Мона Кастен - Доверься мне [litres]

Он отмахнулся:

– Ничего.

– Это из-за тех девчонок? Не бери в голову. Я уже привыкла, – быстро ответила я.

Исаак казался удивленным. Он переводил глаза с компании девушек на меня и обратно. Затем на его лице отразилось понимание.

– Они обсуждают не тебя, Сойер.

– Что ты имеешь в виду? – удивилась я.

Допив остатки своего пива, он поставил бутылку на стойку. Взгляд уперся в темное дерево.

– У меня с ними пара общих семинаров. Они… не очень приятные.

– Что значит неприятные? – переспросила я. Мне не понравилось, как он вдруг изменился: как будто ему стыдно.

– Не хочу портить вечер дурацкой историей, – проворчал он.

– Скажи мне, что значит «неприятные», Исаак Теодор, – потребовала я уже более настойчиво.

– О’кей, о’кей. – Он поднял руки в знак капитуляции и мельком бросил последний взгляд на девушек. – Ничего такого. С тех пор как три недели назад начался новый семестр, они вроде как… меня преследуют.

– В каком смысле?

Он уже снова покраснел, но сейчас я не могла этому порадоваться. Меня внезапно охватило нехорошее предчувствие.

– А, да просто сплетни и… прочий бред.

– Прочий бред, – медленно повторила я.

Исаак смущенно потер затылок:

– Они повсюду рассказывают, что я якобы девственник.

– А ты девственник? – спросила я.

Он пристально посмотрел мне в глаза и покачал головой.

– Так скажи им.

– Уже пытался, но они только смеются. Теперь они заключили пари, кто меня… первой… – Он кашлянул.

– Они заключили пари, кто первая с тобой переспит? – возмущенно выпалила я.

Он медленно кивнул.

– Откуда ты знаешь?

– Не то чтобы они делали из этого тайну.

Во мне вспыхнула ярость, и пришлось подождать пару секунд, пока я снова смогла говорить.

– Это самое вульгарное, что я слышала за очень много времени. Я имею в виду, даже если бы ты был девственником – это же вообще их не касается. Да кем они себя возомнили, что творят такую хрень?

Губы Исаака слегка приоткрылись, и он взглянул на меня так, как будто только сейчас по-настоящему заметил.

– Ты говорил им, чтобы они прекратили? – сказала я.

Он покачал головой:

– Мне все равно. Я уже привык.

– А мне кажется, что это ненормально, – произнесла я и стрельнула в девчонок злобным взглядом. Впрочем, это лишь заставило их захихикать еще громче.

Выпрямив спину, я было направилась к противоположному концу бара, как вдруг Исаак схватил меня за локоть и притянул обратно к себе за стойку. Он оказался намного выше меня, и мне пришлось запрокинуть голову назад, чтобы посмотреть ему в лицо.

– Это действительно неважно. И мне наплевать. – Он примирительно улыбнулся, и, как ни странно, мой гнев моментально стих.

– Мне все равно это не нравится.

Он склонил голову к плечу и внимательно взглянул на меня:

– Почему?

Я снова покосилась на девчонок. Одна из них как раз изображала неприличный жест рукой.

К черту их.

Медленно повернувшись обратно к Исааку, я положила ладони ему на грудь.

У него сбилось дыхание.

– Потому что ты классный парень, Грант, Исаак Теодор Грант.

А в следующий миг я встала на мысочки и поцеловала его.

Когда наши рты встретились, у Исаака вырвался приглушенный звук. Я поймала его губами. Мое тело уверенно прижималось к нему, пока он не врезался спиной в барную стойку. Одна рука переместилась ему на затылок, пальцы запутались в его волосах и притянули его ближе ко мне.

Ну давай же, Исаак. Подыграй.

Я лизнула его нижнюю губу, и он удивленно ахнул. Его руки скользнули к моим бедрам, и наконец-то, наконец-то , он ответил на поцелуй. Наши языки соприкоснулись на мгновение, почти робко.

А затем я опять от него отстранилась.

Румянец, который в этот раз выступил у него на щеках, понравился мне гораздо больше, чем тот, который появлялся, когда ему становилось неловко.

Он смотрел на меня сверху вниз из-под полуприкрытых век. Глаза совсем потемнели. И неожиданно он снова дернул меня на себя и сильно прижался губами к моим губам.

Вау.

Исаак положил одну ладонь мне на шею сзади, а пальцы второй впились в мою спину. Он углубил поцелуй, жадно проникая мне в рот языком. Невероятный поток энергии перекинулся с него на меня, и на какой-то момент у меня по-настоящему перехватило дыхание. Коленки подкосились.

У меня подкосились проклятые коленки .

Такого со мной еще не случалось.

Я крепко вцепилась в ткань его джинсовой рубашки и притянула его ближе. Между нами больше не оставалось ни миллиметра. Я пососала его язык и ощутила, как его грудь задрожала под моими пальцами. У меня в животе вспыхнул жар и сразу же перетек ниже, когда Исаак потянул зубами и прикусил мою нижнюю губу.

Ничего себе! Кто бы мог подумать, что этот парень умеет так целоваться?

Сейчас отстранился уже он. Исаак прислонился лбом к моему лбу и тяжело дышал.

Я задыхалась точно так же.

– Где ты научился так целоваться, Исаак Теодор?

Он как раз открыл рот, чтобы ответить, и тут…

– Какого черта вы там делаете? – раздалось позади меня.

С виноватым видом я повернулась к Доун. Та уперла обе руки в бока и, прищурившись, пронзала нас взглядом. Ее каштаново-рыжие волосы чуть растрепались, она сдула челку со вспотевшего лба.

Я ляпнула первое, что пришло в голову:

– Мы помогали Исааку улучшать его репутацию.

Спиной я почувствовала, как Исаак напрягся.

Доун скептически переводила глаза с него на меня.

– Ага. Вы вернетесь за наш столик?

Я кивнула, и она взяла меня под локоть. А когда через пару метров я оглянулась на Исаака, тот уставился в пол.

Девчонки на другом конце бара перестали смеяться.

Утро понедельника началось с того, что перед первым курсом я запаслась огромным смузи и теперь шла с ним по территории кампуса. В Вудсхилле классно. Хотя сейчас я училась на третьем курсе и кампус был моим домом уже два года, красивыми кирпичными домами с высокими арками и памятниками важным личностям я продолжала любоваться так, словно сегодня оказалась здесь впервые. Тут всегда можно открывать для себя что-то новое.

Например, мне еще ни разу не попадался на глаза узор на кирпичной стене прямо рядом с астрономическим зданием. Отставив смузи на скамейку, я достала из сумки свой зеркальный фотоаппарат и присела. Потом сквозь объектив начала рассматривать орнамент на камне. Видимо, на стену попал дождь, из-за чего по ней растеклись капли и окрасили так, что казалось, будто чье-то лицо поворачивалось к солнцу.

Свет, льющийся на стену, был именно таким, как надо. Все еще глядя через линзу, я сделала медленный шаг назад и покрутила колесико, чтобы установить параметры ISO. Вручную выставила фокус.

Я нажала кнопку спуска затвора, и по коже побежали мурашки.