось навести чистоту. Теперь, когда Илир уехал, я почувствовала, что прежняя жизнь закончилась.

– У них все в порядке, они добрались до Ньюкастла?

– Да, – сказала она. – У них все хорошо. Ну… настолько, насколько это возможно в их ситуации. Бекиму требуется как можно скорей начать лечиться от свинцового отравления…

– То есть приступить к хелированию, о котором ты говорила?

– Да. Для того чтобы вывести свинец из организма.

– Значит, ему действительно так плохо? То есть я хочу сказать, что заметил, как он нетвердо стоит на ногах, но подумал, он просто устал…

– Все обстоит даже еще хуже, чем может показаться со стороны. Ему придется жить с последствиями отравления всю жизнь. Как ты думаешь, сколько ему лет?

– Не знаю. Похоже, он чуть старше моей Элис. Наверное, семь или восемь?

– Ему десять. Почти одиннадцать. Свинец замедляет рост и развитие…

– Боже, бедный ребенок, – отозвался Зак. – Я понимаю, почему… почему ты хотела помочь. Дать им возможность начать сначала.

– Да, конечно. – Ханна засуетилась, занявшись чайником, чашками и пакетиками с чаем. Было заметно, что она старается не встречаться взглядом с Заком. – Я думала, ты уехал, – сказала она наконец.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, ты же получил то, зачем приезжал. – Она повернулась к нему лицом, скрестив руки на груди, словно защищаясь. – Ты узнал, откуда поступили на аукцион рисунки Обри. Узнал, что случилось с Делфиной, и понял, кто такой Деннис.

Зак пристально посмотрел на Ханну и заметил, что, хотя ее голос звучал сердито, в глазах прятался страх. Он покачал головой, встал и подошел к ней.