РуНикс - Готикана (ЛП) [калибрятина]

— Конечно.

Они ели и говорили о занятиях. Трой и Итан были на втором курсе, поэтому у них были разные классы и расписания, что делало разговор о других преподавателях интересным. Корвине нравилось, что никто никогда не затрагивал тему чьего-либо прошлого. Это заставило ее расслабиться и немного открыться, потому что все разговоры с ними уходили корнями в настоящее или перспективы будущего. Ей это очень, очень нравилось.

Ей также очень нравилось, как комфортно она начала ощущать себя с парнями. Никогда по-настоящему не общаясь с представителями мужского пола в своей предыдущей жизни, она была приятно удивлена, обнаружив, что они довольно милые. Они любили шутить за счет друг друга и дергать за ноги, но они были действительно хорошими.

После завтрака все они направились обратно к башням, освещенными ярким солнцем. Трой остановился, чтобы завязать шнурки, сказав, что догонит их, и Корвина осталась с ним, воспользовавшись возможностью заглянуть в окна.

Она перевела взгляд на Мистера Деверелла, берущего свои завернутые бутерброды. Он никогда не ел в зале вместе со всеми. К нему подошла молодая преподавательница в простом голубом свитере и джинсах, ее светлые волосы были собраны в хвост. Корвина наблюдала, как она смеялась над чем-то, что он сказал, положив ладонь на его бицепс, и что-то горячее, уродливое завладело ее внутренностями.

— На что смотришь? — спросил Трой, поднимаясь на ноги, проследив за ее взглядом.

— Просто на профессора, — ответила Корвина, пожимая плечами, будто ее внутренности не горели. — Я ее раньше не видела.

— Это доктор Харбор, — услужливо подсказал он, как бесконечный источник информации, которым он был. — Она на Историческом факультете. Некоторое время назад у нее с Мистером Девереллом был роман.

Боже, со сколькими женщинами в этом кампусе он был?

Она сглотнула, уставившись на свои сапоги.

— Они все еще вместе?

Трой равнодушно пожал плечами.

— Возможно. Какая разница? — сказал он, прежде чем внезапно его взгляд заострился на Корвине. — Тебе не все равно.

Отрицание слетело с ее губ.

— Нет. Нисколько.

Трой, веселый парень, любивший подразнить ее, смотрел на нее с серьезностью, не свойственной его возрасту.

— Послушай, Пёрпл, то, что ты делаешь, это твое дело, — тихо сказал он ей, не сводя с нее глаз. — И не то, чтобы у меня какие-то проблемы с Мистером Девереллом. Он всегда спокоен по отношению ко мне. Но просто, чтобы ты знала, это не тот мужчина, с которым я бы хотел остаться наедине темной ночью. Не говоря уже о том, что это против правил, так что никому не говори. Просто будь осторожна, ладно?

У Корвины перехватило горло, и она кивнула, не зная, что сказать.

— Не волнуйся, я никому не расскажу, — заверил он ее, обнимая сбоку. — Но, черт, Пёрпл, ты должна была наткнуться на дьявола Веренмора, не так ли?

Трой заткнулся, когда они присоединились к остальным, одарив ее своей фирменной улыбкой.

— Пойдем в класс.

Корвина отмахнулась от него.

— Мне нужно в библиотеку.

— Я с тобой, — сказал Джакс с ее стороны. — Надо вернуть книгу.

Кивнув, Корвина начала пробираться через сад в сторону Академического Крыла, которое вело в библиотеку. Ветер особенно холодно ощущался на ее лице. Было туманное утро, белый смог густо окутывал замок и его обитателей, люди дрожали от холода, занимаясь своими делами. На мгновение она задумалась, стоит ли беспокоиться о том, что Трой узнает, но затем отбросила эту мысль. Она доверяла ему, и он был добр к ней. Он ее друг.

— Итак, ты закончила работу по предмету Деверелла? — Джакс начал разговор, его щеки раскраснелись на ветру, руки прятались в карманах куртки.

Корвина кивнула, благодарная за свою облегающую черную шерстяную юбку и темно-фиолетовый свитер, которые защищали от ветра, ее ноги были обуты в теплые сапоги до бедер.

— Закончила вчера вечером, — сказала она ему, сжимая ремешок сумки. — Ты?

Он улыбнулся ей.

— Почти.

— Мы должны сдать работу сегодня, ты в курсе? — напомнила она ему, когда они завернули за угол учебного корпуса.

Тяжелые двойные двери подземелья с кованой железной рамой были открыты, к входу вели широкие каменные ступени.

— Я доделаю до урока, — заверил он ее, перепрыгивая через четыре ступеньки за раз.

Корвина закатила глаза, улыбка тронула ее губы, демонстрируя его атлетизм без всякой причины.

— В этом не было необходимости, — сказала она ему, спускаясь в своем обычном темпе, пока он ждал.

— Но это произвело на тебя впечатление? — добродушно узнал он. — Или я должен добавить сальто назад в следующий раз?

У нее вырвался смешок, когда они вошли в библиотеку, несколько студентов уже стояли в очереди, чтобы вернуть книги. Корвина не удивилась. Утро понедельника и вечер пятницы в библиотеке самый оживленный так, как Миссис Суки по выходным отдыхает.

Джакс достал книгу и направился к очереди, а Корвина повернула налево к полкам.

— Ты не идёшь? — громко спросил он, заработав от Миссис Суки за столом:

— Тише молодой человек.

Корвина указала на полки в задней части, сказав ему, что ей нужно взять несколько книг, и он кивнул, собираясь встать позади нескольких студентов.

Корвина направилась в литературный отдел, надеясь найти несколько романов, которые можно было бы прочитать за неделю. Она прошла мимо девушки, читавшей книгу в отделе истории, и, наконец, повернула к месту назначения. Миссис Суки однажды рассказала ей о специальной полке, где она хранила все свои романы, без ведома Университета — старинные романы своего времени, эротические романы, исторические и даже некоторые паранормальные. Корвина падка на них.

Пробежав пальцами по названиям, она вытащила два небольших романа о перевертышах, продолжила беглый просмотр, остановилась над Джейн Эйр и тоже достала его.

Вооружившись тремя книгами на неделю, она покинула проход и двинулась по короткому коридору, ведущему в главную библиотеку.

Внезапно из секции философии выскочила рука и завела ее внутрь, ударив о полки в темном углу прохода.

Запах стал первым, что она заметила среди запаха старых книг и затхлой библиотеки. Этот запах хрустящего горящего дерева и бренди. Сердце бешено колотилось, она откинула голову назад, мельком увидев его серебристые глаза, прежде чем его губы накрыли ее.

Его вкус потряс ее чувства, все ее тело было поражено давлением его рта на ее, оживая после нескольких недель сна. Она открыла рот под его губами, приветствуя нападение его языка, когда он прижал ее глубже к полкам. Ее руки едва держали книги, в то время, как его руки схватили ее лицо по обе стороны, чтобы она не двигалась, пока он опустошал ее, как маньяк, давший волю безумию в своей голове.