Нара Андреева - Когда мечтаешь

— Что есть, то есть, — согласилась Ника.

— Нет смысла скрывать, что девушек у него было полно.

— Я в этом не сомневалась ни на секунду, — Ника улыбнулась, давая понять, что не собирается нервничать и закатывать глаза.

Виктория одобрительно кивнула и, откинувшись на спинку стула, продолжила, не сводя с Ники внимательного взгляда.

— Надо сказать, Вадим никогда не проявлял к девушкам особой деликатности и не страдал романтизмом. — Виктория заметила замешательство Ники и тут же его пресекла: — Нет-нет! Не думай ничего такого, он всегда был очень щедрым, добрым и обходительным со своими избранницами. Но не деликатным. А с тобой… Свекровь была весьма заинтригована его поведением на даче. Припомнить случая, когда внук оставлял девушку в своей спальне на ночь, а сам тяжко вздыхал на нашей старой скрипучей кровати, она не смогла. Да и ваши довольные лица после лесных прогулок говорили о многом и то, как он тебя представил — «моя Ника». Мне на секунду показалось, что она рассказывает мне о ком угодно, только не о Вадиме. Не в его правилах кормить девушку творогом с ложки, увещевая, что в нём полно витаминов.

Виктория замолчала, видимо, ожидая от Ники комментариев, но она совсем не знала, что тут можно сказать. Разве что…

— А мне он сказал, что очень жадный, собирается выставить счёт за проживание, и теперь я у него в пожизненной кабале…

Выражение лица родительницы Вадима сначала было недоумевающим, потом она неуверенно улыбнулась, словно ожидая подвоха, а когда поняла, что Ника говорит вполне серьезно, расхохоталась до слёз.

— Он? Жа…жа…дный? Ой, не могу… В пожизненной кабале… Во загнул!

— Ну, не знаю, — Ника невольно поддалась веселью. — Мне он только булочки покупал и зубную щетку, — дополнила она, чтобы быть совсем честной. — А взамен требует, чтобы я готовила.

— Поверь мне, — отсмеявшись, Виктория одарила её взглядом человека, который знает, о чём говорит, — ты первая девушка, которой он купил зубную щетку. А то, что он покупал тебе булочки… Да еще и требование готовить. Милая, я не буду бежать впереди паровоза, но мысли на эту тему у меня тоже есть. Расскажи-ка мне, как вы познакомились. А уж потом займёмся интригами. Только абсолютно всё. Прошу, — подчеркнула Виктория, — как филолог филолога. Честно, без гипербол, но я настаиваю на метафорах.

Ника, припомнив, что фото Косогоровой висит на доске почета их ВУЗа как одной из успешных выпускниц с красным дипломом, словно под гипнозом, выдала Виктории всё, начиная с подпаленной чёлки.

Реакция на её рассказ была непередаваемой. В тех местах, где по мнению Ники не было ничего смешного слушательница веселилась, в тех, где было смешно, она задумчиво прикусывала губу, а когда речь пошла о психе-графомане, почему-то просияла и начала задавать много дополнительных вопросов.

— Дева в беде, значит, — подытожила женщина. — Классика жанра. Что же, теперь мне всё более или менее понятно. Хотя… судя по тому, как он повел себя с самого начала…

— Ну же, мама, — раздался спокойный голос Вадима. — Любопытно узнать, что тебе понятно. А так же услышать, какими судьбами ты здесь оказалась.

Вообще-то Ника собиралась смутиться или растеряться, но Вадим, переключив всё внимание на себя, не дал ей этого сделать. Он зашёл на кухню, достал из шкафчика большое блюдо и принялся выкладывать бриоши и круассаны из пакета.

Бросив взгляд на Викторию, Ника отметила, как та спокойно, даже как-то отстранённо наблюдает за сыном. А Вадим демонстрировал высший пилотаж в технике нарочитой медлительности, поправляя булочки на блюде, будто решил сложить какую-то сложную мозаику.

Между матерью и сыном что-то было не так. Это не бросалось в глаза, но витало в воздухе. Не вражда, нет. Виктория и Вадим сдержанно улыбались, следуя правилам своей молчаливой игры, к тому же, судя по выражениям таких похожих лиц, оба были рады видеть друг друга, хоть и не собирались в этом признаваться.

Закончив с булочками, Вадим вышел в коридор и, пошумев там немного, вернулся с табуреткой, которую тут же принялся протирать полотенцем от несуществующей пыли. Ника едва сдержалась, чтобы не прыснуть. Вадим поймал её взгляд, улыбнулся и подмигнул задорно, по-мальчишески хитро.

«Между прочим, я хочу булочек, — недовольно вклинилось подсознание. — Я их с самого утра жду и скоро начну пускать слюни от запаха. Прикинь, как глупо ты в этом случае будешь выглядеть среди этого совершенного семейства?»

Ника поспешно схватила бриошь:

— Ой! Ещё тёплая, — искренне восхитилась она, откусив небольшой кусочек, тут же, почти не жуя, проглотила и спросила, поднимаясь: — Кому чаю?

— Я сделаю. Сиди, котёнок.

Сильные руки чуть сжали плечи и усадили обратно на стул, после чего Вадим чмокнул её в макушку, тем самым почти спровоцировал смущение или растерянность. Но и на этот раз не получилось, так как Виктория перешла от наблюдения к участию:

— Ну, привет, сынуля, — сверкнув глазами, обратилась она к Вадиму. — Прости, я не расслышала, ты сказал: «Здравствуй, мама, очень рад тебя видеть» или «Здравствуй, мама, я скучал»?

— Здравствовать я тебе желаю всегда, ма, так что говорить не обязательно, — разливая заварку по чистым чашкам, ответил Вадим.

— Вот такая она: сыновья любовь…

Сначала Ника испугалась: настолько трагичным был голос Виктории, и, если бы не искрящиеся смехом глаза, легко можно было поверить в серьёзность её слов.

— … и это после бессонных ночей, перестиранной горы пелёнок. А чего мне стоило вылечить раздражение на…

— Здравствуй, мама! — перебил её Вадим, всунув в руку чашку с чаем. — Не стесняйся, угощайся булочками, и да…Я рад, соскучился и ещё раз рад.

— В каком месте? — невинно хлопая глазами, спросила Ника у Виктории.

— Что? — приподняла бровку та, не поняв вопроса.

— Раздражение где было? — старательно скрывая улыбку, уточнила Ника.

Секунду они молчали, а потом в комнате раздался дружный хохот.

— Вадим, — успокоившись, Виктория посмотрела на сына с укором, — помнишь, я просила тебя хотя бы для нас с папой держать дома крошечную пачку кофе. Неужели так трудно уважить родителей?

— А я уважил! — улыбнулся Вадим. — Батя заезжал пару недель назад и попил с дедом Веней весь кофе. Увы, новый я купить просто забыл.

— Эээ… — Ника поняла: вот он её шанс немного перевести дух и привести мысли в порядок. — Я сбегаю за кофе.

— С чего вдруг? — нахмурился Вадим. — Я сам, ты не знаешь, где магазин.

— Знаю, — Ника решительно встала. — За соседним домом. Мы его несколько раз проезжали. Ты пока поболтай с мамой, а мне не помешает прогуляться. Уверена, психу в голову не придёт искать меня здесь, — заверила она и, пользуясь замешательством Вадима, выскользнула из кухни, схватила свою сумочку и почти бегом выбежала из квартиры.