Даниэла Стил - Прекрасная незнакомка

Она качнула головой, слезы скатились со щек. Они только прибавили красоты ее взгляду, а черная вуалетка — загадочности в очах.

— Мне никогда не быть такой щедрой, как ты.

— Совершенствуйся изо всех сил. — Он постарался выпалить это ей, обоим стало смешно. — Обещаешь?

— Ладно, обещаю. Но не очередные меха.

— Тогда нечто искрящееся.

— Погляжу. — А где ей это носить? Дома в Сан-Франциско, сидя у камина? Бессмысленность затеи Рафаэлла вполне уяснила себе, когда улыбнулась ему и помахала рукой, задержавшись в дверях.

В аэропорту шофер докатил на машине до барьера секции с надписью «Вылет» и предъявил полицейскому пропуск. Специальные пропуска, возобновлявшиеся ежегодно, шоферы Джона Генри получали в ведомстве губернатора. Им разрешалось парковаться где потребуется, сейчас пропуск позволил водителю оставить автомобиль впритык к барьеру, дабы сопроводить Рафаэллу в здание и посадить в самолет. Авиакомпанию обязательно предупреждали о ее появлении, и Рафаэллу впускали внутрь самолета раньше всех остальных.

Теперь они не спеша шли через огромный гудящий зал, шофер нес ее дорожную сумку, публика оглядывалась на ошеломляюще красивую даму в пальто из выдры и в вуали. Шляпа подбавляла интригующего духа, под безупречно обрисованными скулами, окаймлявшими восхитительные темные глаза, лежали горестные тени.

— Том, обожди меня минутку, пожалуйста, — она чуть коснулась его руки, чтобы остановить своего провожатого, нацелившегося поскорее доставить ее на борт самолета. Джон Генри Филипс не желал, чтоб Рафаэлла околачивалась в аэропортах, хоть уже давно журналисты и фоторепортеры не досаждали им. Ее настолько берегли от любопытства публики, что даже репортеры не знали, кто она такая.

Шофер стал у колонны, а она торопливо вошла в книжный магазин, оглядываясь назад, где стоял на посту у стены ее шофер, крепко держа в руке большую кожаную сумку Рафаэллы. Наблюдая с того места, он мог любоваться ее поразительной красотой, пока она бродила меж полками журналов, книг, сластей, разительно отличающаяся от остальных пассажиров, теснившихся там в своих ношеных джинсах, в куртках и полупальто. Нет-нет и мелькнет привлекательная женщина, или же прилично одетый мужчина, но никого такого не видать, чтоб сравнились с миссис Филипс. Том рассмотрел, как она сняла с полки книгу в твердой обложке, перешла к кассе, раскрыла сумочку.

А в это время Алекс Гейл, спеша, входил в аэровокзал, с портфелем в одной руке и с саквояжем, болтавшемся на другом локте. Был он озабочен. Время в запасе было, но предстояло еще дозвониться в свою контору, прежде чем сесть в самолет. Остановившись у ряда телефонов возле книжного магазина, Алекс поставил на пол вещи и полез в брючный карман за мелочью. Быстро набрал свой номер и вложил дополнительные монеты, когда там взяли трубку. В последнюю минуту понадобилось известить кое о чем партнеров, растолковать секретарше оставленные поручения, и еще было важно узнать, звонили ли из Лондона, чего он очень ждал. Едва закончил задавать вопросы — и, оглядевшись, случайно увидел забавное зрелище: экземпляр самой новой книги его матери приобретался у книжного прилавка. Покупательницей оказалась дама в выдровом пальто и в черной шляпе с вуалью. Не без любопытства начал он разглядывать эту женщину, пока секретарша вынудила его подождать, пока ответит по другому телефону. И как раз тут же Рафаэлла направилась навстречу ему, вуаль чуть прикрывала ее глаза, книгу она держала в облаченной в перчатку руке. А когда проходила мимо него, то усладила ароматом своих духов, и Алекса вмиг осенило, что очи эти он видит не впервые.

— Господи! — вырвалось шепотом у него, стоявшего вперясь в незнакомку.

Ту самую, сидевшую тогда на ступеньках. И вот она здесь, растворяется в толпе пассажиров, с новой книгой его матери в руке. Охватило безумное желание окрикнуть, но приходилось дожидаться у трубки, не отойдешь, пока не отзовется секретарша с ответом на его вопрос. Взор его лихорадочно прочесывал кишащую без устали толпу. Лишь на секунду, невзирая на его старания не терять ее из виду, мелькнула она и вновь исчезла. В следующую секунду секретарша продолжила разговор, но только лишь чтобы огорчить своим ответом и сказать, что ей надо вернуться к другому аппарату.

— Так ради этого, Барбара, я столько прождал на телефоне?

Впервые за все обозримое время, подметила секретарша, он выказал себя сердитым, но лишь успела промямлить «Извините» и стала отвечать еще двоим позвонившим.

Потом, словно еще можно было отыскать ее, если поторопишься, он сам не свой устремился сквозь толпу, высматривая пальто из выдры и черную шляпу с вуалью. Однако вскорости стало ясно, что в обозримой окрестности ее нет. Но, черт возьми, что это меняет? Кто она? Ему никто. Незнакомка.

Он осудил себя за романтический порыв, заставивший гнаться за какой-то неведомой дамой через весь аэровокзал. Это походило на поиски белого кролика в «Алисе в стране чудес», только объектом поисков была для него темноглазая красавица в выдровом пальто и в черной шляпе с вуалью, да еще с «Любовью и ложью» Шарлотты Брэндон. Остынь, сказал он себе, пробиваясь сквозь толпу в тот сектор вокзала, где уже выстроилась очередь на получение мест и посадочных талонов. Народу впереди него оказалось видимо-невидимо, и пока подошел его черед, свободные места были только в двух последних рядах самолета.

— Отчего б вам не впихнуть меня в туалет? — угрюмо глянул Александр на молодого человека за стойкой, а тот лишь улыбнулся:

— Поверьте, кто бы ни пришел после вас, всех затолкнем в багажный отсек. Самолет набит под завязку.

— Ишь какая радость.

Работник авиакомпании, с разоружающей улыбкой, развел руками:

— Что поделаешь, мы популярны. — И оба рассмеялись.

Вдруг Алекс поймал себя на том, что вновь высматривает ее, по-прежнему бестолку. Ему сдуру захотелось спросить этого парня за стойкой, не видал ли он ее, но Алекс сообразил, что такие расспросы заведомо бредовы.

Представитель авиакомпании вручил ему билет, и Алекс присоединился к очереди на выход. Стоя там он думал о клиенте, с коим предстояло повидаться в Нью-Йорке, о своей матери, о своей сестре и Аманде, племяннице. Однако ж дама в выдре вновь не выходила у него из головы, как и в ту ночь, когда он увидел ее плачущей на ступеньках. Или он свихнулся, и это вовсе не та женщина? Тут и посмеялся над собой: сотворенные им призраки покупают произведения его матери. Ну чистая психопатия, непорядок в рассудке. Но предстоящее сулило надежду отвлечься. Хоть и медленно, очередь все-таки продвигалась вперед, наконец и он вынул посадочный талон из кармана. И опять обратил свои мысли к тому, чем предстояло заняться в Нью-Йорке.