Бэт Риклз - В последний раз [litres]

– Ну и хорошо, – рявкнул он. – Развлекайтесь там.

И я ненавидела это. Ненавидела себя за то, что расстроила его. За то, что не могла остаться, потому что я очень, очень этого хотела… но и подвести Ли я не могла. Только не снова. Хуже всего – мне пришлось уйти прямо посреди ссоры. И да, да… мы опять ссорились.

Потому я сказала ему:

– Я тебя люблю.

Ной пробормотал что-то неразборчивое, когда выходил из комнаты, но потом произнес:

– Да. И я тебя.

Большего от него сегодня и не стоило ожидать.

Может, вечером я посплю в своей старой кровати, а завтра мы поговорим.

Я прошла мимо Рейчел на пути ко входной двери. Она тоже выглядела расстроенной. Да что сегодня за вечер такой?

– Список желаний? – спросила она меня, хотя, судя по тону, ответ она уже знала.

– Ага. Увидимся позже!

Она фыркнула и почти прошипела:

– Ну, повеселитесь там.

Похоже, не только мои отношения встали на второе место после списка желаний.

Я закрыла дверь и услышала, как Рейчел спросила у Ноя:

– А это что?

Он проворчал:

– Да ничего.

А потом задул свечи.

– Ты сегодня какая-то злая, Шелли, – заметил Ли. – Давай же! Флешмоб! Это ж весело!

– Прости. И мне весело, честно. Когда начнется, я даже улыбнусь.

Мы забрались на скамейку у фонтана неподалеку от фудкорта. До флешмоба оставалось восемь минут. Мы проводили время в ожидании, играя в игру «А эти тут за покупками или тоже участвуют во флешмобе?». И, кажется, я не проявляла достаточного энтузиазма.

Ли пододвинулся поближе.

– Что случилось?

И я почти рассказала ему. День выдался таким паршивым, что я чуть не разрыдалась прямо тут. Если бы произнесла хоть слово, то точно бы разрыдалась.

Обычно я не хранила от Ли секретов и не врала ему (кроме того случая, когда начала встречаться с его братом). Подача документов в Гарвард не считалась, убеждала я себя, потому что я не думала, что в самом деле туда попаду.

И поделиться с ним своими проблемами было бы так легко…

Но я не могла этого сделать. Он подумает, что я не хочу быть здесь, вообще не хочу заниматься списком желаний, что я снова выбираю Ноя, что наша дружба для меня обуза и мешает моим романтическим отношениям.

Я знала, что именно Ли подумает, и потому промолчала.

– Просто у меня был тот еще денек, вот и все, – наконец произнесла я.

Он рассмеялся.

– Да не говори. Я совсем забыл рассказать про флешмоб Рейчел, а она хотела потащить меня на ужин со своими родителями… И я виноват, да. Но она, вроде, не была особо против. Она понимает, как важно для нас это лето.

Что ж, хорошо хоть Рейчел это понимала.

Я решила не упоминать, что она совсем не выглядела так, словно не против, когда вернулась в пляжный домик.

Ли снова начал восхвалять день гонок (сколько людей посмотрело видео, как круто все прошло), потом перечислять то, что нам еще предстояло сделать, гадать, успеем ли мы сгонять в игровой парк в ближайшие дни. Я с радостью влилась в разговор, чтобы не думать о ссоре с Ноем.

Дело было не в том, что мне нужно выбрать только одного Флинна. Но когда меня ставили перед выбором… Ли словно был частью меня самой. Без него я чувствовала себя так, словно потеряла конечность. Мне было страшно расставаться с ним.

Поэтому… даже если казалось, что дело было не в выборе… может, на самом деле, дело было именно в нем. Чуть-чуть.

И этим летом я выбирала Ли.

Я думала, что все пошло наперекосяк еще два дня назад, но на самом деле теперь все стало еще хуже. Мы с Ноем почти не разговаривали. Вчера они с Амандой гуляли по городу – внезапное решение, Ной просто вдруг воспылал любовью к местному туризму. Когда он вернулся домой, я притворилась спящей.

И пусть это было совершенно по-детски, но мне было все равно. Мне не хотелось очередной дискуссии, которая переросла бы в яростные дебаты, а потом и в ссор у.

Встать пришлось рано – мы с Ли вычеркивали из списка еще один пункт, скалолазанье. А после я отправилась на работу: у меня были обеденная и вечерняя смены.

В последние пару дней со мной пытался связаться отец.

Я послала ему короткое сообщение о том, что занята, что дел у меня куча, и если ему нужна помощь с Брэдом, то он может попросить о ней у Линды. Драгоценной Линды. Дурацкой Линды. Линды-которая-вела-себя-так-словно-была-на-своей-кухне.

Ли чувствовал, что что-то со мной не так. Он слишком хорошо меня знал. Но поговорить про Линду я могла только, внезапно, с Амандой. Она не стала бы судить меня, когда я сообщила ей о Линде. И разговор с ней казался менее страшной задачей, чем необходимость рассказать все Ли или Ною. Хотя с последним мы и так не разговаривали…

Я не могла рассказать Ли о том, что отношения с Ноем у меня испортились из-за него и нашего списка желаний – это бы его убило. И поговорить про Линду я тоже не могла. Так что я просто пожимала плечами и думала, что это ведь не то чтобы слишком важно. Я просто устала от всего происходящего. Да еще и на работе дурдом.

И я даже не преувеличивала.

На работе и был настоящий дурдом, особенно сегодня. На пляже проходило соревнование по серфингу, и народу в ресторан набилось очень много. Даже привычного затишья между обедом и ужином не случилось.

Те придурки, которых я выгнала пару дней назад, снова пришли, но Мэй быстро и вежливо, не вдаваясь в подробности, объяснила, что им стоит поискать себе другой ресторан. Они принялись возражать, но потом один из них заметил меня. Я тут же помахала им – второй рукой я очень кстати держала целый поднос ярких безалкогольных коктейлей, которые несла столику номер тридцать. Тогда-то парни сдались и ушли.

И это была лучшая часть дня.

Я уронила поднос на выходе из кухни. Перепутала три заказа. Забыла взять чек у столика номер двадцать четыре, и в результате отец семейства подошел ко мне с кредитной картой и потребовал позвать менеджера. Нельзя было заставлять ждать клиентов. После детишек за столом номер тридцать три остался настоящий хаос: пролитые напитки, повсюду кетчуп, на сиденье – половина бургера, картошка тонула в молочном коктейле.

Еще я порвала штаны. Понятия не имею, когда это случилось, но в какой-то момент я почувствовала, что правая штанина разорвалась чуть ли не до колена. Я попыталась заправить ткань в носок, но это мало помогло. В перерыве я поняла, что у меня на лице остались следы от ручки. Я даже не попыталась их стереть.

Я взяла заказ у большой семьи – двенадцать человек! – и одарила их чем-то похожим на улыбку, а потом сделала шаг назад и начала падать. Я зацепилась за тарелку и повисла на какой-то бедной девице за соседним столиком, пытаясь не встретиться с полом.

Поднимаясь, я заметила, что кто-то связал вместе шнурки моих ботинок. Какой-то сопливый ребенок лет четырех-пяти заливался смехом за одним из столов.