РуНикс - Готикана (ЛП) [калибрятина]

— Садись, — он указал на кровать, и она заколебалась, прежде чем молча присесть на край, наблюдая за ним.

— Для начала расскажи мне о тени, — велел он, сидя неподвижно и полностью сосредоточившись на ней.

В приглушенном свете комнаты он выглядел устрашающе.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Корвина сидела неподвижно, подражая его суровости, и сказала наглую ложь.

— Я говорю о том, — он наклонился вперед, упершись локтями в колени, — Что ты бежишь из своего класса, будто за тобой гонятся по пятам гончие ада. Тебе нужно было добраться до башни, где на крыше уже стоял парень, готовый спрыгнуть и разбиться насмерть. Когда я спросил тебя, ты сказала, что это была тень. Так что, скажи мне, Корвина. Что это за тень? И зачем тебе понадобилось добраться до башни? Ты знала о Трое?

Она тут же покачала головой.

— Нет, — сорвалось с ее губ отрицание. — Клянусь, я ничего о нем не знала.

— Но ты что-то все-таки знала, — Вад уловил ее упущение, его взгляд был жесток, пытаясь понять все. Корвина прикусила губу, ее руки сжали юбку.— Все, что ты мне скажешь, не покинет эту комнату, — сказал он ей через мгновение.

Она усмехнулась.

— Меня беспокоит не это. Я..

— Что?

Она оторвала от них взгляд и посмотрела на свои руки.

— Я не хочу быть сумасшедшей, — тихо прошептала она, признавшись в самом глубоком, самом яростном желании своего сердца.

— Посмотри на меня, — процедил он сквозь зубы, его тон напомнил, как он говорил ей те же самые слова несколько недель назад.

Ее пальцы скрутили юбку, прежде чем она сделала глубокий вдох и подняла глаза, встречаясь с ним взглядом.

— Это замок сумасшедший, Корвина, — сказал он ей. — Расскажи мне, что происходит.

Боже, как ей этого хотелось. Она так сильно хотела верить в него, так сильно хотела, чтобы атмосфера в комнате впитала все ее секреты, когда она выпустит их из своих уст, доверяя кому-то по собственному выбору, а не по необходимости. Более того, она хотела, чтобы он поверил ей, увидел ее, сказал, что все в порядке, и с ней все будет хорошо, и она не сойдет с ума.

— Ладно, давай заключим сделку. Секрет за секрет, — предложил он. — Ты расскажешь мне один из своих секретов, а я тебе один из своих.

— Вам не справиться с моими секретами, Мистер Деверелл, — сказала она ему с беззвучным смехом.

— Вы понятия не имеете, с чем я могу справиться, Мисс Клемм. И я просил тебя называть меня Вад, когда мы одни.

— Ты также сказал, что мы больше не будем одни, — заметила она, немного откидываясь на кровать.

Вад вздохнул и сунул руку в карман пиджака, достав оттуда листок бумаги. Он взял очки со стола рядом с собой, квадратная черная оправа каким-то образом добавляла больше серьезности его и без того привлекательной фигуре.

— Ты сказала мне, что твоя мать в больнице, — напомнил он ей об их разговоре в машине. — Однако ты не сказала, что поступила в институт на два месяца вместе с ней.

Ее сердце заколотилось.

— Откуда ты это знаешь? Этого нет в моем досье.

— Я много чего знаю, маленькая ворона, — мягко сказал он ей, его глаза блестели за стеклами очков, скрывая так много секретов. — А теперь расскажи мне свою историю, и я покажу тебе, что здесь написано. Я нашел это на крыше.

Корвина посмотрела на бумагу, зажатую между его указательным и средним пальцами, и на его глаза, пока он ждал ее рассказа, и почувствовала, как стук в голове усилился.

Он знал.

Он знал.

Она не имела понятия как, но он знал о ней.

Она положила руку на лоб, успокаиваясь, ее сердце скакало галопом, как раненая лошадь, спасающая свою жизнь. Капелька пота выступила у нее на шее и упала в вырез свитера, отчего ей стало холодно. Дыхание стало прерывистым, чернота поползла по краям зрения.

Все это обрушилось на нее — годы, проведенные с матерью, которая большую часть времени была погружена в свои мысли; жизнь в одиночестве, без родных и близких; приезд в это новое место; голоса; тени.

Сцена за сценой.

Дети говорили ей, что она ненормальная, горожане отворачивались при виде ее, ее мать смотрела на нее пустыми глазами.

Мгновение за мгновением.

Трой, парень, который дразнил ее, спрыгнул с крыши; его голос в ее голове после этого никогда больше не будет слышен.

Изображение за изображением.

Увидев замок в первый раз, и почувствовав надежду, что все будет лучше. Увидев, как он играл в ту ночь. Первый поцелуй в темноте, первый раз под дождем.

И он знал .

Он подумает, что она ненормальная. И она снова останется совсем одна, к кому уже так привязалась.

Все это стало слишком.

Чернота начала поглощать.

Из нее вырвался всхлип.

Внезапно она оказалась на спине, глядя на балки на потолке на долю секунды, прежде чем в ее поле зрения появилось лицо серебристых глаз, яростно смотрящих на нее сверху вниз. Большая рука скользнула между ее грудей, прямо туда, где колотилось сердце. Он удерживал ее, держа другую руку прямо у ее бока.

— Успокойся, мать твою, — приказал Вад своим глубоким голосом, надавливая ей на грудь. — Корвина, покажи мне эти глаза. Сделай глубокий вдох.

Корвина подчинилась, жадно глотая воздух, ее голова раскалывалась от боли.

Давление его руки оставило ее прежде, чем он пошевелился, поднял ее тело и переместил его выше по кровати, так что ее голова легла на его подушку. Его рука прикоснулась к ее груди, сильная и теплая, и тяжесть немного уменьшилась.

Сев рядом с ней, он откинул волосы с ее лица другой рукой, обводя изгиб ее подбородка, большим пальцем лаская пирсинг в носу. Это было так хорошо, так хорошо, что ей захотелось исчезнуть в его постели и никогда не выходить.

В поле ее зрения появилась бутылка воды, когда он заставил ее сделать несколько маленьких глотков, прежде чем снова позволить ей упасть на подушку, возобновив свои мягкие ласки, ласкающие ее так, как о ней никогда раньше не заботились.

— Заставлять тебя вести этот разговор прямо сейчас было ошибкой, — сказал он, слегка поглаживая пальцами ее лицо. — Ты еще не готова.

— Ты уже знаешь, — прошептала она, не сводя глаз с его шеи.

— Только факты, — сказал он ей. — Мне нужна твоя история. Но позже.

— Откуда ты узнал? — она набрала полную грудь воздуха. — Это конфиденциальная информация.

Его большой палец погладил ее по щеке.

— У меня свои способы.

Такой загадочный.

С этими словами он встал и поднял с пола бумагу, которую держал в руке. Должно быть, он бросил ее, когда подошёл к ней. Он положил бумагу рядом с лампой и нежно поцеловал ее в пирсинг.

— Я нашел это на крыше.

Не говоря больше ни слова, он снял пиджак и повесил его на спинку стула, открыл шкафчик у книжных полок и, достав небольшую сумку, перекинул ее через плечо.