Дж. Макэвой - Малакай и я (ЛП)

— Почему? — спросил я, поднимаясь с пола. Не ожидая ответа и не получив его, я прошел на кухню, достал кофеварку и пакет итальянского обжаренного кофе. За те несколько минут, которые потребовались для его приготовления, я сделал себе бутерброд. Потом я похромал из кухни в свою спальню, где не было ничего, кроме моей кровати на темном деревянном полу и десятков укрытых холстов, сложенных вдоль стен. Положив свой перекус на пол рядом с картиной, над которой работал, я сел и стал очищать кисть, не в силах отвести взгляд от ее зеленых глаз.

«Тебе тоже не нужно было умирать», — сказал я ей, окуная кончики кисти в белую краску, и подписавшись не моим именем, а именем Фрэнсиса.

Ты не должна была, но каждый раз ты упрямо стремишься на встречу ко мне... на этот раз ты должна держаться от меня как можно дальше.

Кисть затрещала от давления моих пальцев. Но я продолжал думать, что если между нами есть какая-то связь, я должен ее разорвать и держаться подальше!

ГЛАВА 5. ПЕРСОНА НОН ГРАТА

ЭСТЕР

— Ай! — я зашипела от боли и схватилась за голову.

— Простите! Дороги здесь реально плохие, — сказал водитель такси, когда я открыла глаза, но тут же зажмурилась от солнца.

— О, нет, все в порядке. У меня со вчерашнего дня головная боль, — успокоила его с заднего сиденья машины, поправляя ремень безопасности возле шеи.

Я посмотрела на часы и увидела, что уже одиннадцать часов дня. Я собиралась прибыть на место засветло или ранним утром, но каким-то образом пропустила свой первый рейс, что означало, что мне пришлось сесть на следующий самолет, который из-за плохих погодных условий сел в аэропорту в трех часах езды отсюда. И так как этот маленький городок находился в самой глуши штата Монтана, там не было даже вокзала, следовательно, мне пришлось нанять такси. Поездка на котором, кстати, оказалась дешевле, чем покатушки по Нью-Йорку.

— Далеко еще?

— Не очень, это как раз на том берегу озера.

Озеро? Взглянув в окно, я увидела то, что сложно было не заметить (если вы не были измученны перелетом, голодны и раздражены): ярко-голубое озеро у подножья горного хребта. В отдалении я разглядела несколько домов и зданий среди зелени, поднимающихся в гору.

— Ого!

Я видела подобное в кино или на заставке рабочего стола моего ноутбука, но увидеть это в живую и так близко... Огромные зеленые верхушки деревьев, бесконечно тянущиеся ввысь, великолепные горные вершины, некоторые даже покрытые снегом.

— Не Нью-Йорк, но тоже недурно, да? — рассмеялся он, гордо кивая головой.

— Да, недурно, — прошептала я, открывая окно, и пусть ветер тут же растрепал мои волосы, мне было все равно. Придерживая их рукой, я заметила дорожную вывеску, мимо которой мы проехали.

— Добро пожаловать в Либер Фоллс... Откройте себя заново, — прочитала я вслух.

— Цепляет, да? Лет десять назад сюда мало кто приезжал... Что за?!

— Что? — Я посмотрела вперед как раз в тот момент, когда из-под капота начал валить дым. — Нет!

— Извините! Мне очень жаль, но придется съехать на обочину, — сказал он, свернув на обочину, и припарковавшись, прежде чем выскочить из машины. Я смотрела, как он отмахивается от клубов дыма, вырвавшихся из под поднятого им капота. Дым даже проник в салон авто.

— А-ах! — Я закашлялась и, как только я вышла из машины, у меня зазвонил телефон. — А... Алло?

— Эстер? Ты в порядке?

— Нет, я не в порядке, дедушка. — Я опять закашлялась, отходя подальше от машины. — Куда ты меня отправил, дедушка? Мне кажется, это место меня ненавидит! Предполагалось, что дорога сюда займет четыре часа... но прошло уже семь... семь с половиной часов, а я все еще пытаюсь добраться до места! Почему? Потому что мое такси сломалось прямо возле озера. Не говоря уже о том, что я сегодня ничего не ела. У меня раскалывается голова. И сигнал на моем мобильном телефоне периодически пропадает.

— Дыши.

Я сделала глубокий вдох.

— Я дышу, и это не помогает.

— Дыши еще.

— Дедушка.

— Эстер.

Вздохнув, я сделала так, как он сказал.

— А теперь еще раз, и на этот раз повернись направо.

— Направо? — Я повернулась. — Что я должна увидеть справа?

— Я не знаю, я никогда не был в Монтане, — ответил он, смеясь.

— Дедуш...

— Я никогда там не был, но слышал, что там красиво. Это так?

На этот раз я поняла, что он пытался сделать, и это сработало. Иначе и быть не могло, ведь кругом я видела потрясающей красоты природу.

— Это действительно так, дедушка. Чувство, будто я попала в один из романов Генри Дэвида Торо.

— В который?

Конечно же, он спросил об этом. Задумавшись, я спустилась по тропинке к воде, я процитировала для него, чтобы он понял, о какой книге я говорю: «Я ушел в лес потому, что хотел жить разумно, иметь дело лишь с важнейшими фактами жизни и попробовать чему-то от нее научиться, чтобы не оказалось перед смертью, что я вовсе не жил».

— Уолден. — Счастливо вздохнул он. — Надо бы мне перечитать.

— Мне тоже. Думаю, это будет вполне уместно, раз уж я оказалась в такой глуши, а не в каком-нибудь небоскребе крупного города типа Лондона, — поддразнила я.

— Не пойму, ты обвиняешь меня в чем-то или просто дуешься, ведь я всего лишь отправил тебя провести время с твоим любимым автором.

— И я взволнована... но с другой стороны, узнать, что твой любимый автор — мудак, не самое приятное чувство.

— Не выражайся!

— Прости. Узнать, что твой любимый автор — придурок... не самое приятное чувство.

— Малакай... — вздохнул он — Как я уже говорил, Малакай хороший человек с...

— С трудным прошлым, — закончила я за него — Я знаю. Я ведь веду его фансайт.

Имелось в виду, что я знаю его биографию... которая была очень короткой. Он родился в приходе Сент-Джеймс, штат Луизиана, второго ноября, тридцать лет назад. Он жил там до девяти лет, пока его мама не загрузила вещи в машину и не переехала в Нью-Йорк с мечтами о карьере на Бродвее. Почти годом позже она встретила моего дедушку на кастинге Отверженных, однако вместо какой-нибудь мелкой роли второго плана дедушка утвердил ее на роль Фантины. Одна из величайших постановок всех времен, именитый режиссер и множество людей, считающих, что она недостойна этой роли, должно быть, и стали причиной того, что она сломалась. В ночь перед премьерой она напилась, и у него не было другого выбора, кроме как уволить ее. На следующее утро она совершила самоубийство. С тех пор дедушка приглядывал за Малакаем. Я уверена, что он понимал, что это не было его виной, но дедушка все же не мог просто забыть об этом. С тех пор жизнь Малакая протекала вполне стандартно. Он пошел в Принстон после школы, изучал английский язык и историю искусств и опубликовал свой первый роман, который быстро стал бестселлером, за месяц до окончания обучения. После этого он буквально пропал со всех радаров до происшествия на прошлой недели.