Джессика Эттинг - Растворяясь в ярком свете [litres]

– Не нужно принуждать ее, если сама не хочет, – возражает Люси. – Что мы сдадимся, что проиграем – все одно.

Я натужно сглатываю.

– Ничего подобного! Сдаться гораздо хуже, чем проиграть.

Вожатые пристально смотрят на нас с противоположного края площадки.

– Ну, продолжим, ребята? – кричит Санчез.

Перекатывая мяч между ладонями, Бен смотрит на меня.

– Итак, что мы ответим, Эбби?

Энергия, зародившаяся на кончиках пальцев, распространяется по всему моему телу, так что оно едва не начинает вибрировать. Не отдавая себе отчет, что делаю, я выхватываю мяч у Бена из рук.

– Я заменю Кертиса, – слышу я собственный голос.

Берк тут же занимает позицию у сетки и начинает нести всякий вздор:

– И вот на площадку выходит Эбби! Так называемое секретное оружие команды противника…

Я и ухом не веду. Подавать должен Санчез, так что я чуть приподнимаюсь на цыпочках. Удар – и мяч летит именно туда, куда, по моим расчетам, и должен. Я резко подпрыгиваю и гашу его ладонью. Мяч с громким стуком падает на площадку с противоположной стороны.

Повернувшись ко мне, Бен награждает меня удивленным взглядом, будто пытается решить для себя, было ли произошедшее случайностью или нет.

– Вау! Круто! – Люси взирает на меня с неприкрытым восхищением, будто на Чудо-Женщину.

– Потеря подачи, – только и говорю я, как будто они пялятся на меня потому лишь, что не могут сообразить, чей теперь мяч. Настала моя очередь подавать, и я встаю на заднюю линию.

Принимаю нужное положение и кручу мяч в руках, совершая привычный ритуал, одновременно оценивая расстановку сил противника. Наконец, сгибаю ноги в коленях и подбрасываю мяч в воздух. От удара моей ладони он летит через сетку, как пушечное ядро, и приземляется ровно там, где мне нужно: на песок между девчонкой-вожатой и пребывающим в крайнем замешательстве Берком.

Очко! А ведь я даже не размялась перед игрой. Черт побери, какое приятное ощущение! Вот и нашла способ снять стресс, о котором говорила Синтия.

Я отправляю еще одну подачу через сетку, удвоив усилия. На сей раз я целюсь Берку в макушку, зная, что это заставит его запаниковать. Сообразив, что мяч несется ему прямо в лицо, он заполошно вскидывает вверх руки, неловко царапает пальцами по мячу, и тот уходит за пределы площадки.

Люси смотрит на меня, разинув рот. Группа поддержки из кемпинга притихла. Бен часто моргает. Похоже, мне удалось совершить очень редкую вещь – лишить его дара речи.

Шесть подач спустя вожатым все же удается отбить один мяч. Попытка так себе, но у Санчеза получается переправить мяч через сетку. Я, однако, начеку.

– Я возьму! – кричу я и, сцепив руки, даю пас на Люси, которая возвращает мяч на сторону противника. Некоторое время мяч летает туда-сюда – пожалуй, впервые за всю игру это происходит так долго. К сожалению, Бен выбрасывает его за пределы площадки. Вожатые подают, но мы вырвались на два очка вперед.

Берк встает на заднюю линию. Он уже перестал болтать вздор и нервно облизывает губы. Я потираю ладонями колени, испытывая куда больший азарт, чем во время прошлогоднего чемпионата. Делаю шаг вперед и пригибаюсь, принимая нужное положение, а он отправляет мяч в воздух. Слишком просто. Я с силой гашу мяч, и вожатые сбиваются в бесполезную кучу.

Снова наша подача. На сей раз Люси.

– Эбби! – бормочет она. – Я думала…

– Отступи на два шага, – перебиваю я, вручая ей мяч. – И старайся бить по нижней части мяча.

Люси отправляет мяч туда, куда я ей подсказала, и подача получается просто блестящей. Мы зарабатываем очко, потом еще одно. Я удивляюсь, когда несколько минут спустя Кертис сигнализирует о решающей подаче. Ее должен выполнить Бен. Он поворачивается ко мне с непроницаемым выражением лица.

– Посоветуешь что-нибудь?

– Вращай бедрами и бей сильнее.

Он усмехается.

– Мы все еще про волейбол говорим?

Я со смехом кидаю ему мяч.

– Что ж, давай проверим, как ты усвоил урок.

Он отступает, подбрасывает мяч в воздух и точным ударом отправляет его в центр площадки противника.

Я подбираюсь ближе к сетке, предвидя, что Берк вот-вот отобьет мяч именно так, как я ожидала всю игру, и мне не терпится выставить блок. Мое тело пульсирует от адреналина. За мгновение до того, как он подпрыгивает, я, глядя ему в глаза, выстреливаю, как ракета – и мы встречаемся над сеткой. Он пытается гасить, но я отбрасываю мяч на его сторону, и он плюхается на песок.

Победа за нами. Сжав кулак, я подскакиваю, и тут на меня налетают Люси и Бен, такие возбужденные, будто мы олимпийское золото выиграли. Когда мы наконец высвобождаемся из объятий друг друга, подбегает Кертис.

– Эбби, ну ты и жгла! – Ого, он сказал мне целых пять слов! И даже не назвал меня новенькой. Что ж, восприму это как еще одно маленькое достижение.

Люси и Кертис совершают круг почета, хлопая по ладоням всех без разбора зрителей, и я хочу к ним присоединиться, но Бен не трогается с места.

– Это было поразительно. – Он так пристально всматривается мне в лицо, будто пытается взглядом проникнуть в мозг и постичь его тайны. – Почему ты раньше не хотела играть?

Я даю ему самое правдоподобное объяснение, какое только приходит в голову:

– Сочла, что это будет нечестно. – И, помолчав немного, добавляю: – Осенью я буду играть за Колорадо. – Впервые за долгое время эти слова кажутся мне почти истинными.

Хмуря брови, Бен пытается увязать эти сведения с тем, что ему уже обо мне известно.

– Ты полна сюрпризов. – Он смотрит на меня так, как не смотрел после нашего поцелуя, и я поспешно отвожу взгляд.

– Пойдешь сегодня ночью смотреть с нами фейерверк? – спрашиваю я. Люси пригласила нас всех на веранду дома ее матери.

– Разумеется. Куда еще мне податься?

Я пожимаю плечами, показывая, что просто задала невинный вопрос, а вовсе не пыталась выудить из него информацию.

– Ну, может, у тебя другие планы – провести время с семьей или… – Я замолкаю, чтобы не ляпнуть про ту девчонку из Южно-Калифорнийского университета.

Бен, похоже, наделен способностью видеть меня насквозь.

– Нет, никаких других планов.

Знаю, что мне не должно быть до этого никакого дела, но только теперь я улыбаюсь победной улыбкой.

Придя вечером домой, я все еще испытываю бурление адреналина в крови. Я долго принимаю душ, заново прокручивая в голове самые яркие моменты дня, и, увидев свое отражение в запотевшем зеркале, с удивлением замечаю, что улыбаюсь, хотя это и глупо. Я всего лишь приняла участие в случайной игре по пляжному волейболу, без всяких ставок, только на интерес.

В целом я снова почувствовала себя собой. Скажем так, привычной версией себя до новостей из конверта. Выходит, что игра помогла расслабить напряжение в желудке, так что я получила больше пространства, чтобы дышать.