Нара Андреева - Когда мечтаешь

Вадим догнал, когда она выходила из подъезда. В ответ на её озадаченный взгляд, он ласково провёл пальцем по губам, но вместо поцелуя всунул в руки мобильник:

— Не сбрасывай звонок, — шепнул он и скрылся в подъезде.

Пока Ника пыталась понять, что он от неё хотел, телефонная трубка разразилась смехом:

— Боже, какая забота! Наконец-то мои молитвы услышаны. Мой мальчик начал что-то чувствовать.

— Подглядывать нехорошо, — раздался голос Вадима.

— Я тебя умоляю, — протянула Виктория. — Твой порыв видел не только наш дом, но и пара соседних.

— Так расскажешь мне, зачем ты приехала, мама? — судя по звукам, Вадим отодвинул стул и присел.

— По нескольким причинам, — прозвучал быстрый ответ. — Первая, как ты понимаешь, — любопытство.

— И как? Ты его удовлетворила?

— О, в полной мере! Мало того, я полностью одобряю твой выбор. Ника — прекрасная девушка…

Сказать, что впечатление от услышанного было сильным, это промолчать. К щекам прилила кровь, даже ноги стали немного подгибаться. Глубоко вздохнув и оглядевшись по сторонам, Ника заметила, что прохожие смотрят на неё с подозрением.

«Да уж, то ещё зрелище, — вступило подсознание. — Стоит краснощёкая девица с открытым ртом и смотрит на телефон, из которого что-то доносится по громкой связи».

Спохватившись, Ника перевела мобильник на обычный режим и, прижав к уху, медленно направилась к магазину.

— … так что сама понимаешь, мне не нужно твое одобрение. Кроме того, если мне не изменяет память, ты всегда была довольна моим… кхм… выбором. — На последних словах голос Вадима немного дрогнул.

— Ты верно подметил, сыночек, — отозвалась Виктория. — Я была довольна и даже восхищалась твоими прежними девушками. В этом нет ничего удивительного. Как можно быть недовольной, когда от сына без ума королева красоты или ведущая топ-модель? Они же такие красавицы. Волшебные небесные создания, довольно умненькие, насколько это было необходимо. Однако я никогда не одобряла твои увлечения, Вадим, потому что прекрасно понимала — не твоё. Но сейчас у меня впервые в жизни возникло желание выдать какие-нибудь умные напутственные слова и вроде как благословить…

— Всё. С меня хватит! — пробурчала Ника себе под нос и нажала отбой. А затем вообще отключила звонок и засунула мобильник на самое дно сумочки, предварительно сбросив новый входящий от Вадима.

Расположение Виктории не могло не радовать, конечно. Но помня её слова о рычагах воздействия, Ника не могла отделаться от мысли, что Косогорова может так себя вести ради своей выгоды. Так что дальше слушать Ника не хотела, чтобы не поддаться и не пасть жертвой хорошо продуманного плана.

Вернулась она быстро, поскольку выбор кофе в небольшом продуктовом магазине был скромный, а от мысли немного побродить вокруг дома пришлось отказаться — сумочка постоянно вибрировала и жужжала. Ника понимала: ещё немного, и Вадим пойдёт её искать.

Не успела она позвонить, а Вадим уже распахнул дверь и затащил её в квартиру. Чёрт! Как он на неё смотрел! Скажи ей кто раньше, что заниматься любовью можно просто разглядывая, она бы ни за что не поверила. А сейчас и говорить было не надо, потому что именно это между ними и происходило.

— Почему скинула? — тихо спросил он. — Я хочу, чтобы ты знала: у меня нет от тебя тайн.

— Потому что, — так же тихо ответила Ника. — Тайны могут быть у твоей мамы, а их мне знать не следует.

Вскоре Ника, как маститый бариста, разливала ароматный кофе по небольшим фарфоровым чашкам, которые достала из шкафчика Виктория.

Вадим, с подозрением принюхивающийся к запаху, витающему на кухне, выглядел несколько сбитым с толку.

— Надо же, какой густой кофе, — удивился он. — И темный какой-то.

— Ну так! Я варю настоящий кофе, а не то, к чему ты привык в Штатах.

— Ммм… Воистину! — блажено зажмурилась Виктория, отпив глоточек. — Вкус просто волшебный. Спасибо, Ника, порадовала.

— Пожалуйста, — ответила довольная Ника. И, вопреки собственному убеждению, что она-то на лесть не попадётся никогда, вдруг почувствовала, что её здравый смысл отступает под напором урагана по имени «Виктория Косогорова».

— Вот она: вселенская несправедливость, — тем временем вздохнула та, выразительно посмотрев на сына.

— Ты о чём? — растерялся Вадим.

— О том, что рядом с тобой погибает такой талант! — тонкий пальчик с идеальным розовым ноготком уткнулся Вадиму в грудь, а слова были сказаны так, словно Виктория была государственным обвинителем на процессе века. — Ты единственный человек в мире, не способный оценить это совершенство.

Вадим исподлобья глянул на маму, шепнул извинение, забрал у Ники из рук чашку и с видом мученика науки сделал осторожный глоток.

— Ну, — нетерпеливо заёрзала на стуле Виктория, когда Вадим аккуратно поставил чашку на стол. — Что скажешь?

— Скажу, что я, наконец, понял, в чём дело, — при этом у него было лицо учёного, совершившего грандиозное открытие.

— В чём? — в один голос воскликнули Ника с Викторией.

Вадим, в лучших традициях своей семьи, налил себе стакан воды, медленно выпил, а потом вышел из кухни и закрыл за собой дверь.

Виктория и Ника переглянулись.

— Ничего не понимаю, — прозвучал ответ на невысказанный Никой вопрос. — Странный он какой-то.

— Странный — ещё мягко сказано, — развела руками Ника.

В этот момент дверь на кухню слегка приоткрылась: Вадим всунул голову, оглядел их, и, поморщившись, выдал:

— Гадость ваш кофе! Несъедобная, мерзкая гадость! Мне совсем не важно — как и где он приготовлен: правильно или не правильно, в России или в Америке, да хоть в Антарктиде! Я отказываюсь вдыхать эти ядовитые пары и требую, чтобы вы проветрили кухню.

Ника ахнула, Виктория затряслась от смеха, а Вадим по-хулигански ухмыльнулся и, показав язык, скрылся из вида.

Давно Нике не приходилось столько смеяться. И, надо сказать, с непривычки заболел живот. Чтобы успокоиться, Виктория предложила выпить ещё по чашечке. Ника согласилась. Пока они наслаждались вкусом, Вадим делал вид, что его вообще нет.

Виктория несколько раз отпускала в его сторону шутки, сказанные нарочито громко, но никакой реакции не последовало.

— Я сейчас буду уговаривать Нику убедить тебя вернуться в модельный бизнес, — судя по всему, Виктория решила пойти ва-банк.

— Ой, боюсь-боюсь! — донеслось из-за закрытой двери. — Думаешь, я не знаю, как ты обрабатывала Женьку с Машкой? Мне пофиг. Пока не уберёте этот вонючий кошмар, я отказываюсь с вами разговаривать.

Посмеиваясь, Виктория вымыла чашки и турку, открыла окно, чтобы угодить отпрыску. Только после этого в кухне показался Вадим с её клатчем.

— Оно жужжало, — заявил он матери.