Екатерина Вильмонт - У меня живет жирафа

– Да ты что! Зачем? Да успокойся ты…

Но тут вернулась Людмила Васильевна. Слава богу, она не выше Владьки, успела подумать мать.

– Ну что тебе сказать, сын? Я, как говорится, даю добро. Хорошая, красивая, дельная, очень милая, только почему она обращается к тебе на «вы»?

Разговор происходил утром следующего дня на кухне родительской квартиры.

– Я ничего не могу с этим поделать, – развел руками Владислав Александрович. – Это нестрашно, может, привыкнет и перейдет на «ты». Хотя мне это даже нравится, если честно.

– Да тебе, по-моему, все в ней нравится. Кстати, я вчера, пока сидела отдельно, сняла ее на телефон и вечером показала папе. Он просто в восторге!

– Вот даже как! – засмеялся Владислав Александрович, впрочем, очень довольный.

– Да, и папа тоже сказал, что не нужно ничего скрывать от Саньки, тем более что вы будете жить отдельно от нас. Пусть мальчик знает, что у отца есть жена. Это только нормально, и я с этим тоже согласна.

– Знаешь, мамочка, а я вот думал, может, мы поженимся, а жить будем пока врозь…

– Это что еще за новости? – нахмурилась Людмила Васильевна.

– Ах, мама, я так давно живу один, я привык…

– О, милый друг, ты уже превращаешься в старого холостяка, терпеть не могу эту породу. Или ты, женясь на молодой красотке, намерен по-прежнему кобелировать на свободе? – возмущенно спросила Людмила Васильевна. – В таком случае будь готов к тому, что у тебя довольно скоро вырастут ветвистые рога!

– Господь с тобой, мама, что ты такое говоришь!

– Просто я чего-то, видимо, не понимаю.

– Мама, это принято сейчас, называется гостевой брак, – растерянно бормотал Владислав Александрович, никак не ожидавший от матери такой реакции.

– Ах, гостевой брак, говоришь?

– Ну да, а что такого…

– А мне приходит в голову только картина Пукирева «Неравный брак»! Помнишь такую?

– Мама, побойся бога, ты сравниваешь меня с этим разваленным старикашкой? Несправедливо, мамочка, чудовищно несправедливо! – смеялся уже Владислав Александрович.

– Да, сейчас ты еще вполне недурно смотришься, но если будешь холостяковать по-прежнему… Ишь чего надумал, потаскун, жениться на милой девушке, закабалить ее, а самому остаться свободным! – негодовала Людмила Васильевна. – И не мечтай! Я этого не допущу!

Владислав Александрович давно не видел мать в таком гневе. А он-то думал, она ухватится за идею гостевого брака. Вот и пойми этих женщин!

– Короче, или ты заведешь нормальную семью, или…

– Или что? Мам, тебе не кажется, что я уже вырос из детских штанишек и могу поступать так, как считаю нужным?

– Тогда какого черта ты со мной советуешься?

– Сам не знаю. По дури. Хотя… На самом деле, мамочка, ты во всем права, а я попросту испугался коренных перемен, испугался, что женщина в доме, даже такая любимая, может помешать нормальной работе.

– Ну вот что… У Ии есть квартира?

– Есть.

– Большая?

– Двухкомнатная.

– И у тебя двухкомнатная. Я найду надежного риелтора, он подыщет вам четырехкомнатную, и тогда у каждого будет свое личное пространство, хотя, по-моему, и в двух комнатах можно иметь это самое пространство. А кстати, в новых районах строят квартиры даже с двумя туалетами, так что…

– Мамочка, полегче!

– А что, разве я плохо придумала? Ты не волнуйся, я сама всем займусь, и обменом и ремонтом, – чрезвычайно воодушевилась Людмила Васильевна.

– Мама, не горячись! Ия живет в двух шагах от своего ателье, у нее там еще и гараж, ей там все очень удобно.

– Гараж? А какая у нее машина?

– У нее скутер.

– Это что такое?

– Нечто вроде мотоцикла.

– Вы оба совсем с ума сошли?

– Почему?

– Как ты можешь позволять женщине гонять на мотоцикле? Это самый опасный вид транспорта! Просто безобразие. Но это все преодолимо! Значит, риелтор подыщет квартиру в Иином районе, только и всего. Да, вам нужна именно четырехкомнатная. Вы с ребенком-то не затягивайте особо, а то ты уже старый хрен, тебя все будут считать дедушкой малыша!

– Ну, мама, ты даешь! Тебе так глянулась моя жирафа?

– Жирафа? Ты совсем обалдел? – взвилась Людмила Васильевна.

– Вижу, глянулась, – рассмеялся Владислав Александрович. – Да, мам, у нее еще в школе была кличка Жирафа. А знаешь, с чего вообще все началось? Мы с Санькой гуляли в Берлинском зоопарке, и вдруг я увидел дивного жирафенка и сразу вспомнил Алинину сестричку. Потому и зову ее жирафкой, но она не обижается, ей это даже нравится. Она вообще необидчивая и очень добрая. Но все равно, лучшая женщина на свете – это моя мамочка.

– Не подлизывайся. Ты лучше поинтересуйся у своей жирафы, согласна ли она за тебя выйти. «У жирафа вышла дочь замуж за бизона…» Надо же!

– Вот что, мамочка, подыскивай риелтора!

– Алинка, я выхожу замуж!

– Ну, слава богу! Поздравляю. За кого? За Мишу?

– Нет… За… Голубева.

– Что? Я не ослышалась? За Влада Голубева?

– Да.

– Ну надо же… Значит, детские мечты иногда все же сбываются…

– Тебе это неприятно?

– Да нет. Если моя маленькая долговязая сестренка счастлива, я только рада. Маме, правда, это не понравится, но ей вообще мало что нравится. А для меня Голубев уже далекое прошлое. А между прочим, я сразу заметила, что он на тебя запал. Когда свадьба? Приглашаешь?

– Свадьбы не будет. С меня одной свадьбы хватило.

– А свадебное путешествие?

– Хотим поехать в Израиль.

– К Авивке?

– Нет, зачем? В гостиницу, у Голубева там еще дела какие-то…

– А жить где собираетесь?

– Да пока у меня, а там видно будет.

– А ты часом не беременна?

– Нет.

– А хочешь ребеночка?

– Наверное, я еще ничего не поняла, Алинка.

– Но ты счастлива?

– До ужаса!

В конце октября по телевизору показали программу «Четвертая составляющая» из нового цикла «Гений разведки». Как ни убеждал Голубев продюсеров поменять название, объяснял, что героиня первой программы не хочет применительно к себе слышать слово «гений», но все было напрасно. Вопреки ожиданиям автора и героини, рейтинги оказались очень высокими.

Ия и Голубев смотрели программу у Марии Евграфовны в гостях.

– А все-таки я, пожалуй, заслужила такого звания – гений разведки! – усмехнулась Мария Евграфовна. – Черт возьми, редко кому при жизни удается о себе такое услышать…

– Вы чудовищно непоследовательны, дорогая Мария Евграфовна, – засмеялся Владислав Александрович, – сколько нервов я потратил в борьбе с продюсерами, чтобы этого названия не было… А теперь вы…

– Что поделаешь, женщины часто непоследовательны, голубчик Голубев! О, я теперь всегда буду вас так звать – голубчик Голубев. Иечка, вам нравится?

– Очень! Голубчик Голубев, – словно пробуя на вкус, повторила Ия.

– Только ты не вздумай так меня звать, – засмеялся он.